Сказки - Колин Вл. - Страница 31

• Предыдущая
• 31/47
• Следующая

Поднялась со своего места Выдра и говорит:

— Послушай-ка, царь!

Вздрогнул царь, поднял нос от тарелки.

— Послушай-ка, царь! — повторяет Выдра. — До сих пор, правда, нам жаловаться не на что было. Принял ты нас отлично и надеюсь, что на твой прием мы, как полагалось, ответили. (Тут вдруг царь без причины закашлялся и долго кашлял.) Только, видишь ли, царь, — продолжала Выдра, когда кашель царя немного унялся, — мы сюда за делом приехали. Речь идет о нашем будущем хозяине и правителе…

Злым огнем загорелись глаза царя, и ответил он поспешно Выдре:

— Дорогая гостья, об этом не заботьтесь. Можете себе по душе хозяина выбирать, а для меня это одно удовольствие. Я рад помочь. Положитесь на меня.

Только теперь-то знали звери, что значит на царское слово полагаться. Но так как очень уж им знать хотелось, что царь еще выдумает, то решили они еще потерпеть.

Вот встали все из-за стола, и разослал царь своих сторожей на совет бояр созывать.

— Слушайте, бояре, да уши пошире откройте. Хотят звери себе хозяина выбирать. Вот я о вас и подумал…

Жаль, что вы своими глазами не видели, как тут бояре перепугались, царское слово услышав.

— Смилуйся, государь! Почему мы должны…

— Не отдавай нас зверям на съедение, пожалей нас!

— У нас тут и дома, и вотчины… Бьем тебе челом!

Слушает царь боярские жалобы и, чем дальше слушает, тем мрачнее становится.

— Замолчите вы, дураки! — грозно прикрикнул он под конец. — Да знаете ли вы, что Зеленый остров, на котором эти звери живут, самый прекрасный уголок на свете? Да я бы этот остров за десять ваших вотчин не отдал!

Как услышали это бояре, замолчали, один на другого косятся, и вдруг все разом как загалдят:

— Мне, государь! Мне!

— Не забудь, государь, что я тебе золотую цепь подарил!.. — кричит один.

— Тебе? — кричит другой. — Как бы не так! Мне, великий государь! Мне! Мой сын твоего царевича щеглов ловить учил!..

Такой гам подняли на совете, что даже придворные служители, — на что они много на своем веку видели и слышали — и те испугались. Один другого и спрашивает, уж не убили ли бояре царя.

— Ну и что? — говорит один из них. — А и убьют — не велика беда! Пусть убивают! Завтра новый объявится, не бойся!

А царь-то, видя, как бояре разохотились, и сам прояснился. Бояре друг друга тузят, за волосы волочат, всю одежду друг на друге изорвали — каждому дивный остров захватить хочется.

— Ну что? Готово, договорились? — спрашивает царь. — Напрасно вы, бояре, перессорились. Вас ведь звери выбирать будут!

Как услышали это бояре, испугались.

— Да что вы, ваше величество! Звери?! И в самом деле! Остров-то островом, хорош — спору нет, а что нам со зверями делать? Ведь с ними шутки плохи! Что они понимают? Они тебя, именитого боярина, как простого мужика, растерзают!..

Усмехнулся царь в свою бороденку и соблаговолил им все в нескольких словах разъяснить:

— Вы, — говорит, — мне кажется, о моей мести, честные бояре, позабыли? К чему я одного из вас на остров посадить хочу?.. Мы там все леса капканами наполним, всех зверей помаленьку переведем. Они ничего и не узнают. Нынче одного, завтра другого!.. Так от них остров и очистим. Вы что, не видите, что сильны они оттого, что все друг за друга держатся?

Обрадовались бояре. Подумали, умом пораскинули, да и разошлись по домам к смотру готовиться. Разослал царь глашатаев и верных людей созвать всех, кто боярского роду, и объявил, что на следующий день будут звери себе хозяина выбирать, и чтобы все бояре собрались по такому случаю на дворцовой площади. Вот какую силу звери над царем забрали! Ведь царь такое-то только раз в жизни делал, много лет назад, когда дочку свою замуж за иноземного короля выдавал.

На следующий день расселись звери на главном крыльце дворца. Тесновато было. Как ни велико это крыльцо, а все же для такого множества зверей малым оказалось. У кабанов под клыками просовывали свои ушастые головки зайцы, — на клюве цапель щеглы да светлячки сидели. Такое там было смешение голов, хвостов, клювов и ушей, вы себе и представить не можете! Я и говорю, жаль, что вы сами там не побывали, на все это не поглядели.

Посередине гордо сидела Выдра и в правой лапе камешек держала. Этим камешком она должна была в избранника бросить. Ни дать, ни взять царская дочь себе жениха выбирает.

Вот начали перед крыльцом придворные и бояре проходить, все в мехах да в бархате. Цепи на них и пуговицы золотые огнем горят и сверкают. А потом пошли боярские сыновья в серебряных доспехах, над шлемами перья красные развеваются. Глядишь и глазам своим не веришь. Идут они и на Выдру нежно поглядывают, павлинами выступают, такие рожи строят, словно на крыльце невесть какая красавица сидит, а не бедный зверек из тех, чьи шкуры многие бояре в виде воротника или шапки носят.

Ну, а потом уже пошли и все другие бояре того города с сыновьями, внуками и правнуками. Провели под руки и таких стариков, что уж много лет из хором не выходили. Прошли и такие юнцы, у которых еще пух под носом не пробился. И все они, того не зная, перед зеркалом бабушкиным проходили. Выдра его так искусно на крыльце приладила, что зеркала того и видно не было. Черным-черно было зеркало, покамест бояре проходили. И показывало оно самые страшные их грехи. Все те, что перед Вырой прошли, были жадны жестоки, трусливы, скупы, распутны и ленивы. Ну, встречаются, конечно, ленивые, жадные и скупые люди и среди простых людей, но куда им до боярских грехов! Нет от них спасения, и на грехи простых людей они не похожи!

Вот прошел перед дворцовым крыльцом последний боярин.

— Ох, — вздохнула Выдра, — ну и проклятое же племя!..

Только сказала, видит, зеркало голубое-голубое стало, словно небо весеннее над родным Зеленым островом.

Онемела Выдра — слова вымолвить не может. Глянула на площадь, а там, мимо крыльца, бедный рыбак идет. Он и знать не знал, что тут происходит. Бедняков-то об этом никто не известил. Наловил он с утра рыбы и торопился отнести ее на царскую кухню, рубль-другой заработать, дыры свои позатыкать.

Идет он, и вдруг в него кто-то камешком бросает.

— Эй, ты! — кричит рыбак; рассердился, головой вертит, оглядывается, кто это шутки шутит.

А на площади ни души. Поднял он тогда голову, видит, толпятся звери на дворцовом крыльце, машут ему, на крыльцо зовут:

— Сюда, рыбак! Иди сюда скорее!

Взлетела тут с крыльца цапля, широко крылья раскинула и опустилась на землю около рыбака. Поклонилась ему учтиво, длинную тонкую шею до земли склонила, просит его за собой следовать.

Лебеди, щеглы, малиновки и все другие пернатые с Зеленого острова взлетели с крыльца и вокруг рыбака кружатся, радуются, в воздухе играют.

«Того и гляди с этими птицами в беду попадешь! И что это они ко мне пристали? Чего это царь их на крыльце выставил? Только бы они на селедки мои не набросились!» — забеспокоился рыбак.

Но селедками дело не обошлось. И не думал бедный рыбак, что его ждет. Царь-то сразу понял, что ни один из его бояр Выдре по душе не пришелся, и что выбор зверей на этого простого человека пал. Видит царь — рушатся его надежды. Вот он и начал руками размахивать да кричать:

— Чем этот голодранец лучше моих бояр?

— А это уж, царь, наше дело! — ответили ему в один голос девять диких кабанов, и царь-то язык прикусил.

А в это время птицы рыбака на крыльцо привели.

Как увидели звери рыбака, все

поклонились ему до земли и смиренно просили к ним на Зеленый остров хозяином пожаловать.

Понял рыбак, чего от него зверям надобно, и согласился. Очень он всех живых тварей любил — и тех, что в воде, и тех, что на земле, и тех, что в небе.

• Предыдущая
• 31/47
• Следующая