Всего одно желание (СИ) - "Сан Тери" - Страница 36
- Предыдущая
- 36/136
- Следующая
Роман, пропустив сильный удар, улетел хрупкой синей бабочкой, врезавшись в груду сложенных у каменной кладки ящиков. Нелепо взметнулись стройные ноги в ботинках на платформе. Взбрыкнули, пытаясь придать владельцу горизонтальное положение. Форма ученика Девятки подходила для боя, но неудобные полы служили плохую службу, цепляясь и мешая.
«Дьявол и преисподняя! Да у Алисы размер ноги больше, чем у этого идиота!» Алексис едва не вскрикнул от страха, когда один из бандитов замахнулся, намереваясь вколотить малыша в ящики. Ну да, он сам велел отмордовать ди Валя жёстко и натурально, не задумавшись, что натура может серьёзно пострадать и окажется не в состоянии сыграть отведённую роль.
Ступня вылетела вверх, и с силой распрямившейся пружины ударила головореза в грудь, отбрасывая назад.
«Во даёт!» Сорра ахнул, от неожиданности не совладав с восторгом. «Откуда в маленьком тельце подобная сила?»
Головореза вынесло, а граф, как ни в чём не бывало, снова на ногах. Без шпаги. Дерётся голыми руками, ловко уклоняясь, ныряя маленьким проворным угрём, а острые кулаки превращают лицо одного из нападающих в кровавое месиво.
Лёгкий наклон, двойной удар с разворота. Левосторонняя нижняя стойка и связка, состоящая из четырёх движений руками, завершённая стремительной эскападой ног. Очередной противник выбит из строя на неизвестное время.
«Когда он успел разучить приём?» Алексис только вчера победил Артани этим манёвром, а сегодня Роман запросто демонстрирует собственную технику, пугая способностями мышечной памяти.
Прыжок, переворот, мимолётное касание земли, и шпага, словно влитая, прыгнула графу в ладонь. Алексис, распахнув рот, сидел в пыли, созерцая происходящее сумасшедшими, не верящими глазами.
«Как? Как Роман сумел проделать это? Да кто он такой, дьявол и преисподняя! Бог? Когда он успел всё это освоить? С его-то ломаными рёбрами?»
Удар. Последний раненый бандит, успев увернуться, ринулся в бегство вслед за товарищами. Одного пришлось уносить, но граф не рвался в погоню. Вложил шпагу в ножны, подобрал плащ и, отряхнув его от пыли, развернулся к сжавшейся девушке.
Волосы растрёпаны, окровавленное лицо раскраснелось. Тяжело дышит. Во взоре продолжает бушевать ярость боя, а тело сотрясает нервная дрожь, подсказывая, сколь нелегко дался Артани поединок. Мундир безнадёжно испорчен пятнами, рукав надорван, на лице царапины. При всём том - хоть сейчас на светский приём.
Прямая осанка, благородная элегантность породы, ярко-синие глаза... Миру явился граф Артани, и никто не замечал, во что он одет. Прекрасный ди Валь носил костюмы, а не костюмы носили его.
Алексис поймал себя на том, что пялится на Романа с отвалившейся челюстью. Вид, не подобающий испуганной прелестнице. Боем следовало впечатляться меньше, чем храбрым поступком графа. Опомнившись, Сорра торопливо захлопнул рот и придал мордашке подходящее выражение из смеси ужаса, слюней и восторга.
- С вами всё в порядке, госпожа? - Роман почтительно поклонился, манжетой стерев набегающую кровь. Протянул руку, предлагая подняться.
- Д-да... благодарю вас.
Артани не носил перчаток. Алексис принял ладонь и прикрыл глаза, пряча собственное замешательство. Прикосновение к чужой обнажённой коже ожгло щекочущей интимной тяжестью. Упорно стараясь избегать Романа, он не подумал, что возможно... Возможно «что»?
Мгновение, и девушку буквально вздёрнули в воздух. Но, видимо, чересчур сильно, ибо оказавшись на ногах, Сорра немедленно рухнул в объятия ди Валя, имитируя обморочную слабость. Прижался грудью, шалея от неведомых ощущений.
Надёжная рука осторожно поддержала за талию, не позволяя упасть. Алексис, дрожа, ткнулся подбородком в чужой висок. И обругал себя кретином. До красавицы-девицы неожиданно дошло, что, уменьшаясь в росте, она не соразмерила его с габаритами маленького ди Валя. По канонам жанра беззащитно спрятать личико на широком плече героя явно не получалось. Девушка оказалась выше спасителя.
«Ди Валь, что б тебя черти побрали... - мысленно простонал Алексис, не зная, плакать или смеяться, – Во имя Безымянного, тебя молоком дома не поили, что ли?»
- Госпожа... - Роман предпринял тактичную попытку снять чужие лапки.
Алексис, покраснев, суетливо отстранился и, стараясь имитировать женское поведение, приложил ладошку к губам:
- Простите... я, наверное, неуклюжая, милсдарь, и напугалась ужасно, - пролепетала девушка и затараторила, захлёбываясь словами, - Они напали... а я совсем отчаялась. А если бы не вы... Не знаю, чем и благодарить. О, пресветлая Тира! Вас ранили! - вскричала незнакомка, не сразу заметив кровь.
Сорра торопливо полез в корсаж платья, не забыв в жесте волнения оголить больше дозволенного приличиями. Вытащил белоснежный платок. Гардероб и мелочи Алиса ди Бьорк подобрала на славу. Тщательно продумала образ, превратив Сорру в очаровательную простолюдинку из купеческого сословия. Ни бедная, ни богатая; ни знатная, ни безродная. Одним словом, золотая середина - зажиточная прослойка общества, вести дела с которой не гнушались и короли.
Незнакомка протянула изящные пальчики, шёлковой тканью касаясь смуглой щёки. Задержала руку, прельстительно посмотрев из-под опущенных ресниц. Особый взгляд.
В этот момент сердце, решив подыграть, сделало «ту-дум» и замерло, а внутренний голос ехидно каркнул, что в битве - «свет мой зеркальце скажи» - зеркальце отразило противника. Это было смешно, правда, смешно. Алексиса потянуло заржать. Почему он не замечал, насколько длинные и пушистые у ромейнца ресницы? Изогнутые края можно спичками выложить, а глаза... фиалки поют.
Алексис оторопел, сам себе не веря. Окончательно предав, подлое сердце решило угробиться о рёбра. Но, разрушая пленительное мгновение собственного очарования, несносный Артани мягко и непреклонно перехватил чужое запястье, и...
«Покраснел?»
Всё. Сорра больше не мог этого выносить. Нервный хохот царапал лёгкие, сухой истерикой прорываясь наружу.
«Ди Валь, ты и правда болван!»
- Вы ранены! - как восхитительно робко и неуверенно звучит собственный чужой голос. Дивный колокольчик обольстительно невинной сирены.
- Не волнуйтесь, госпожа, пара царапин.
Артани застенчиво улыбнулся. Торопливо мазнул по щеке. Без показухи незаметно использовал заклинание, останавливающее кровотечение. Исцелять он не умел, но пользоваться нехитрыми приёмчиками - вполне. «Почему? Разве пустить пыль в глаза - не то, чего он вечно добивается?»
- Вот я и здоров. Правда.
Снова улыбка. Обезоруживающая, светлая, просигналившая: всё в порядке, и не нужно беспокоиться за него. Оказывается, когда Роман улыбается, на щеках появляются трогательные ямочки, и их совершенно не портит щетина - след лёгкой мужской небрежности. Каждая линия - живой магнит. Ангелы лепили... Тёмные звёзды зрачков и ошеломительная, тёплая синева. Отрешённые, безгрешные небеса глаз спасителя, омытые вином страдания и любви.
- Предыдущая
- 36/136
- Следующая
