Нелюбимый мной, нелюбящий меня (СИ) - Булгакова Ольга Анатольевна - Страница 33

• Предыдущая
• 33/104
• Следующая

— Ага, веревку Тирей наколдовал, — прохрипел он, не сводя с меня глаз.

— Разве не ты?

— Нет, — он снова закашлялся. Потянул руку к моему лицу: — Мирэль…

И потерял сознание.

— Нэймар, — позвала я. — Нэймар, — громче, будто это могло что-то дать. Я зажмурилась и крикнула в небо: — Лекаря сюда!

На мой голос гулом откликнулись стены. Говорят, этот крик слышали даже в городе… Говорят, поэтому лекарь так быстро приехал… А я рыдала на груди мужа, моля Великую о милости… Вокруг удивленные эльфы и люди ходили, пытаясь выискать хоть одного целого орка. Говорят, их разнесло в клочья магической волной…

Нэймар лежал на кровати. Я сидела рядом и смотрела на заострившиеся черты лица, темные тени под глазами, бледные, словно восковые губы… Он два дня пролежал без сознания. Лекарь, просидевший вместе со мной ночь у постели герцога, ушел, сказав напоследок, что если муж не придет в себя до вечера, то умрет… Часы на башне только что отсчитали полдень. Имя Великой не сходило с моих губ. Отпаивая мужа всякими настоями, меняя ему повязки, промывая отравленную рану зельем, я молила богиню о жизни для Нэймара. Но она была глуха к моим молитвам, он не приходил в себя.

Рядом заскулил Тирей. Ему тоже крепко досталось. Но ничего, оправится. Я повернулась к собаке:

— Что, мой хороший? — погладила его большую голову, с помощью губки влила в рот лекарство. Пес благодарно лизнул ладонь и, вздохнув, закрыл глаза. Я потрепала его по шее, встала, вымыла руки и повернулась к мужу. Прямо передо мной стояла женщина и внимательно меня рассматривала. От изумления я потеряла дар речи и только и могла глядеть на незнакомку в ответ. Угрозы от нее не исходило. Наоборот, покой. Когда я уже решила, что мне от усталости мерещится, женщина заговорила.

— Так ты хочешь, чтобы он жил? — спросила она.

— Больше всего на свете, — выдохнула я.

— Но он же тебя не любит, — она склонила голову набок и не сводила с меня глаз. В ее взгляде было любопытство и лишь нотка издевки.

— Разве это важно?

— А разве нет?

— Нет, — я покачала головой. — Главное, чтобы жил.

Она кивнула. Серьезно, словно взвешивая, стоит ли продолжать разговор.

— Что ты готова отдать за исполнение желания?

— Все!

— И жизнь? — она вопросительно подняла бровь. В глазах мелькнуло недоверие.

— Да, — решительно сказала я.

Женщина рассмеялась.

— Ладно, будь по-твоему. Пусть живет, — она улыбалась. — И передай Эхдруиму, я признаю, что проиграла спор.

И у меня на глазах она рассыпалась золотыми лепестками. Но у меня не было времени обращать внимание на такие мелочи, — Нэймар открыл глаза.

Как оказалось, я рано радовалась. Муж бредил, метался в горячке еще сутки. В жару бормотал что-то неразборчивое, иногда чудилось, что он зовет меня. Я не отлучалась от него ни на шаг. Лекарь твердил, что опасность уменьшилась, уговаривал пойти поспать. Но я не могла, хоть и знала теперь, что он будет жить. Великая, а я была уверена, что это она явилась мне, не могла обмануть. Рана затягивалась. Да, шрам останется, но это мелочи.

Я готовила новую порцию снадобья, когда Нэймар очнулся. Я почувствовала на себе его взгляд. Повернулась к мужу, он чуть прищурился, рассматривая меня.

— Мирэль? — его голос был хриплым.

— Да, что? — я подхватила стакан со снадобьем, бросилась к мужу.

— Мирэль, — пробормотал он. Голос сиплый, тихий, а взгляд полоснул по душе легкой досадой… Ну, и ладно, главное, чтобы жил.

— Вот, выпей, — скомандовала я, поднося к его губам лекарство. Он поморщился, когда моя рука привычным движением скользнула ему на затылок, поддержать голову. Но не выпил, — неожиданно твердо отвел руку со стаканом от лица.

— Что ты здесь делаешь?

— Ухаживаю за тобой, глупый, — улыбнулась я.

— Все это время? — зачем-то уточнил он, нахмурившись. Досады, даже раздражения во взгляде стало еще больше. Да, богиня говорила, что он не любит меня… Понимаю, в обществе той, другой, он был бы рад проснуться… но…

— Конечно, — я снова улыбнулась, собрав остатки сил.

— Спасибо, — он заметно помрачнел. Отвел глаза. — Дальше я сам. Иди, отдохни.

У меня не было слов! От обиды я их все растеряла. Вот же… демон! Поверить не могу! Он гонит меня… Я медленно выпрямилась, поставила стакан на тумбочку у кровати.

— Лекарство все же выпей, — пробормотала я. На глаза навернулись слезы, закусила губу, чтобы не расплакаться. Он, видимо, посмотрел на меня, понял, что сказал что-то не то.

— Я не хотел обидеть, прости. Я благодарен и очень. Но…

Я не глядела на него, ожидая продолжения. А Нэймар все молчал.

— Ну же, скажи правду, — подбодрила я.

— Мне неприятно, когда ты видишь меня таким, — просипел Нэймар.

И это извинение? Я сморгнула слезы, прошептала, словно заклинание, "Главное, что живой" и вылетела из спальни в кабинет, подчеркнуто тихо прикрыв за собой дверь.

Отдыхать я, естественно, никуда не пошла. Просто выскочила на балкон, глотнуть свежего воздуха и постараться не расплакаться. Кое-как взяв себя в руки, вернулась в кабинет, обессилено упала в кресло. Сквозь незакрытую дверь в спальню услышала, как Нэймар плещется в ванной. Значит, ему лучше… Жаль, что Великая не забрала за его выздоровление мою жизнь… Жаль… Я бы не мучилась так сейчас…

Дверь в спальню с едва слышным скрипом открылась. Из комнаты вышел Тирей и внимательно посмотрел на меня. Потом подошел ко мне и очень выразительно показал головой на спальню. Мол, иди туда, что ты тут делаешь? Я покачала головой и прошептала: "Нет, Тирей, нет". Тот посмотрел на меня с таким укором, что мне стало стыдно, на этом пес, однако, не успокоился. Схватил зубами за платье и поволок в сторону спальни.

— Ладно-ладно, — прошептала я. — Отпусти. Я зайду туда…

Вызвала служанку, велела принести обед. Не прошло и десяти минут, как распоряжение было выполнено. Я под выжидающим, упрекающим взглядом пса взяла поднос и зашла к мужу. Нэймар успел одеться и умыться, а теперь сидел на кровати, схватившись за нее руками. Видно было, что потуги быть самостоятельным дорого ему стоили. На меня он бросил несчастный, загнанный взгляд и поспешно отвернулся. Я вздохнула, снова покосилась на пса. Его взгляд обвинял меня во всех грехах. Тоже мне, советчик. Кого я слушаю? Подошла ближе к мужу, он встал, вцепившись в стул.

— Пододвинь его к кровати, пожалуйста, — прошептала я. Коварный саднящий комок в горле украл голос.

Нэймар покорно потянул к себе стул. Я поставила на него поднос, краем глаза заметила, что стакан с лекарством пуст. Это хорошо.

— Мирэль, — окликнул Нэймар.

Я не нашла в себе сил посмотреть на него.

— Мирэль, — позвал он настойчивей.

— Нэймар, пожалуйста, поешь. Тебе нужны силы, — тихо сказала я.

— Мирэль, — муж поймал меня за руку. — Прости. Я сказал глупость.

— Бывает. Ничего страшного, — заверила его я, не пытаясь освободиться, глядя на ладонь, сжимающую мою. Эреа… за что?

— Прости меня, — в тихом голосе почудилась мольба.

— Конечно, Нэймар. Разумеется. Я делала это не раз и, думаю, еще не раз придется. Отпусти меня, прошу.

— Не могу, — он положил вторую руку мне на плечо и попросил: — Посмотри на меня.

Я грустно улыбнулась. Ну, пусть я расплачусь, пусть он увидит мои слезы… Я так не хочу, чтобы он видел мою слабость… Я буду потом корить себя за то, что не смогла совладать с эмоциями. Пусть… Наши глаза встретились. Эти серые глаза, тот самый взгляд, который привязывает меня, пронизывает душу…

— Прости меня…

— Прощаю, — на губы скользнула полуулыбка-полусожаление, на щеку — слеза.

Он прикоснулся к щеке, стер большим пальцем слезу.

— Не за то, что сказал, а за то, чего не сказал, — он улыбнулся похожей улыбкой. — Давно должен был. Я люблю тебя, Мирэль.

Во взгляде надежда, тоска и боль… словно от моего ответа зависела его жизнь. Но его слова… кажется, я ослышалась.

• Предыдущая
• 33/104
• Следующая