Восьмой зверь - Ильин Владимир Алексеевич - Страница 56

• Предыдущая
• 56/85
• Следующая

— Вы не посмеете меня тронуть! — грозил Берт, пытаясь ослабить путы. — Я аристократ! Мои покровители будут искать убийц.

Вилли легонько стукнул по скрытой двери, на секунду зашел внутрь смежного помещения и вернулся уже с небольшим чемоданчиком, тут же уложенным на поверхность стола и аккуратно раскрытым.

— Будете пытать? Да одного только слуха, что благородную кровь подвергли пыткам, будет достаточно, чтобы всю вашу братию закопали в землю. Ваш хозяин лично отвернет вам голову, если вы хоть пальцем тронете меня.

Из чемоданчика тем временем была извлечена небольшая коробочка из матового стекла, с несколькими отверстиями на крышке.

— Даже не думал вас пытать, — доверительно сообщил Вилли. — Есть определенные недостатки в управляющем-аристократе, не скрою. Но к простолюдину не пошли бы игроки, увы, — вздохнул он искренне. — В вашей среде доверяют только своим.

— Рад, что вы это понимаете, — выдохнул Берт, слегка успокоившись.

— Что не помешало вам их обворовывать, — посетовал Вильям, приближаясь. — В этой коробочке — оса. Понимаю, уже осень, не самое удачное для них время. Однако никто не удивится укусу.

Берт ощутимо побледнел, в ужасе рассматривая содержимое рук громилы.

— У вас же аллергия на них? Не самые приятные ощущения, должно быть. Особенно если она укусит в язык — так и задохнуться недолго. Какая нелепая смерть, — делано посочувствовал Вилли, подходя вплотную. — Мучительная, долгая, неприятная. Вас найдут в саду вашего особняка синим от удушья, пару дней посудачат в высшем свете, затем забудут.

— Я все расскажу, — глотнув, произнес Берт через десяток секунд, не в силах оторвать взгляда от близкой смерти.

Если первая часть спектакля нуждалась во мне, как в немом статисте, об одном факте существования которого разбивались все оправдания, то вторая часть показывалась явно в попытках продемонстрировать, какой Вилли хороший исполнитель. Расчет вполне ясен — я сообщу Марте или отчиму, а те еще раз убедятся в профессионализме подчиненного. Я бы и рад уверить Вилли, что намек мною понят, а наблюдаемые сцены не несут ни малейшей радости, но присутствие в игровом зале преследователя заставляло сидеть тихо-смирно и дожидаться завершения действа.

Вороватого управляющего после повинной куда-то утащили. Затем пригласили тех самых трех господ-шулеров, весьма обрадовавшихся моему присутствию в комнате. Наверняка решили, что «крыша» казино решила вернуть им средства. С этими Вилли не церемонился и выпотрошил в рекордные сроки, не стесняясь применять кулаки и обух пистолета. Как выяснилось, раньше эта группа промышляла на юге, пока их не «выписали» в столицу, где приодели, обучили манерам и пригласили к столу. А дальше деньги потекли рекой. Слуги подводили «нужных» клиентов, подливали жертвам особый коктейль и всячески облегчали отъем денег. Раскрытия маленького бизнеса внутри доверенного ему заведения господин Берт не опасался — все задействованные и посвященные липа жили в стенах казино, на верхних этажах, питались тут же и с посторонними не разговаривали. Но слухи все же нашли дорожку в город, а вслед за ними явился Вилли. Одними слухами, впрочем, не обошлось — что-то случилось в игорном бизнесе моего названого папаши. Нечто такое, из-за чего Вилли лично начал обход филиалов. Стоит отметить, делал он это с изрядной сноровкой и эффективностью — уверен, не будь меня здесь сегодня, результат был бы абсолютно таким же.

Дело постепенно двигалось к развязке. Опрошенные или, скорее, выпотрошенные на информацию люди пересаживались к дальней стене. Дважды приводили других слуг, так или иначе задействованных в мошенничестве. Короткий опрос, уточняющий детали, — и им также предлагали подождать своей участи в компании с остальными.

Догадывались ли они о своей дальнейшей судьбе? Полагаю, что нет: немалое число народа, так или иначе вовлеченного в нелегальный бизнес, вело себя тихо и не протестовало. Не было радости, но была надежда — у слуг. Они-то почти не принимали участия в криминальных делах, выполняя поручения, в общем-то обычные для их работы. Шулеры чувствовали себя куда хуже — вина полагала наказание в виде пары-тройки отсеченных пальцев, дабы неповадно было касаться карт, а потом и десятка лет на рудниках. Разумеется, могло произойти чудо и их бы выпустили тут же, да еще в прежнем качестве — зарабатывать деньги для нового хозяина. Люди редко представляют этот мир без себя и совсем не верят в собственную гибель.

Казино не могло обратиться к страже. Стоит слухам о поимке шулеров распространиться — а это обязательно произойдет, — в заведение придут оскорбленные игроки, требуя возврата средств. Не суть важно, проиграли они их за столом с настоящими жуликами или с теми, кто был просто удачливей, — игроки с куда большим желанием обвинят в своем проигрыше казино, чем собственную невезучесть. Обращение к страже означало потерю репутации и денег.

Казино не могло отпустить виновников на свободу. Даже тех, кто оказался причастен к делу самым краешком. О причинах можно рассуждать долго, но в целом они были схожи с теми же, по которым нельзя вызвать полицию: стоит хоть грамму информации попасть в высокое общество — бури не миновать. Плюс образовательный эффект для тех, кто догадывался о происходящем, но умудрился не запачкаться. Слишком деликатный бизнес, чтобы отделаться простым обещанием «я больше так не буду».

Я это понимал, а вот соседи по комнате — вряд ли. Их было слишком много, чтобы пришел страх. Когда Вилли разряжал почти бесшумный пистолет практически в упор, они смотрели на него с безмерным удивлением и обидой.

Все это время я молча сидел в своем углу, рассматривая пол под ногами, и боялся шелохнуться. Такие события сложно пережить без последствий, отмахнуться, словно это было с кем-то другим. Вряд ли эта сцена будет мне сниться, но определенные изменения в мою жизнь она уже внесла. Не будет посещений особняков знати с хладнокровным убийством зажившихся стариков. Можно сколь угодно долго накручивать себя, обвиняя противника во всех бедах мира, приписывая им мерзостные поступки, чтобы оправдать собственные действия. Но от этого не становишься чище. Пока противник не получит имени, пока я не узнаю, почему его следует устранить, ночные прогулки отменяются. Я видел пустоту в глазах Вилли, застывшую маску на его лице, механические движения руки, лишавшей людей жизни, и понимал, что не хочу стать таким же, как он.

— Что там у тебя? — повернулся ко мне Вилли.

— Преследователь. Хотел убить. Брюнет, у автоматов возле выхода, — односложно обрисовал ему происходящее. Надеюсь, он не имел в виду кулек с деньгами.

Вилли щелкнул пистолетом, оценивая боезапас, затем произвел еще пару выстрелов в бесчувственные тела, пока не раздался сухой щелчок.

— Удачно он зашел, — хмыкнул Вилли, оставляя пистолет стволом к двери.

Последовало новое поручение громилам-сопровождающим, Вилли склонился над трупами, деловито выуживая из их карманов всякую мелочь вроде бумаг с записями и складируя на столе. Через минуту мой преследователь оказался в комнате, с пистолетом в руках, беззвучно щелкающим в мою сторону. Теперь магический пистолет запомнит его как стрелка, произведшего последний десяток выстрелов. Вполне достаточно, чтобы стража не стала копать дальше. Убийцу посетителей и служащих казино предоставят им в самом удобном виде — мертвым, с орудием убийства в руках.

— Подожди, а расспросить? — Вилли уже целился в новую жертву из своего пистолета, когда я решил вмешаться.

— Он твой, — последовал небрежный жест в сторону мужчины.

Под дулом пистолета Вилли забрал у него разряженное оружие, обыскал, лишая ножа, и усадил за стол на одной со мной стороне. После чего потерял к нам интерес. Мол, твое дело — тебе и разбираться. Ему этот человек был нужен только в мертвом виде. В комнате тем временем началась деловитая суета. Вновь распахнулась дверь, вкатили тележки, укрытые простынями, — в таких разносят еду по этажам. Тела паковали веревками, прижимая колени и руки к груди, и переносили на нижнюю этажерку. Драма, которую преподнесут страже, будет происходить где-то в другом месте. Тень на репутацию заведению не нужна.

• Предыдущая
• 56/85
• Следующая