Миллиард долларов наличными - Ромов Анатолий Сергеевич - Страница 53

• Предыдущая
• 53/109
• Следующая

— Интересно. Почему же вас это радует?

— Потому что потом это может сыграть нам на руку.

— Каким образом?

— Я пока не хочу давать точные формулировки. Но может сыграть.

Петраков покачал головой:

— У вас, конечно, своя логика. Значит, в общем, вы считаете, план предложен правильный?

— В этой ситуации единственный. Кто автор плана?

— Довгань.

— Ваш Довгань неглупый человек, отдаю ему должное.

— Неглупый. И все-таки я сейчас вызову его сюда. А заодно и Кулигина. Довгань, как автор плана, должен участвовать в минировании, больше того, он может даже возглавить группу. Но считаю, что ни Седов, ни Алла не должны участвовать в минировании катеров. Они посторонние люди, сугубо гражданские. Для постановки мин на крейсере есть спецназовцы — специалисты своего дела. Им и карты в руки.

— С чисто военной точки зрения вы правы, но не забывайте, у нас с вами есть еще и другие интересы, не имеющие никакого отношения к военной науке.

— Володя, вы пока не объяснили, как участие Аллы и Седова в операции сможет помочь этим другим интересам.

— Не объяснил, потому что это достаточно сложно сделать. Хорошо, Леонид Петрович, вызывайте всех, кого вы считаете нужным.

Сняв трубку, Петраков попросил Качурова прислать в каюту Довганя и Кулигина. После того, как они пришли, спросил:

— Как подготовка к операции?

— Все в порядке, — доложил Кулигин. — Я вместе с Глебом отобрал трех своих людей. Все трое умеют управлять вертолетом и плавать с аквалангом, кроме того, один, прапорщик Сурен Искандерян, армянин из репатриантов, говорит по-арабски. В рейд хотел пойти я сам, но потом решил, что мне лучше заняться организацией обороны здесь, на крейсере. Расставить огневые точки, разбить крейсер на сектора, проинструктировать людей. Как вы считаете, Леонид Петрович?

— То, что ты останешься на крейсере, правильно. Но у меня есть сомнения насчет участия в рейде Седова и Аллы. Подводное минирование — дело сложное, а они сугубо гражданские люди. Считаю, их нужно заменить спецназовцами.

— Совершенно с вами согласен, Леонид Петрович. Но вот… — Кулигин кивнул в сторону Довганя. — Я по этому поводу уже спорил с Глебом. А он… уперся. Настаивает, что именно Алла и Седов ему необходимы.

— И буду настаивать, — сказал Довгань. — Чтобы минирование катеров, охраняемых опытными рейнджерами, не было замечено, мины надо будет ставить только после наступления темноты. Только. При этом пользоваться под водой какими-либо источниками света мы не можем. Но у меня есть специально заказанные в Голландии подводные буксиры с сонарами, определяющими объекты по принципу звуколокации. И Алла, и Седов управление этими буксирами уже освоили, десантники же с аппаратами такого типа никогда не имели дела. Если они собьются под водой — все пойдет насмарку.

— Целиком поддерживаю это мнение, — сказал Лапик. — Считаю, что и Седов, и Алла должны участвовать в операции. При всей опытности спецназовцев освоить новую аппаратуру во время самой операции они не смогут. Или смогут? Володя?

Кулигин покачал головой:

— Нет. Я видел эту аппаратуру. Чтобы ее освоить, с ней надо хотя бы пару часов поплавать под водой.

Глеб посмотрел на Петракова:

— Так что? Петраков вздохнул:

— Ладно. Я по-прежнему остаюсь при своем мнении. Но раз они так тебе нужны — бери их.

— Что с вертолетом?

— Вертолет ваш.

— Технически — как это сделать?

— Кулигин, пусть твои люди поднимут машину на палубу.

— Есть, Леонид Петрович.

— Надо не забыть еще в ангаре закрасить номера и намалевать на борту буквы «UN», — заметил Довгань. — На палубе делать этого нельзя.

— Я это учту, — сказал Кулигин. — Леонид Петрович, разрешите идти?

— Идите. И вы, Володя, тоже свободны.

После того как Кулигин и Лапик вышли, Довгань напомнил:

— Ты упоминал о египетской береговой радиостанции. Мы должны попросить их о джипе.

— Идем в радиорубку.

Спустившись вместе с Петраковым в радиорубку, Довгань сказал:

— Я хочу сам вызвать эту станцию. И сам поговорить с ними.

— Хорошо, — Петраков кивнул одному из радистов: — Уступите место.

Сев за передатчик, Довгань настроился на волну. Несколько раз сказав в микрофон позывные, услышал отзыв по-английски:

— Вас слушают… Спросил:

— Могу я поговорить с господином Рустамбеком? По-русски?

— Я Рустамбек, — ответил голос. — Слушаю вас?

— Я хотел бы поговорить с вами по вопросу, о котором нам сообщил господин Мустафа. Вы понимаете меня?

— Прекрасно понимаю. Вам что-то нужно?

— Да. Нам необходим джип.

— Вы имеете в виду машину-вездеход?

— Да. Всего на несколько часов. Это можно устроить?

— Думаю, можно. Какой марки, модели?

— Не имеет значения. Просто машина должна быть на ходу. И заправлена горючим.

— В каком месте вам нужна машина?

— Недалеко от того места, о котором нам говорил господин Мустафа. Вы понимаете меня?

— Да, понимаю. Что значит — недалеко?

— Примерно в десяти милях от береговой черты.

— В десяти милях… Сейчас. Дайте подумать. Вам нужна определенная точка?

— Нет. Мы можем взять джип в любой точке, какую укажете вы.

— В любой точке… Вы можете подождать? Я свяжусь по телефону.

— Конечно… — Довгань замолчал, вслушиваясь в попискивание в эфире. Молчание длилось долго, наконец тот же голос сказал:

— Вы слышите меня?

— Слышу.

— Примерно в том месте, о котором вы говорите, есть небольшое селение Эль-Душ. Еще его называют оазис Эль-Душ. Там есть человек, которого зовут Наби. В этом селении его все знают. Запомните имя?

— Наби, правильно?

— Да, правильно. Обратитесь к нему, скажете, что от меня, — и он вам даст джип.

— Насколько мы можем доверять этому Наби?

— Вы можете доверять ему полностью. Это наш человек.

— У этого селения есть какие-нибудь особые приметы?

— Это оазис, расположенный среди солончаков. Там есть большая белая мечеть с минаретом. Самая большая в этой местности. Найти оазис Эль-Душ легко.

— Хорошо, спасибо. Ухожу со связи.

— Если что-то понадобится — вызывайте.

Черкнув на бумажке «Эль-Душ» и «Наби», Глеб встал. Поднявшись вместе с Петраковым на верхнюю палубу, сказал:

— Все, Леня.

— Вижу, Глеб, что все. Сейчас я подошлю к тебе корабельного криптографа, капитана третьего ранга Лапика, он даст шифр. Будем держать непрерывную связь по радио. — Усмехнувшись, Петраков обнял Глеба, похлопал по спине. Отпустив, сказал: — Давай, малыш. Ни пуха ни пера. — К черту.

Ввертолете, стоящем на взлетной полосе, напротив Седова на алюминиевых скамейках сидели Алла, Довгань и один из десантников, тот самый Серега, с которым у него недавно случилась стычка в машинном отделении. За спиной у Сереги висела переносная рация — он отвечал за радиосвязь с крейсером. Сейчас, когда им вместе предстояло выполнить боевое задание, белобрысый и веснушчатый Серега был настроен вполне дружелюбно. В кресле пилота сидел Сурен, смуглый, черноволосый, коротко остриженный прапорщик. Третьего спецназовца, специалиста по аэрофотосъемке, молчаливого верзилу, подстриженного под скобку, звали Дима.

Все шестеро оделись умышленно разношерстно: на Сурене были джинсы и обтягивающая мускулистый торс черная тенниска, на Сереге и Диме — джинсы и пестрые клетчатые рубашки навыпуск, Седов обошелся белыми брюками и голубым свитером, на Глебе были светлые шорты, синяя майка-безрукавка и сандалии на босу ногу. Алла, сказав, что не хочет, чтобы ее освистали в мусульманской деревне, надела цветастое шелковое платье, широкополую соломенную шляпу и босоножки на каблуке. Кроме того, все шестеро взяли с собой маскировочные комбинезоны, не были забыты и пуленепробиваемые жилеты. У всех на шеях висели морские бинокли с электронным увеличением и планшеты с картами.

Никто, ни одна живая душа, не должен был видеть, как с российского авианесущего крейсера поднимается темно-зеленый вертолет с белыми буквами «UN» на борту. Маскировкой взлета занимался Кулигин; им была организована сложная система наблюдения, к которой он подключил сигнальщиков, радиометристов и радиопеленгаторщиков.

• Предыдущая
• 53/109
• Следующая