Клятва на стали - Хьюлик Дуглас - Страница 9

Все это затрудняло и сбор информации – еще одно дело, которым я занимался или, по крайней мере, пытался заняться по дороге домой. Вести о Птицеловке? Ни одной. Не слышал ли кто-нибудь, откуда пошел звон про Щура? Об этом не знала ни одна душа. Ничего, кроме быстрых пожатий плечами, понуренных голов и невнятного бурчания, похожего на ответы, но ни о чем мне не говорившего. Похоже, что улице было нечем со мной поделиться.

Да ей и не сильно хотелось. Я стал Серым Принцем, а Круг предпочитал говорить не с Принцами, а о них. Уличная мудрость гласила, что Принцы вездесущи и участвуют во всем; привлечь их внимание означало сделаться бездумным орудием в их руках. В контексте репутации это было заманчиво: никто не кантует и мало кто идет поперек. Но на практике? Уличная жизнь становилась подлинным наказанием, особенно если вы привыкли работать на дне.

В глубине души я надеялся, что окажусь исключением и мой недавний более низкий статус позволит навести мост через пропасть, лежащую между фраером и властелином криминального мира. Но ничего не вышло, и бо́льшая часть Круга не хотела испытывать судьбу. Несколько месяцев назад я принадлежал улице, но, едва я возвысился, это прошлое зачеркнули. Слухи и сплетни стали не про мою честь. Не для моих ушей.

И все это, черт побери, не помогало мне в поисках Птицеловки.

Я в очередной раз свернул и пошел по Стряпчей улице. По обе стороны неровными рядами тянулись переплетные и букинистические лавки, перетасованные, как на неряшливой книжной полке. Вот магазин Фахельтрагера, известный подбором эротики времен Второго Регентства и философии Четвертой Реформы; вот Фальконетто, лучшая в городе лавка древних руководств по боевым искусствам; слева – переплетное хозяйство Лазаруса, специализирующееся в фальшивой позолоте и тисненых обложках. Они, как и прочие, были главной причиной моего переезда сюда: я хотел поселиться ближе к поставщикам опосредованных знаний с их лежалым товаром. То, что я заходил в эти лавки реже, чем мне хотелось, не снижало очарования. Сам факт их существования оправдывал подъем на кручу по дороге домой. Как правило.

Я провел пальцем под перевязью вкупе с веревкой и поморщился. Под грузом Деганова меча они весь день напролет врезались в плечо, и его начало саднить. Я сбросил упакованный клинок и вздохнул. Несмотря на веревку, перехватившую его подле гарды и у кончика, тот все равно напоминал скорее длинную скатку материи, нежели меч.

Я взвесил оружие на ходу. Что дальше?

Не то чтобы я собирался вернуть его Дегану. Он наглядно продемонстрировал свой настрой, когда три месяца назад швырнул меч на пол и вышел из горящего склада. Не мог я и спросить, не передумал ли он. Деган, действуя в своей исконной манере, исчез с улиц – он растворился, как часто бывало в прошлом, но только дело было не в афере и не в работе по найму. И я знал, что теперь – навсегда.

Конечно, мне хотелось для спокойствия совести пуститься на поиски, но я этого не сделал и предпочел уважить его волю и не соваться не в свое дело. С учетом зла, которое я ему причинил, это казалось меньшим из того, на что я мог пойти.

Мне удавалось держаться, пока Щур не извлек меч Дегана и не помахал им перед моим носом.

Да будь он проклят, косоглазая сволочь!

Я переложил наследство Дегана в левую руку и ускорил шаг. До дома осталось пять кварталов. Всего-навсего пять, пройдя которые я смогу перевести дух, выспаться и, может быть, поразмыслить.

Я прошел всего два, когда меня крепко взяли за шею и направили в дверной проем. Было бы не так скверно, будь дверь открыта.

– Что… – начал я, но приложился к ней башкой, да с рикошетом.

Я отпрянул, и процедура повторилась. На сей раз невидимая кисть осталась на шее, тогда как ее подружка сгребла мою правую руку и заломила за спину. Плечо взорвалось. Меч Дегана глухо ударился оземь.

– Кто здесь? – гаркнули за дверью.

– Привет, Дрот, – произнес голос над ухом. Женский голос. – Ну что, Нос? Не так уж трудно тебя найти, как ты думал?

Я все еще силился выяснить, что, черт возьми, происходит, когда меня дернули назад и развернули. Мне было впору ожидать клинка, приставленного к горлу, но вместо этого меня впечатали в каменную стену.

Запястный нож мгновенно скользнул в мою ладонь.

Его выбили не менее проворно.

– Ай-ай, – произнесла женщина, отступив на шаг, – мы остались без железок.

Из-за двери послышались возня и брань.

– Проклятье, Сирил, это ты? – окликнул голос.

Мы с женщиной не ответили.

Я моргнул, восстанавливая зрение после общения с дверью. Фигура, стоявшая передо мной, оставалась размытой тенью, нечетким силуэтом в свете дня. Одна из приближенных Щура? Боевичка из прежней организации Тени, не слышавшая о прекращении вендетты? Или кто-то совершенно посторонний?

Так ли это важно?

Я бросился вперед.

Женщина посторонилась, поймав луч света на отделанную медью гарду меча. Деганского меча.

Паскудство. Дело грозило принять нехороший оборот.

Медная Деган отразила мою атаку почти небрежно, отступив в сторону и одновременно шлепнув меня по виску смуглой ладонью. Я пошатнулся, взмахнул руками и грохнулся.

Позади отворилась дверь.

– Клянусь возродившимся императором, Сирил, тебе было сказано… ох!

– Проваливай, – велела Медная Деган. – Живо.

Дверь захлопнулась, и почти сразу громыхнул засов. Жаль, что я не по ту сторону.

Поднявшись кое-как, я обернулся. Медь стояла надо мной со скрещенными руками и выражением легкого презрения на лице. Или, может быть, скуки. Мы были недостаточно знакомы, чтобы различить.

Прохожие уже перестраивались, обходя нас стороной.

– Значит, это не светский визит? – спросил я, утирая нос.

Крови не было. Я провел тылом кисти по лбу. Есть, но немного. Спокойствие.

– Иди за мной.

Медная Деган повернулась и зашагала по улице, не утруждаясь проверкой, послушался ли я, и не боясь показать мне спину. Да и с чего бы? Она была членом одного из лучших в империи ордена наемников, и если я сунусь, то это кончится только большей кровью – исключительно моей. Что касалось побега, тот обещал завершиться тем же, но к крови добавится пот.

Я подобрал нож, проверил меч Дегана в свертке и поспешил за ней.

Медь свернула в ближайшую боковую улочку. Миновав пять дверей, она шагнула в проем между лавками торговца чернилами и продавца целебных мазей. Я устремился туда же.

– Для сведения, – произнес я, дотронулся до лба и показал ей окровавленную ладонь. – Это даром не пройдет. Даже Дегану.

– Если надеешься расплатиться – попробуй.

Я смерил ее взглядом – больше для понта. Мне было ясно, что я с ней не справлюсь. Она была выше меня, но не каланча и, против ожидания, субтильна. Темные волосы туго уложены. Медная Деган не выглядела похожей на мечницу. Когда бы не увесистые ножны на боку и собственно меч – отделанный медью, разумеется, и с гардой, похожей на каскад резных чешуек, которые защищали рукоять. Единственным намеком на ее мастерство были широковатые плечи. Да еще глаза. Вполне под стать ее ремеслу: холодные, суровые и отрешенные – очи, необходимые для работы, которая сводится к размахиванию сталью в служении чужим целям. Глаза, говорившие, что их обладателю на многое начхать, особенно на тебя.

Я глянул в них и отвернулся. Чертовы Деганы.

– В другой раз, – сказал я.

– А, – обронила она, не сильно встревожась. – Нам нужно поговорить.

– О чем?

– А ты как думаешь?

– Послушай, я уже говорил твоему ордену… – Я вздохнул.

– Я здесь не по велению ордена, а по собственной воле. – Она подалась ко мне и понизила голос: – Потому что ты солгал.

– Солгал? – Теперь я выдержал ее взгляд. – Я был единственным посторонним в помещении, набитом Деганами, и отвечал на вопросы о мертвом Дегане и о пропавшем Дегане. Мне не придумать места хуже для лжи. По-твоему, я совсем недоумок?

– Ровно столько, сколько тебе нужно. – Ее палец уперся мне в грудь и ткнул. Ощутимо. – Мы оба отлично знаем, что ты наплел ордену сплошной чуши. Член Круга, убивающий Дегана? – Она покачала головой. – По-твоему, я тоже полный недоумок?