Семь грехов куртизанки - Брэдли Селеста - Страница 40

Если говорить коротко, Лебедь представляла собой форменную размазню. Красные глаза, натертый, распухший нос и такая бледная кожа, что она до тошноты напоминала труп. Я только теперь поняла, какой искусницей была Лебедь по части косметики, ибо стало видно, что своих бровей у нее практически нет. Ее золотистые локоны спутались и потускнели, а щеки запали из-за плохого питания.

Я стянула перчатки и бросила их поверх ридикюля на столик.

— Тебе нужен завтрак, — строго сказала я. — И ванна.

— Уходи, — промямлила она в подушку. — Можешь злорадствовать у себя в будуаре.

Я уперлась кулаками в бедра.

— Замолчи, дурочка. Итак, с чего начнем, с мыла или копченой селедки?

Я быстро составила план, хотя Лебедь мало в него верила.

— Сударь должен появиться с тобой на людях! — провозгласила я, сидя напротив Лебеди, которая только что выкупалась и вяло пережевывала гренку. Я откинулась на спинку изящного, с позолотой, стула и скрестила руки. — В маске.

Она медленно дожевала и проглотила.

— Он не станет принимать участия.

— Станет, — заявила я, хотя на самом деле не была уверена. — В конце концов, вы дружите много лет.

Лебедь склонила голову набок.

— Да, но мне кажется, что ему нравишься ты. Не удивлюсь, если ты уговоришь его сделать что-то, чего бы я от него никогда не добилась.

Я взяла гренку и откусила кусочек, размышляя.

— Хотя опять же, покровительницы могут узнать его.

Лебедь удивленно на меня посмотрела.

— Ах. Ну, даже если они его узнают, то уж точно не подадут виду.

— В самом деле! — Я ликующе воздела руку к потолку. — Тогда так и сделаем. Hauf ton[25] загудит как пчелиный рой, гадая, кто твой любовник в маске! Пожалуй, я даже пущу слух, что он королевская особа из другой страны, спасающаяся от наемных убийц.

Лебедь закатила глаза, но я заметила, как она без уговоров потянулась за чем-то из фруктов.

К сожалению, Сударь, из которого получился бы идеальный таинственный незнакомец, отказался. Лебедь меня предупреждала, но я все равно не могла в это поверить.

Я изумленно смотрела на него с порога спальни, где он ждал моего возвращения от Лебеди.

— Но почему нет? Ей нужна твоя помощь!

Он ловкими движениями завязывал галстук. Я скрестила руки и наблюдала за ним сквозь прищуренные веки. Так ему и надо, самонадеянному грубияну, за то, что уже было наполовину разделся!

— Я не обязан ничего объяснять. — Он говорил обычным спокойным тоном, но в его голосе появились резкие нотки, которых я не слышала раньше. — Довольно того, что я сказал «нет».

— Довольно будет, когда меня удовлетворят твои объяснения, — возразила я. — Объяснения, которые ты, по всей видимости, не собираешься озвучивать. — Я всплеснула руками. — Зачем ты пришел ко мне, если отказываешься со мной делиться? Я думала, мы друзья. Или я все-таки не более чем грелка для постели?

Сударь убрал руки от галстука и смерил меня испепеляющим взглядом. Я видела, как он раздосадован, даже через маску.

— Ты…

Я ждала, прищурившись.

— Кто я?

— Несносная. — Он приблизился на шаг. — Изумительная. — Его губы расслабились, а глаза начали разгораться. — Совершенно неотразимая.

Я закусила губы, но не смогла не улыбнуться.

— Тебя, Сударь, все перечисленное тоже касается.

Когда он подошел достаточно близко, чтобы заключить меня в объятия, я уперлась ладонями ему в грудь и заглянула в глаза.

— Ты уверен, что не можешь ей помочь?

Его глаза всматривались в мои.

— Уверен. Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня?

Я встала на цыпочки и провела кончиком пальца по его нижней губе.

— Не знаю, — пробормотала я. — Я не из тех, кто легко прощает.

Это была правда. Я всегда говорила Сударю правду.

Он кивнул, быстро поцеловал меня в лоб на прощание, и я осталась одна, сожалея о том, что он не питает ко мне такого же доверия.

Сударь прекрасно подошел бы в спутники Лебеди. Тем не менее план оставался хорошим. А кроме того, если и существовали на свете две женщины, которым не требовалось разрешение мужчины, то это были мы с Лебедью!

В ночь своего воскрешения Лебедь блистала в темно-синих шелках. После недавнего потрясения она потеряла в весе, но с возвращением холености и шика худоба только подчеркивала ее непревзойденную фигуру и элегантность. Она выглядела словно обитательница иного мира, — сказочное существо, которое снисходило до земли лишь благодаря какой-то лунной магии.

На короткий миг я показалась себе излишне темной, полноватой и чуть-чуть… простоватой. Но потом я отогнала зависть, чтобы та не мешала мне радоваться чудесному возрождению подруги из пепла, взяла ее за обе руки и закружила. Она улыбалась моей дурашливости, но я видела, что тревога по-прежнему ее снедает.

— Перестань, — приказала я. — У нас получится. Ты снова будешь первой куртизанкой в Лондоне, объектом воздыхания для многих, предметом зависти для всех.

Она покачала головой, удивляясь моей жесткости.

— Что ты за человек, крошка Офелия? Любая другая женщина на твоем месте с радостью наблюдала бы за тем, как я сгораю дотла, чтобы потом оказаться в центре внимания вместо меня. А ты, наоборот, из кожи вон лезешь, чтобы вернуть мне былой статус. — Ее идеальные брови сдвинулись к переносице. — Боюсь, что ты ненормальная.

Я склонила голову набок.

— Тебе понадобилось пять лет, чтобы к этому прийти? Боже правый, большинство понимает это за первые десять секунд знакомства.

Лебедь застенчиво улыбнулась.

— Я поняла за пять. Просто не знала, как много будет значить для меня со временем эта сумасшедшая девчонка в магазине у портнихи.

Я игриво улыбнулась и обняла ее. Потом отступила на шаг.

— Постой! Ты же не видела костюм, в котором я буду на сегодняшнем рауте! — Я театральным жестом сбросила накидку из черного шелка и присела в коленях, отвешивая шутовской поклон. — Миледи, позвольте сопровождать вас этим вечером.

Как я и надеялась, удивление Лебеди не знало границ. Я расхохоталась, увидев оторопь на ее красивом лице, и быстро исполнила пируэт.

— Что скажешь? По-моему, из меня вышел чудесный парень.

Лебедь заскользила взглядом по моему телу, удивляясь тому, как чулки подчеркивают форму ног до колен, а зауженные книзу бриджи продолжают прорисовывать каждый дюйм бедер. Возможно, они несколько неприлично облегали ягодицы, но назвался груздем — полезай в кузов. И потом, я сомневалась, что кто-либо, отметивший факт, что под моим жилетом с глубоким вырезом нет ничего, кроме тончайшей нижней сорочки, уделит излишнее внимание плотности моих брюк. Я теребила галстук, ибо тот был повязан на голую шею, подчеркивая отсутствие рубашки и привлекая внимание к обнаженной ложбинке между грудей. Плащ из алого шелка сочтут щегольской выходкой на вечере, куда истинные джентльмены одеваются исключительно в черное, но я обожала этот цвет. В конце концов, я буду выделяться в толпе вне зависимости от цвета фрака.

Лебедь наконец выдохнула. Потом по ее неземным чертам медленно поползла озорная улыбка.

— Ты повергнешь в хаос все на своем пути. Великолепно!

Я снова поклонилась.

— О, благодарю, миледи. Позвольте вернуть комплимент. Хотя я думаю, что вы вполне могли бы распустить волосы по плечам. Тогда образ феи, явившейся из некоего магического края, был бы абсолютным.

Лебедь подняла руку к своему роскошному шиньону.

— Правда? Просто распустить?

Я изобразила плотоядную улыбку.

— Как будто ты только что встала с постели.

— С твоей постели? — Она закусила губу. — О, они умрут.

Не давая себе времени опомниться. Лебедь выдернула шпильки из волос и убрала их в сторону. Запрокинув голову, она освободила бурлящую реку золота.

Я взяла две тонкие пряди с каждого виска и быстро собрала их на затылке в косу, переплетенную голубой ленточкой. Бутон белой розы, вытащенный из букета на столике и воткнутый в узел волос, дополнил иллюзию.