Похищение на бис - Хмелевская Иоанна - Страница 37
- Предыдущая
- 37/55
- Следующая
— Не подумайте, что мы такие бескорыстные, — ядовито предупредила я. — Они — еще может быть, но я — точно нет. Хочу знать, кто живет в тех трех домах, чьи адреса мы вам дали. Хозяин или съемщик виллы, прописан или так проживает. Для вас это пустяк, а мне не придется таскаться по всяким местным регистрационным конторам и время терять! Хочу знать, и немедленно!
Беляк на мое категоричное, чтобы не сказать наглое, требование отреагировал спокойно и после секундного колебания попросил уточнить адреса, так как первоначальная информация состояла из тыканья пальцем в карту города. У Наталки все было записано. Комиссар получил не только названия улиц и номера домов, но даже почтовые индексы. Забив это все в свой сотовый, он с неизменной вежливостью попросил меня немного подождать.
— Тогда чем займемся? — хотел знать деловой Витек.
— Что касается панны Комажевской, — заметил Беляк, осторожно покосившись на упорно молчащую Наталку, — то все, что вы натворили за последние годы, мне известно. Целый ряд случаев, на которые вы вышли, вещь просто бесценная, но не у всякого такая мания…
Наталка наконец подала голос. Хлебнув первое, что попалось под руку — похоже, это было неразбавленное виски, — она проглотила возмущение и приняла бой:
— Ах, вы все-таки соизволили со мной разговаривать? Прямо-таки не верится — сподобилась! Хотя, должна признать, с вами я до сих пор не сталкивалась. В основном имела удовольствие с прокуратурой… И уж лучше помолчу, что думаю об этих… спокойно… дамах и господах. Не просто думаю, а знаю. Набраться бы мне раньше нахальства и отловить пани Хмелевскую…
— Двенадцать лет назад… — попыталась я ее успокоить, — остынь, ты же ребенком была.
— И ребенком настырным, не спорю. Фамилии вам нужны? Вот вам фамилии. — Она вытащила из сумочки стопку скрепленных листков и с размаху шлепнула ими о стол перед Беляком. — Они вам прямо не скажут, это люди приличные, я имею в виду присутствующих, а я плевала на приличия, прошу прощения, но если кого из этого списка кондрашка хватит — на вашей, господин комиссар, совести будет! Я на всех углах раззвоню, так что вам меня лучше заранее пристукнуть!
Страшная угроза почему-то Беляка не испугала. Он сгреб листочки с явной благодарностью и восхищением:
— Наконец-то… Сказка! Фамилии и комментарий…
— Друг, враг, знакомый, паразит, болтун, брошенная баба и так далее.
В сложившейся ситуации мы с Малгосей решили, что не мешает подкрепиться, и произвели на столе некоторые перемены, благодаря чему тот приобрел, так сказать, витаминизированный вид. Я выставила все имеющиеся в доме оливки: с паприкой, миндалем, козьим сыром и даже с чесноком, которого раньше и в рот не брала, а в придачу — корнишоны, маринованные грибочки и маринованный же лук. А также селедку. Похоже было, что я слегка тронулась, но Малгося не возражала, а просто выполняла мои указания.
— Совсем сдурели, — ужаснулся Витек.
— Это не я! — открестилась Малгося.
— Все проголодались, а здесь калорий кот наплакал, — просветила я собравшихся по-хозяйски.
— Ладно, так и быть. Можно и на такси, — сдался Витек, доставая из холодильника соответствующую бутылку.
— Я — на патрульной, — буркнул Беляк.
Аня взглянула на меня вопросительно. Она отлично знала, что я зажала снимок Болека Скочигая, и не понимала причин такого моего поведения, думая, что, может, я забыла о капризном гении. Мы достаточно давно были знакомы, чтобы она прочла ответ по лицу.
Я по-прежнему намеревалась свято хранить семейные тайны Павла и не предъявлять Беляку фотографии, пока не свяжусь с обоими братьями: и Павлом, и Конрадом. И отдельно — с Кларой, которую тоже никак не могла отловить и чье исчезновение с радара моего мобильника казалось мне крайне подозрительным и попахивало враньем. Наталка, похоже, тоже что-то заподозрила и предпочла о фото промолчать.
Не успела я принять решение, как забряцал сотовый Беляка.
— Извольте, — он обратился ко мне, — адреса, что вы просили..
Ручка и бумага были под рукой, но Малгося меня опередила.
— Накарябаешь — потом разбирай, — проворчала она и положила перед собой столетнюю тетрадь.
Первая фамилия была нам абсолютно не знакома.
— Алина Вжосяк, — продиктовал комиссар. — Бывший спортивный тренер, двое взрослых детей, сын и дочь. Несудимые.
Вторая — еще как знакома..
— Скочигай Болеслав. Без постоянного места работы. Декоратор, свободный художник, работает по договорам. Несудимый.
И третья.
— Лясковский Казимеж с супругой. На пенсии. Часто выезжает за границу, на лечение. Есть в базе, но не как преступник, а как потерпевший. Здоровье потерял в автоаварии. Это все. Будут еще пожелания?
Как не быть, но я пока никак не могла определиться, какие именно. В голове колом торчала информация, что у Лясковской короткие ножки. Ну, и какое отношение к делу, скажите на милость, имели ее ножки?
К счастью, другим гостям ножки мозгов не затуманили, и предположения посыпались одно другого интереснее.
— Тренерша спортивная, может быть, здоровенная лошадь, — подхватил Витек. — Нам такая и нужна, а взрослые детки — на подхвате…
— И это сыночек? — Малгося с состраданием ткнула пальцем в физиономию троглодита. — Дочурка такая же?
— Почему нет? Семейное предприятие.
— Лясковская отпадает, — пробормотала я, все еще пытаясь отцепиться от навязчивых ножек. — Насколько я понимаю, Лясковский — инвалид…
Аня мягко напомнила, что из Зузиных сплетен это вовсе не следовало. Скорее наоборот, явная неприязнь к жене свидетельствовала об интересе к мужу. Никто из нас его не видел, да и если Мариэтта на него запала, какой уж тут калека?
— Я бы на эту Вжосяк поставил, — упорствовал Витек — Муж у нее есть?
— Даже если есть…
— А черт его знает, может, он — сущая обезьяна и детки в него пошли…
— У нас есть еще Болек, — осторожно напомнила Аня.
— Болек — идиот, — вынесла свой приговор Малгося. — Мартуся так на него плевалась, что из трубки брызгало. Зуза и пани Иза говорят то же самое. Сопляк безответственный, ничего до конца не довел, да он ни одной жертвы прилично бы не выкрал!
— Нам надо знать о них больше! — открыла я Америку и уставилась на Беляка.
Тот смутился.
— Ну, знаете, господа… Вопреки тому, что о нас говорят, полиция законопослушными гражданами не интересуется. За всеми подряд мы не следим, да и никаких сил не хватит. Этого, как его… Лясковского еще можно в деле найти, хотя он абсолютно ни в чем не виноват. Преступник, кстати, в состоянии алкогольного опьянения, врезался в него на парковке. Это все, что я помню по делу, да и то только потому, что все дивились, каким чудом его по капоту не размазал.
Аня продолжала гнуть свою линию:
— Представляется разумным, чтобы вы тоже нам немного помогли. Две фамилии нам знакомы, но только фамилии. Раз уж мы сотрудничаем, полагаю, что некоторые из нас частным образом узнают больше. А вы, со своей стороны, официально…
— Совершенно с вами согласен. Думаю, что завтра у меня будет для пани, для всех вас… информация… И разумеется, фотография этого типа в лысом варианте…
На столе оставалось слишком много закусок, чтобы можно было вот так просто взять и разойтись.
— А зачем вам этот лысый гоблин с кудряшками? — с любопытством обратилась Малгося к Ане. — Есть вероятность, что вы его знаете?
— Вероятность как раз минимальная, скорее, слабая надежда… Возможно, что мелькнул на одном из последних слушаний как незначительный свидетель, может, бритого наголо и узнаю. Все были бритые. Во всяком случае, попытаться стоит, ведь в деле есть фамилии. А вот фигура этого горе-художника Болека Скочигая представляется мне весьма интересной.
— Законченный кретин! Все твердят одно и то же — каши с ним не сваришь.
Аня отрицательно покачала головой и решилась на оливку с сыром.
— Эго может быть камуфляж. Нарочно прикидывается безответственным неудачником, чтобы его никто не заподозрил в хорошо продуманных и последовательных преступлениях. А контактов с людьми у него масса.
- Предыдущая
- 37/55
- Следующая