Бундори - Роулэнд Лора Джо - Страница 40
- Предыдущая
- 40/71
- Следующая
— Это правда, что есть свидетель убийства в храме Дзодзё? — Молодой разносчик новостей был одет в кимоно из хлопка, на поясе болтался кошель, пухлый от монет, вырученных за продажу листков. — Кто-нибудь видел убийцу-призрака?
— Сгинь! — прошипел Сано. — И прекрати распространять истории про призраков... Ты напрасно пугаешь людей.
Разносчик уперся:
— Это моя работа — доставлять новости покупателям.
Сано взялся за меч, нахал выскочил на улицу. Но непоправимое случилось. Приказчики и посетители уставились во все глаза на Сано. Он слышал, как шепотом произносят его титул. А потом уличная толпа хлынула в магазин. Сано оказался в окружении испуганных лиц и трясущихся рук. Истерические голоса исступленно взывали к нему:
— Эти убийства разрушили мою торговлю... Банды господствуют на улицах... За два дзэни исполню обряд изгнания злого духа... Остановите призрак, пока он не убил нас!
Сано с огорчением понял, что тайное следствие в «Хинокии» провести не удастся, придется попытать счастья в каком-нибудь другом заведении Мацуи.
— Разойдитесь! — приказал он.
Толпа начала напирать:
— Пожалуйста, спасите нас!
Приказчики засуетились, лихорадочно перевешивая образцы одежды на более безопасное место. Вдруг прогремел гневный мужской голос:
— Что здесь происходит? Все вон. Немедленно!
Крики превратились в вопли. Сопровождаемые тычками и пинками двух громадных хмурых самураев, появившихся из глубины магазина, люди, толкаясь, бросились на улицу. Через минуту в «Хинокии» не осталось никого, кроме приказчиков, двух громил, Сано и обладателя гневного голоса.
Мацуи Минору, человек, чья торговая империя охватывала всю страну, представлял интригующую помесь торговца с самураем.
Круглое лицо, лысый череп, толстые щеки и глаза, превратившиеся в щелки, когда Мацуи улыбнулся Сано. Кимоно с коричневыми, черными и кремовыми полосками — видимо, последняя и дорогая модель «Хинокии». Средний рост, дородное, но крепкое тело. Мускулистая шея, плечи и руки, свидетельствующие о том, что Мацуи перенес немало бочек с сакэ и рулонов материи.
Торговец поклонился:
— Что, сёсакан-сама, решили сделать перерыв в работе и присмотреть обновку в моем скромном заведении?
Прямой взгляд выдал присущее самураю высокомерие. Отвороты на рукавах и подбой кимоно подтверждали самоуверенность торговца: богач пренебрегал законом о расходах, запрещавшим простолюдинам носить шелк. Сохранил Мацуи и прирожденную важную осанку. Завершенность облику придавали два меча. На Сано торговец произвел впечатление человека, разрывающегося между двумя сословиями. Не этот ли внутренний конфликт заставил Мацуи возмечтать до умопомешательства о более простых и славных временах своих предков?
Понимая, что банкиру Цунаёси наверняка известно про расследование, Сано пошел в лобовую атаку:
— Я пришел просить вашей помощи в задержании охотника за бундори.
Приказчики дружно охнули. Улыбка Мацуи стала шире, глаза практически исчезли в складках кожи.
— Служить вам — большая честь для меня, но чем я могу быть полезен?
Сано улыбнулся в ответ, чувствуя себя начинающим торговцем, вступившим в переговоры с признанным мастером. Реакция Мацуи вынуждала разыграть карту, которую он надеялся оставить про запас:
— Не можете ли вы объяснить связь между Араки Ёдзиэмоном и Эндо Мунэцугу с...
Он сделал паузу. Громилы-телохранители напряглись; приказчики в смущении задвигались. Мацуи и пальцем не пошевелил. Сано мысленно признал свое поражение.
— С неким генералом Фудзиварой, — закончил он и с удовлетворением заметил, что лицо Мацуи дрогнуло: удар все-таки достиг цели.
Торговец расхохотался:
— Что ж, тема действительно занятная. Приглашаю вас к себе домой. Пойдемте, это недалеко.
Сано насторожился. Что это: демонстрация невиновности? увиливание от ответа?
Они вышли из магазина, их сразу окружила толпа. Телохранители, выхватив мечи, оттеснили людей. Сано верхом, Мацуи и свита пешком проследовали по улице.
— Ваши охранники выглядят настоящими профессионалами, — заметил Сано. Не помогают ли мрачные бугаи хозяину совершать убийства? У одного на лице и руках свежие ссадины. Не от копья ли брата Эндо? — Что конкретно они делают для вас?
Улыбка Мацуи показала, что он прочел мысли Сано:
— Они не подпускают врагов. Мне приходится носить при себе много денег, я лакомый кусочек для воров. — Он указал на израненное лицо охранника. — Тот, кто это сделал, выглядит намного хуже.
— Вор? — уточнил Сано, вспомнив иссеченный труп.
— Если вам так угодно. — Мацуи явно провоцировал Сано на открытое обвинение, которое, похоже, мог опровергнуть.
Сано попробовал подступиться с другого конца:
— Вам не знаком наемник с лисьим лицом, любитель арбузных семечек?
Мацуи пожал плечами:
— В Эдо полно наемников.
Скрывая нетерпение, Сано предпринял следующий маневр:
— Вы часто ходите пешком. Разве у вас нет паланкина? «С драконом, вроде того, что Кэндзи видел у храма Дзодзё», — добавил в уме.
— У меня три паланкина. — Если Мацуи и встревожился, то виду не показал; вероятно, он хорошо умел скрывать эмоции. — Но я держу их для семьи. Сам же предпочитаю передвигаться своим ходом. Полезно для здоровья. Ага, вот мы и пришли. Добро пожаловать в мое жалкое жилище, сёсакан-сама.
Большое, двухэтажное строение с потрескавшимися деревянными стенами, с крышей из простой коричневой черепицы и лишенным всяких изысков крыльцом было отделено от улицы и соседних домов пустым двориком и бамбуковой изгородью. Под открытым навесом стояли три паланкина, все черные, без украшений. Однако Сано не огорчился. В конце концов, если Мацуи окажется невиновным, у него есть еще трое подозреваемых.
Внутреннее убранство дома поразило Сано так же, как и внешнее. Резные балки и золоченые потолки украшали длинный коридор. Комнаты ломились от лаковых сундуков и секретеров, раскрашенных ширм, подушек с шелковым шитьем, статуй в человеческий рост, столов и полок, загроможденных фарфоровыми вазами и статуэтками из слоновой кости и золота. У каждой комнаты стояли две служанки и вооруженный охранник. В гостиной женщины в праздничных дорогих кимоно играли в карты, курили серебряные трубки, пили чай и ели пирожные. Окна выходили в зеленый сад, где был устроен миниатюрный храмовый комплекс с павильонами, колокольней и пагодой. Запах благовоний дополнял вульгарную роскошь, присущую торговому сословию и вызывающую презрение и зависть у самураев.
— Надеюсь, вам нравится находиться в моем бедном маленьком домике, сёсакан-сама. — В голосе Мацуи прозвучала легкая издевка.
Охранники засмеялись.
Сано терялся в догадках. Зачем Мацуи показал ему дом? Нечего скрывать? Помимо этого, лежащего на поверхности объяснения, Сано усмотрел и другое, более зловещее. Закон о расходах запрещает торговцам выставлять напоказ богатство, отсюда внешняя простота дома. Нарушение закона влечет конфискацию денег и имущества. В прошлом году бакуфу отобрало у семьи Ёдоя все, включая дома, рисовые поля, золотые и серебряные вещи и триста тысяч наличными. Тем не менее Мацуи позволил ему увидеть возмутительную роскошь. Значит, чувствует полную безнаказанность. Неужели он нагло полагает, что и убийство сойдет с рук?
— Теперь я покажу вам еще кое-что. — Мацуи отодвинул стенную панель. Открылся короткий узкий коридор, ведущий к обитой железом двери. — Особые меры безопасности, — пояснил, открывая дверь. — Мои самые дорогие вещи.
Раздумывая, что может быть ценнее уже виденного, Сано шагнул вслед за Мацуи в маленькую, лишенную окон комнату. Телохранители остались за дверью. Мацуи позвал слугу, тот зажег светильник под потолком и удалился. Проступили оштукатуренные стены, заднюю занимал портрет человека в доспехах, выполненный в натуральную величину. Человек сидел. Голова не покрыта, шлем — на коленях.
— Мой предок, генерал Фудзивара, — с гордостью объявил Мацуи.
Пораженный, Сано посмотрел на хозяина дома, затем обвел взглядом комнату. «Это кумирня, — понял он. — Вот и алтарь, на нем благовонные палочки, масляные лампы, чашка с сакэ, апельсины и плошка с рисом. Фитили ламп обгоревшие, пища свежая. На банкетках вдоль боковых стен какие-то старинные предметы. Похоже, Мацуи много времени проводит здесь, общаясь с духом предка. На стенах следы копоти».
- Предыдущая
- 40/71
- Следующая
