Притчи хрустального мира - Громова Ирина Петровна - Страница 1

• 1/2
• Следующая

Annotation

«…В общем, заперли существо. И пришли к нему только через семь дней. Глядь, а вокруг расцвёл сплошной культ неприличия и безысходности. Вместо еды – непристойность. Вместо воды – непристойность. Вместо дома и одежды – тоже самое. Вместо машины и собаки, телевизора, дивана и тапочек, вместо пива, коктейля, бани, – везде один большой срам. Именно то, что мгновенно приходит в голову и на язык отъявленному ругательщику».

Не приведи, Господи, чтобы все наши мысли моментально материализовывались.

Короткие, весёлые, искромётные истории про крошечных существ из волшебного хрустального мира вряд ли оставят равнодушным самых различных читателей. И тех, что любят хорошую сказку, и тех, что уважают толковую притчу. Давным-давно Ирина Громова придумала крошечных прекрасных существ, похожих на птичек колибри с кукольными головами. И с тех пор, её быстролётки и длиннохвотки, в какие только истории и переделки не попадали.

Притчи хрустального мира

Притчи хрустального мира

Ирина Петровна Громова

Благодарности

Валерию ОвчаренкоФёдору Пашкевичу

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

В одном волшебном Хрустальном мире уже лет сто пятьдесят воевали два вида микроскопических существ. Егозливые быстролетки, существа с милыми личиками, поджарыми фигурками, спортивными крылышками и выносливостью почтовых голубей, считали себя умными. Жили в хрустальных норках блистательной долины. И вечно задирали, дразнили «глупышками» соседей из Хрустального леса, искусных и очень похожих на райских птичек в роскошных оперениях, длиннохвосток.

Быстролётки из Хрустальной долины считали, что товаркам надо сбросить длинные хвосты, потому что хвосты не очень целесообразны и мешают взлетать.

Длиннохвостки, обитавшие в прекрасных домиках на хрустальных деревьях, утверждали, будто без их великолепных хвостов на деревьях равновесия не удержать. Да и вообще, если откажутся от феерических зрелищ, которые возможны именно благодаря хвосту, то потеряют себя как нация. Именно хвост, источник плодотворного творчества, скручивается или разворачивается, принимает причудливые формы в полёте, переливается и даёт такой дивный визуальный эффект, а значит, является смыслом всей длиннохвостой жизни.

И вдруг появилось в стане длиннохвостых эстеток жуткое существо. Чуть заденешь – сразу лезет из него недостойное ругательство.

А ведь с виду существо такое же приглядное, как и любая другая длиннохвостка, обитающая в хрустальном саду. Похожа на птичку колибри, хвост на лету эффектнее многих развевается. Но как рот откроет, у всех остальных наряды в рубища превращаются.

Наряды длиннохвостки на себе силой мысли создавали, но для этого им всенепременно необходимо пребывать в хорошем, приподнятом настроении.

А тут всех дёрнули так, что на глазах начал паршиветь весь клан. Даже быстролётки заметили:

– Фи, мало того что дуры, теперь ещё и страшные.Длиннохвостки обиделись, линяющее оперенье выцвело еще больше. Уж кем-кем, а дурами они себя точно никогда не считали. Разве дура придумает восхитительный наряд? Это же какая тонкая творческая работа должна постоянно происходить в голове, чтобы день ото дня менять сложнейшие художественные узоры на хвосте? Да так хитро математику высчитывать, чтобы хвост не просто в воздухе держался, но и продолжал справляться с основной задачей – помогать телу в полёте. Но сейчас красавицам было не до спора с быстролётками, потому что Хрустальный лес на глазах начал превращаться в Серые миры.

Стали длиннохвостки думать, что же с вредителем делать? Как спасти настроение, вдохновение, а значит, и Хрустальный мир? Решили, пусть пишет свои ругательства, а не произносит.

– Не вопрос, – сказало существо,– и разом расписало все хрустальные стены из баллончиков с золотой и серебряной краской.

Издалека художества смотрелись неплохо. Хрустальный сад, хрустальные дома, так же переливаются в бликах света, добавились золотые искры. Но как ближе подойдешь – одни непристойности. А непристойность хоть каким золотом распиши. Она и есть непристойность. Настроение сбивает с полуоборота. Продолжали хрустальные сады и чудесные райские домики длиннохвосток терять былую красоту. Потому что дом создаётся настроением хозяина. А если хозяина точит червь, то дом тоже не умыт, не вычищен, а проходит время – в нём уже и жить не хочется.

Теперь и быстролётки забеспокоились. Равновесие в мире пошло кувырком. Они хоть раньше длиннохвосток поругивали за пустоголовость, но признавали: глаз соседи радовали. И домики у них всегда намыты да украшены. И по вечерам, когда праздничную подсветку включают, такой чудный вид из долины на волшебный Хрустальный лес открывается, что быстролётки, ни за какие коврижки не сменили бы соседей. И сам длиннохвостый народец всегда опрятный, нарядный, праздничный. Да ещё и меняется постоянно, никаких тебе скучных повторов. Ну, разве что по заявкам.И тут вдруг этот волшебный праздник из райского хрустального мира начал уходить. А кому это надо? Забеспокоились быстролётки и объявили перемирие. Начали свои расторопные бойкие мозги обращать в помощь соседям. Дуры-то пока сообразят, как спастись, вообще без перьев останутся. Мало того, что внизу Серые миры, ещё и Хрустальные сады, не приведи немытый зубодер, переработаются в выжженную пустыню.

Сначала родилось в умных головах предложение временно, до утряски ситуации, всей стае переехать в другой лес. Но тогда возникала опасность засорить и новое место жительства. Нет, решили длиннохвостки, побережем экологию, будем решать вопрос прямо на месте, как бы трудно ни пришлось.

Тогда им предложили отсадить чудовище на отдельное, далёкое дерево.

– Бесполезно,– сказали длиннохвостки, – мы пробовали, оно так громко выкрикивает свои ругательства, что мы слышим, где бы ни сидело.

Но умницы не сдавались. Покумекали, подтянули своих фармацевтов и придумали вакцину. Как только непристойность произносишь – язык распухает во весь рот. Следующего слова уже не вымолвить.

– Не прокатит, – отвечали длиннохвостки. – Только вы можете трепаться без ответственности за слово, и ничего вам не делается. А мы, если слово промыслили, оно сразу на оперенье вырастает.

Подержали своё чудище пятнадцать минут с завязанным ртом и на люди вывели. Быстролётки так и ахнули. Весь костюм чудища был увешан сплошной, не приведи господи, матерщиной.Объяснили длиннохвостки, если чудовище неделю с закрытым ртом подержать, то мир матерщинника превратится в сплошные материализованные ругательства. Пусть лучше говорит слух, чем думает образами.

Засомневались быстролётки, сказали надо перетерпеть, а через неделю любое чудище изменит своё мировоззрение.

– Да как знаете, – сказали длиннохвостки, – вы же у нас умные. А нам уже терять нечего. Через недельку приходите, сами увидите.

В общем, заперли существо, и пришли к нему только через семь дней. Глядь, а вокруг расцвёл сплошной культ неприличия и безысходности.

Вместо еды – непристойность. Вместо воды – непристойность. Вместо дома и одежды – тоже самое. Вместо машины и собаки, телевизора дивана и тапочек, вместо пива, коктейля, бани, – везде один большой срам, – именно то, что мгновенно приходит в голову и на язык отъявленному ругательщику.

Но и это ещё не всё. Дело двигалось так быстро, что всякий орган и часть тела самого матерщинника на глазах норовили перекинуться в срамные части тела. Новый орган планировал появиться вместо глаз, ушей, носа, волос, рук, ног, головы. И даже вместо, стыдно сказать, самих детородных органов..

Окончательный ужас охватил местную цивилизацию. Страшное дело, во что превратится Хрустальный мир через несколько недель, если заткнуть чудовищу рот и оставить его думать мерзости. Пусть лучше выкрикивает.

И тут один древний профессор произнес:

• 1/2
• Следующая