Когда птицы молчат (СИ) - "Птичка Певчая" - Страница 74

• Предыдущая
• 74/129
• Следующая

Влад изменился. Спешил с работы домой, пытался взять на себя часть моих обязанностей, я впервые за несколько лет увидела его с половой тряпкой в руках. Но сейчас все это уже было неважно. Он хотел восстановить семью, а я понимала, что восстанавливать нечего. И даже не пыталась ему помочь. Но и не сказала, что все напрасно.

Не знаю, что со мной было. Словно вся заледенела. Уколись я иголкой, обожгись о сковороду – ничего не вызывало реакцию. Казалось, даже боль стала безразлична моему телу.

Прошло еще две недели. Наша семья напоминала кукольный театр, где каждый играл свою роль, но никто не был счастлив.

Однажды, перебирая свои вещи, я наткнулась на засохшую оливковую веточку, сорванную когда-то в саду на Крите, выросшую под жарким солнцем на засушливой, бурой земле, зацелованную соленым ветром. Запах еще улавливался, тонкий, немного терпкий. Я сжала ее в пальцах, провела по щекам, по губам. Мне показалось, что я слышу звук прибоя, что свежий бриз приносит отзвуки мужского смеха и тихих женских вздохов.

Я беззвучно плакала в ванной до тех пор, пока меня не застала Женя. Она молча села, обняла меня, и мы просидели так, пока мои слезы не высохли. Впервые не я утешала моего ребенка, а она меня.

Этот день начался также, как и обычно. Я на работе, просматриваю утренние газеты и сайты новостей. Это входит в мои обязанности. Составляю обзор прессы и несу Людмиле Владимировне. Если городские новости каким-то образом касаются ее управления, она должна отчитаться перед мэром.

Невыполнение социальных обязательств, задержка выплат льготным категориям населения, вечные ссоры с транспортниками из-за бесплатных перевозок. Однообразно, неинтересно.

Печатных СМИ становится все меньше, они уступают лидерство интернет-изданиям. Но именно в газеты обращаются старички за помощью и с требованием справедливости.

И я люблю листать шуршащие страницы. Запах свежей типографской краски и бумаги всегда наталкивает меня на мысль о том, почему еще новости принято называть свежими.

Отложив небольшую стопку в сторону, я берусь за клавиатуру. Городские сайты не изобилуют по-настоящему интересной, важной информацией. В основном, перечисление коммунальных проблем, спорных земельных вопросов и статистика ДТП, убийств и краж. Из новостей культуры выставки местных художников, редко – знаменитостей, отчетные концерты детских домов творчества и всяких кружков. Делаю пометки в блокноте с кратким изложением проблем, клацая мышкой по заголовкам, практически заканчиваю и уже решаю закрыть очередной сайт, как вдруг мой взгляд падает на колонку светских сплетен. Обычно я не захожу туда – слухи о местных знаменитостях меня не интересуют и не касаются работы. Но в этот раз меня привлекает фотография красивой темноволосой девушки, стоящей под руку с улыбающимся мужчиной. Я клацаю на заголовок и резко склоняюсь к монитору.

«У компании «ИнтерАктив» вскоре может смениться руководитель». На снимке Вронский смотрит куда-то в сторону, а Настя – прямо на него. Я помню ее наряд – шикарное темное платье, подчеркивающее молодые формы. Она была в нем в тот самый вечер, когда я познакомилась с Вронским.

«Анастасия Хомутова, один из менеджеров компании «ИнтерАктив», а так же единственная дочь ее владельца и основателя Валентина Петровича Хомутова, на светской вечеринке намекнула, что, возможно, скоро перестанет быть одной из самых завидных невест города и наденет на свой безымянные палец золотое кольцо. Ее жених, креативный директор компании отца, успешный молодой человек, по определению самого господина Хомутова, будет его достойной сменой. Настя не назвала конкретной даты, однако намекнула, что встречается с Сергеем Вронским уже довольно давно. А потому затягивать со свадьбой они не будут. Что ж, можно только пожелать…»

Строчки поплыли перед глазами. Голова стала тяжелой, грудь сдавило, дышать стало невозможно.

Я вскакиваю со своего места и несусь в туалет. Дрожащими руками поворачиваю кран, набираю в ладони холодную воду и выплескиваю на лицо. Косметика течет, под глазами образуются темные круги. Я снова обдаю лицо, пытаясь справиться с трудным, частым дыханием, с головокружением, с бешенным пульсом, гудящим в ушах.

Он женится. Он решил оборвать все одним махом. Теперь я знаю, что он сделал с моей душой, которую я оставила ему, уходя. Он выбросил ее в мусорное ведро. Как и воспоминания о глупой женщине, опрометчиво в него влюбившейся.

Отираю шею холодными руками. Что ж, я сама его бросила. Мне не в чем обвинить его. Я вернулась к мужу. Отчего бы и ему не устроить свою жизнь? Тем более, стать главой компании.

Минут сорок торчу в туалете, пытаясь смыть остатки косметики и не допустить повторной госпитализации. Меня трясет так, что я серьезно думаю о том, чтобы позвонить в скорую. Но потом впиваюсь ногтями в свой живот, стараясь сделать как можно больнее. Красные капли выступают на коже, но боль отрезвляет. Я думаю о Жене, думаю о своем главном сокровище, о том, чтобы быть сильной ради нее, чтобы побороть все свои недуги. Постепенно дыхание приходит в норму. Лицо бледное, но уже не мертвенно-голубое. Вытираю кровь салфеткой. Потом открываю дверь и иду по коридору в свой кабинет.

Серые стены, холодный свет люминесцентных ламп, одинаковые деревянные двери. Это последние годы моей жизни? И будущие?

Захожу в свой кабинет, замечаю, как потрепано мое кресло, как оббит по углам мой стол. Пока в голове еще не прояснилось после приступа, гляжу на свою повседневную жизнь глазами незнакомки.

Здесь нет ничего, что дает удовлетворение: ни радости от работы, ни денег, ни перспективы. Нет ни одной счастливой семейной фотографии на столе, даже живых цветов нет. Будто я вовсе здесь не работаю. Ничто не говорит о моем присутствии, кроме сумочки в углу.

В окне видна дорога и стоянка. И лишь неясный, размытый силуэт мужчины возле красивого автомобиля - непрошенное воспоминание -возрождает в душе движение, эмоциональный проблеск.

Это не мое место.

Все будто обрубило одним махом.

Я больше не хочу заниматься тем, что не находит отклик в сердце, я больше не хочу видеть места, которые напоминают мне о том, о ком я не хочу вспоминать.

Жизнь встряхнула меня, она не надавала пощечин, она била ногами. Но от этой боли в голове у меня прояснилось. Я увидела свое прошлое, мои похожие один на другой дни, и ужаснулась.

Работа не для души и не ради прибыли, муж, которого не люблю, но почему-то живу с ним. Все будто специально подобрано так, чтобы не иметь возможности развиваться, меняться, приходить к чему-то новому. И я сама в этом виновата. Слишком снизила планку, боялась что-то потерять, желала зафиксировать момент, который хотя бы как-то держит в рамках, на плаву.

Я поставила галочку напротив каждого пункта в своей анкете. «Работа» - есть, «семья» - есть, «дети»- есть. Как в школе, когда каждый пытался составить свой жизненный план, четко зафиксировать предпочтения, достижения, даже мечты, и потом выставлял это другим напоказ.

Все, что положено, у меня, оказывается, есть. Я, как большинство, статистически считаюсь вполне счастливой женщиной. Даже интрижку успела завести. Но за всеми формальностями, которых я так жаждала, за этими достижениями, которые мне казались обязательными, я так и не успела пожить. Свидетельство стабильности еще на означают, что жизнь такая, какой тебе хотелось ее видеть. Очередной самообман, за которым прячутся миллионы. Мы настолько трусливы, что не просто делаем видимость счастья, но и не смотрим самим себе в душу. Потому что нам страшно понять, что все, чего мы достигли, на самом деле нисколько не соответствует нашим мечтам.

У меня в голове нет плана. Пока нет. Но одно я знаю – здесь больше работать не буду.

И еще - разведусь с Владом.

Мы не явились после испытательного срока в РАГС для подтверждения развода, но ничего, это можно повторить.

А потом … Я не знаю, что потом. Но мне нужна будет хорошая работа.

• Предыдущая
• 74/129
• Следующая