Выбери любимый жанр

Если б не было тебя - Машкова Диана - Страница 3


Изменить размер шрифта:

3

Маша закрыла глаза – слишком четко проступили сквозь лобовое стекло детские лица. Она не могла утихомирить подлое воображение: в каждой хмурой мордашке встречала серьезный младенческий взгляд собственной дочери. Кто угодно мог осуждать плохих матерей, всякий имел на это право. Но не она. Ей было слишком хорошо известно, как непросто справиться с жизнью…

Месяцы учебы в школе приемных родителей подходили к концу. Бесконечные размышления об усыновлении мешали ночами спать, но Маша до сих пор не приняла решения – только убедилась в собственной трусости. Она не справится с приемным ребенком точно так же, как не сумела стать достойной матерью своей дочери. Малыш снова изменит ее жизнь. Поставит все с ног на голову, как это сделала Дашка. К тому же другой ребенок, явившийся не из ее чрева и не от семени мужа, может оказаться человеком с характером, которого ни она, ни Олег не сумеют принять. И ничего нельзя будет с этим сделать. Темперамент определяется не воспитанием, только генами. А если к тому же он возненавидит новых родителей? Если станет испытывать их на прочность, провоцируя скандалы и даже побои? Маша знала, что так поступают все, перенесшие насилие, дети. Как долго они с Олегом смогут терпеть такое? Даже их Даша, ребенок, не знавший ни жизни в детдоме, ни побоев, выдает порой такие номера, что не многие родители выдержат. И они с Олегом порой срываются на позорный крик. Но как быть, если на месте провокатора окажется другой, не родной им по крови человек?

Взять малыша из детского дома, а потом, обессилев, вернуть – много хуже того, чтобы не ввязываться в это дело вообще. Никто не умрет, если они с Олегом, как большинство нормальных людей, перестанут подпускать к себе мысли о чужих детях. Есть в конце концов ответственность государства. Есть налоги, которые они платят исправно. На эти деньги и должны содержать сирот.

«Умрет, – болезненной мыслью пронеслось в голове, – еще как умрет».

Чертовы книги! Нужно было меньше читать о том, что большинство младенцев, брошенных матерями, тихо угасают, не дожив до полугодовалого возраста. Еда, тепло и уход в достатке здесь ни при чем – грудные дети не могут справиться с одиночеством. Ребенок делает выбор, заложенный природой: если не можешь добиться внимания взрослого, который поможет вырасти, откажись от жизни, умри. И он погибает от тоски – в роддоме, в больнице, в доме ребенка. Сколько их, ушедших, не помнит никто.

Чтобы выжить, малышу нужен свой человек. Тот, кто придет на плач, возьмет на ручки, посмотрит в глаза. Работники дома ребенка знают – стоит встретиться с младенцем взглядом, и он начинает надеяться. Ждать. Но у нянечек и медсестер есть свои дети, не могут они забрать домой и этих, чужих. А потому стараются не смотреть на тех, кто все прибывает и прибывает – непрекращающимся потоком. У отверженных два пути. Первый – лежать бревном и бессмысленно смотреть в потолок. Перестать со временем есть, отказаться спать, стать слабым и не сопротивляться инфекциям. Даже самый банальный насморк приводит маленьких смертников к избавлению от ненужности, холода и тоски. Такие дети не плачут, они понимают: к ним никто не придет.

Другая дорога ждет того, кто родился с большой волей к жизни. Он борется всеми силами. Не поддается одиночеству, тугому пеленанию, бессмысленному течению времени. Он во всем отстает от своих «домашних» сверстников – ему никогда не позволяли двигаться, не разговаривали с ним, не дарили ласк. Эти борцы за жизнь не умеют ходить к двум годам, к пяти еще не говорят, чем зарабатывают один за другим устрашающие диагнозы. Они сопротивляются смерти и успокаивают сами себя в кроватках, раскачиваясь из стороны в сторону, словно маленькие сумасшедшие. Но они верят. В жизнь и в человека, который когда-нибудь придет, чтобы забрать их ДОМОЙ.

– Приехали. Ты собираешься выходить?

От неожиданности Маша вздрогнула.

– Прости, – Олег положил горячую ладонь на острое колено жены, – не хотел тебя напугать.

Маша только сейчас заметила, что они уже у дверей.

– Ничего…

Он выключил двигатель, вылез из-за руля и обошел машину, чтобы помочь выйти жене.

– Ты хорошая, – Олег осторожно сжал узкую ладошку и вытянул Машу из машины.

– Сам знаешь, что нет.

– Пойми, всем не поможешь. Чего мы добьемся? Одного заберем. Поставим с ног на голову собственную жизнь. А там останутся сотни тысяч других.

– И что же нам делать?

Он выразительно посмотрел на нее.

– То, что должно.

– Я и пытаюсь!

– Нет. Это ошибка. Займись собственной семьей. Воспитывай Дашку. Ей нужна нормальная мать. Не уставшая, не издерганная.

– Это укор?

– Это здравый смысл! Ты уверена, что не сделаешь хуже? Дашке, мне, себе и тому, другому, ребенку?

– Не уверена…

– Тогда просто не лезь! Лучший принцип: не навреди.

Маша опустила глаза. Губы ее дрожали, но она сделала над собой усилие и не проронила ни слова. К чему им еще одна смертельная ссора? Скоро она и сама – без помощи постоянных в последнее время скандалов – сойдет с ума.

Глава 2

В тот момент он еще не знал, что его назовут Андрюшкой. Вообще ничего не знал кроме спокойствия удобной позы и безмятежного бытия – того, что предшествует основному. Зато многое чувствовал. Ощущал каждое движение мамы и даже перемены ее настроений – как землетрясение или шторм. Хотя штормило не часто: Андрюшке везло. Мама у него оказалась тихая, сидела на одном месте, старалась не шевелиться и даже не думать. А он в это время блаженствовал – засыпал под гул голосов и покачивался с каждым плавным движением. Только изредка приятная полудрема прерывалась. Накатывала вдруг такая тоска… Мама начинала рыдать, а он бил ее изнутри кулаками, пинался. Но и в такие дни она находила, чем себя успокоить. Покупала бутылку дешевого вина, быстро хмелела, и Андрюшка забывался вместе с ней.

А теперь вот покой нарушился безвозвратно. Все вокруг всколыхнулось, закружилось и стало давить, как тиски. Мучительно. Больно. Бедная головка младенца готова была лопнуть от напряжения: как он ни сопротивлялся, а неведомые силы выталкивали ее вон. Она застревала на каждом миллиметре, казалось, еще чуть-чуть, и расплющится. Так плохо и страшно Андрюшке не было еще никогда. Помимо воли он поворачивал головку, чтобы продвинуться вперед. Сначала – вбок, словно глядя на плечо, потом – вниз, подбородок к груди. По-другому было нельзя – сверху изо всех сил подгоняли. Темечко снова уперлось, но уже во что-то мягкое. Мягкое подождало и поддалось. Андрюшка протиснулся наконец благодаря чьим-то рукам на божий свет.

Свет оказался резким и злым. Андрюшка больше не чувствовал маму. Хотел или нет, а пришлось совершить много движений сразу: расширить ноздри, поднять грудь, открыть рот. Обжигающий воздух ворвался в легкие, с силой расширив их. Он сморщился от боли и что было мочи заорал. Воздух раздирал крошечное тело изнутри. А потом перерезали пуповину.

Его обтирали, мыли, переворачивали. Смотрели, слушали, мяли. Вокруг происходило столько всего и сразу, что закружилась голова. Андрюшка заморгал и закрыл глаза, чтобы спастись. Режущий свет безжалостно бил даже сквозь веки. Больше всего на свете сейчас он хотел вернуться назад, к маме, и вместе с ней провалиться в привычный спокойный сон.

Не тут-то было. Пугающие звуки валились со всех сторон. Крики людей, лязганье инструментов, хлопанье дверей, топот ног. Он поневоле открыл глаза. Прямо над ним замерли две расплывчатые фигуры в белом.

– И как? – пожилая медсестра с любопытством разглядывала ребенка.

– Девять баллов. Отлично. – Молодая врач-педиатр закончила оценку по шкале Апгар.

– Надо ж! – медсестра возмутилась. – Отчего таким никчемным мамашам достаются такие хорошие детки?!

– Тише вы, тетя Надя, – оборвала педиатр, – роженица услышит!

– А мне-то что? – старуха воинственно огрызнулась. – Где справедливость? Танька моя с Егором сколько лет мучаются. Оба при высшем образовании. И обследовались, и готовились, а никак. Выкидыш за выкидышем. И ЭКО не помогает. Четыре года подряд!

3
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело