По законам волчьей стаи - Ростовский Андрей - Страница 58

• Предыдущая
• 58/60
• Следующая

С налитыми кровью глазами рывком затравленного зверя Рябой кинулся на противника. Эдик, сделав шаг вперед на опережение, нанес крепкий удар в челюсть. Однако ошалевший от безысходности Рябой тоже умудрился зацепить висок Эдика, но тут же последовал второй удар Бетона, который нанес его левой рукой, а она, поскольку Эдик был левша, была сильнее правой. Этот страшный удар попал Лехе в скулу. Раздался треск сломанной челюсти, но громила Рябой удержался на ногах. Тогда Эдик прямым ударом ноги, именуемым в каратэ «майгери», пробил Рябого в солнечное сплетение. Тот согнулся, а Бетон нанес короткий удар в переносицу, которая хрустнула. Громадина Рябой рухнул на спину. Эдик запрыгнул на него и принялся буквально молотить его сильными ударами. Но Леха был на редкость живуч — отменно здоровый организм. Его лицо превратилось в кровавое месиво. Он хрипел, но продолжал сопротивление.

Терпению Германа пришел конец. Дабы избежать лишнего шума, он оттолкнул Бетона и сразу с обеих рук стал палить в Рябого, разряжая в его дергающееся массивное тело обоймы обоих пистолетов. Патроны уже кончились, но он все продолжал по инерции нажимать на спусковые курки.

Так был приведен в исполнение приговор над последним виновником гибели их друзей. Миссия отмщения и возмездия завершилась.

На следующий вечер Герман отправился в оперу. Не то чтобы он был поклонником классической музыки, вернее, он вовсе был от нее далек. Но у человека бывают такие моменты, когда состоянию души соответствует только классическая музыка. Сегодня давалась знаменитая опера Моцарта «Дон Жуан», коей в прошлом столетии и была открыта Венская государственная опера.

Миновав монументальный готический Собор Святого Стефана — своего рода эмблему Вены, он медленно пошел по улице Кернтнерштрассе в сторону Венской оперы. Эта красивая, украшенная огнями и афишами улица и привела Германа к Опере, монументальному зданию в стиле ренессанс. Рассказывают, что два архитектора, некогда построившие ее, покончили жизнь самоубийством, не выдержав насмешек венской публики, не признавшей их архитектурное творение. Но невзирая на эту мрачную историю. Венская опера всемирно известна, и многочисленные поклонники из многих стран стремятся посетить ее.

Удобно расположившись в кресле двенадцатого ряда партера, Герман внимал бессмертной музыке Моцарта Ему хорошо думалось под феерию волшебных звуков. Он думал о Марине. Как она там? Он вспоминал ее, и сердце его наполнялось радостью и безмятежным спокойствием. Невзирая на все проблемы и трудности, он был счастлив, что на его жизненном пути повстречалась эта прекрасная девушка. Ее бескорыстная, преданная любовь покорила Германа. Это нежное существо, несущее в себе романтику, зажигало его, Германа, уже давно забытыми чувствами, — чувствами влюбленного человека. Как бы он хотел видеть ее сейчас.

Но, увы, в ближайшее время ему необходимо побыть в тени. Феликс отправлялся домой в Россию, а они с Эдиком намеревались некоторое время погостить у Гарика Штильмана. А потом он собирался осуществить одну из своих идей, своих фантазий. Но это пока секрет.

Герман думал, и мысли роем кружились в его голове, сплетаясь в волшебном танце со звуками оперы великого классика.

Прошло несколько месяцев. Весна вступила в свою последнюю пору— надвигалось лето. На улице, окутанной благоухающими запахами цветов и солнечным светом, стоял май.

Как прекрасен в эту пору Париж! Недаром в это время года его именуют «городом влюбленных». Любовь царит во всем: в кокетливых выражениях девичьих лиц и в игриво-озорных лицах молодых парней. Возникает буйное и непреодолимое желание петь, плясать и лететь в объятия друг друга.

Весеннее настроение радовало бы Марину, если бы не долгое отсутствие Германа. Последнюю весточку она получила с Феликсом, который еще в начале февраля вернулся в Москву и передал ей письмо и золотой кулончик в форме сердечка. В письме было сказано, что Герман обожает ее и страшно жаждет встречи. Что все свои дела он завершил успешно и все, что задумал, исполнил. Но по веским причинам на некоторое время ему необходимо временно не общаться с ней. Он обещал, что так будет совсем недолго, просил, чтобы она верила ему и ждала.

Она верила и ждала, но столь томительным было ожидание. Боже мой, уже наступил май, а о нем ни слуху ни духу. Ее бедное сердце разрывалось. Разные глупые мысли лезли в голову: может, он забыл ее, может, у него уже другая. Хотя бы один телефонный звонок. Хотя бы маленькая весточка. Но увы.

Еще в начале марта Марина окончательно выздоровела, и о ранении напоминал лишь небольшой шрамик, который умелыми руками косметического хирурга был ловко зашлифован и в глаза не бросался.

Георгия Максимовича выпустили восьмого марта. Для Марины за все ее годы это был самый лучший подарок к Международному женскому дню. Огромные деньги и гвардия толковых адвокатов сделали свое дело. Обвинения с него сняли, но настоятельно рекомендовали покинуть территорию России, что было также и в интересах его здоровья.

Георгий Максимович и Марина уже в середине марта вернулись в Париж.

Марина серьезно готовилась к поступлению в Сорбонну. Изучала массу литературы и занималась с репетиторами. Образование за рубежом отличается от нашего тем, что поступить в высшее учебное заведение, минуя комиссию со всеми вступительными экзаменами, практически невозможно. Взятки за оценки здесь не берут. И в процессе обучения, сдавая сессии и защищая диплом, студент должен надеяться на свои силы и знания. В итоге выпускаются полноценные и грамотные специалисты, а не те бездари и неучи, которые часто оканчивают наши вузы, как говорится, купив образование за барана.

Георгий Максимович проводил большую часть времени за чтением книг и прессы, регулярно доставляемой ему из России. И еще он любил смотреть телевизор, который с помощью спутниковой антенны принимал несколько российских каналов.

По вечерам отец и дочь частенько любили прогуливаться по Парижу. Иногда заходили в бильярдный клуб, чтобы сыграть несколько партий в «американку».

Как-то раз к ним вечером заглянул посыльный и принес письмо-приглашение, в котором говорилось, что Русское общество в Париже приглашает Георгия Максимовича и его дочь Марину на открытие нового развлекательного клуба «Русская звезда». Сообщалось, что это приглашение на две персоны, а вход строго по приглашениям, и гости обязаны быть в вечерних туалетах. Говорилось, что ожидается много знаменитостей — артистов певцов, политиков. Время открытия было назначено на девятнадцать часов вечера в субботу.

— Здорово, папа! Обязательно пойдем! Я так давно в обществе не была, — захлопала в ладоши Марина.

— Ну что ты, доченька. Куда мне? Староват я для таких мероприятий. Ты уж, если хочешь, сама сходи.

— Ну… Папа… Как же я одна, без кавалера? Неприлично. Обязательно пойдем! — Марина капризно топнула ногой. — И смокинг у тебя есть замечательный, который я тебе на прошлый день рождения подарила. Ты в нем прямо-таки вылитый министр. Папочка, миленький, ну пожалуйста!

— Ну ладно уж, что с тобой поделаешь.

— Ура! — снова захлопала в ладоши Марина. — Спасибо, папик, я так рада!

— Доча, только не очень надолго, не до утра. Да и надеть хотелось бы что-нибудь попроще.

— Ни в коем случае! Попроще нельзя. Только смокинг.

Развлекательный комплекс «Русская звезда» находился непосредственно на реке Сене. Большое трехэтажное здание располагалось на огромной барже. Некогда в нем было казино «Гранд-Сена», но какие-то новые русские, богатые выходцы из России, выкупили его и полностью реконструировали. Отреставрированный и обновленный комплекс включал казино, ночной диско-клуб, два зала ресторана и несколько баров. Помимо этого в нем имелся шикарный фитнесс-центр, включающий тренажерный зал, залы для аэробики и три вида бань. Помимо традиционных, финской и турецкой, в нем была построена экзотическая для парижан настоящая русская баня с густым горячим паром и березовыми вениками. Парные, естественно, соседствовали с бассейнами, у которых был разный температурный режим, и с джакузи, укомплектованными душем Шарко.

• Предыдущая
• 58/60
• Следующая