Воскресший для мщения - Рокотов Сергей - Страница 28
- Предыдущая
- 28/113
- Следующая
— На складе должен быть.
— Рвем немедленно туда. Не побывали ли они уже и там?
Алексей позвонил на склад. Ему сообщили, что все тихо. А Михаил Лычкин отпускает товар тульской компании.
… Через полчаса были на складе. Алексей собрал всех работников и рассказал им в общих чертах о сегодняшнем наезде.
— А чем вызван этот наезд? — глядя прямо в глаза Кондратьеву спросил Лычкин. — Ты что-то недоговариваешь, а мы, между прочим, тоже жизнью рискуем… Чего хотели эти бандиты? Конкретно-то чего они требовали?
Сергей бросил взгляд на Алексея, словно давая знак, что надо бы и рассказать правду. Тот вздрогнул и рассказал.
— Что же ты? — сжал кулаки Лычкин. — Ты же всех нас подставил… Как мы теперь работать-то будем? Одно дело наезд без причины, а тут… Ты, коммерческий директор, нагрел сибиряков на сто с лишним штук… Полагаешь, они это так оставят?
Алексей побледнел, но ответить ничего не смог. Потому что Лычкин был совершенно прав. Сто с лишним тысяч никто никому спускать не будет.
— Ладно, ребятишки, не падайте духом, мы постараемся помочь, — ободрил работников Сергей. — Помогли Алексею, поможем и фирме. Будете работать. А что делать с сибиряками, подумаем… Пока усилим охрану…
— Усилите, — проворчал Лычкин. — Против лома нет приема…
— Если нет другого лома, — мрачно возразил Фролов. — А ты если не хочешь работать, увольняйся к едреной бабушке. Твое право…
— Было бы куда, с удовольствием уволился бы. Жизнь у меня одна. Только жрать-то хочется, и мне, и им всем… Черт меня дернул к вам на работу устроиться…, — еле слышно пробормотал он. — Сидел бы себе в конторе, тихо и спокойно…
— Вы все рядовые работники, спрашивать будут с него, — указал Фролов на Алексея. — Только с него. Он тут один материально ответственное лицо. Он и Никифоров в его отсутствие. Но, разумеется, меры предосторожности соблюдайте… А мы пока поехали. Надо кое-кому позвонить, кое с кем повидаться. И все для общего дела, между прочим, — подмигнул он оторопевшим складским работникам.
Когда они уже садились в машину, Гарик Бирман, высокий, худощавый юноша, недавно работающий на складе, отозвал Кондратьева в сторону.
— Алексей Николаевич, — шепнул он. — Это только между нами… Это только мои подозрения, ни на чем не основанные, просто мне показалось…
— Да говори быстрее, что показалось? — напрягся Алексей.
— Мне показалось, что Лычкин… и этот самый Пирогов, получавший товар… Показалось, что они как-то странно переглянулись… И Михаил сразу же после них уехал. Так торопливо…
— Поехали, Леха, поехали! — крикнул из «Ауди» Фролов. — Честное слово, времени нет! Тут вопрос жизни и смерти, сам понимаешь! Потом обговорите все производственные вопросы!
— Переглянулись, говоришь? — переспросил Алексей. — Ну и что с того?
— Ну в их взглядах было что-то не то, этот Пирогов так внимательно поглядел на Лычкина, а тот отвел взгляд, как будто ему было не по себе… А у Пирогова было такое веселое настроение… Глазенки так и блестели огоньком… Я уже потом все это стал припоминать … А теперь вспомнил отчетливо…
— Ну, настроение этого так называемого Пирогова объяснить легко… А Лычкин? Да при чем тут Лычкин? Ладно, иди, Гарик, разберемся! — махнул рукой Алексей и пошел к машине.
«При чем тут Лычкин?» — подумал он. — «Нормальный парень, грамотный, толковый. Отругал я его тогда за прогул, ну и что? Выпил, с кем не бывает, дело молодое… А сколько он пользы принес фирме, не счесть… Таких выгодных покупателей находил… Мнительный какой-то этот Гарик Бирман.»
Сел в машину и тут же забыл об этом разговоре…
…Расцеловавшись с женой и наигравшись с маленькой Маринкой, Фролов засел за телефон, препоручив пригорюнившегося друга жене. А через полчаса приковылял на кухню, где пил уже пятую чашку кофе Алексей.
— Поговорил я кое-с кем, — сообщил он, когда Настя вышла с кухни и плотно закрыла за собой дверь. — Тоже не лыком шиты. Приходил к тебе некто Большой, качок из банды Живоглота. Сибиряки, похоже, обратились за помощью к браткам, вместо того, чтобы пойти законным путем. Так вот теперь дела делаются… Мне обещали переговорить с одним авторитетом. Есть такой, интеллектуал, говорят, Шервуд Евгений Петрович, по прозвищу Гнедой. Он обещал разобраться, Живоглот этот ему подчиняется… Пока обещали покой и тишину. А завтра-послезавтра нам дадут знать, чем эти переговоры закончились… А пока, Леха, давай коньячку выпьем, а то на тебе лица нет, жалко смотреть… Боюсь, что крыша поедет. Давай… — Он достал из шкафчика бутылку «Арарата». — Где наша не пропадала, а за битого двух небитых дают! Вспомни Афган, вспомни пули, снаряды, рукопашные, ребят наших, там навсегда оставшихся, разве нам там легче было?
— Легче, — еле слышно пробормотал Алексей и залпом выпил рюмку.
8.
— Воистину, прав был великий кормчий, когда изрек, что кадры решают все, — тяжело вздохнул Евгений Петрович Шервуд, сделав глоток виски с содовой. — Только где из взять, кадры-то, а, Живоглот? — поглядел он тяжелым взглядом на оторопевшего собеседника. Мощная рука Живоглота так и осталась висеть в воздухе с полной рюмкой ледяной водки. Он знал, что взгляд этот ничего хорошего не предвещает. Лютый характер Гнедого был известен браткам. Недовольный работой пахан мог запросто замочить любого неудачника, в том числе и его самого. Живоглот понимал, что жизнь его не будет стоить ни ломаного гроша, если Гнедой изволит разгневаться на него.
— Ты пей, пей водочку-то, Николай Андреевич, — милостиво разрешил Гнедой. — Просветляет мозги, между прочим… Пей, говорю, — вдруг прошипел он, и Живоглот залпом выпил рюмку. — Просветляет мозги таким бакланам, как ты! — крикнул он и вскочил с места. Сунул руку в карман и вытащил оттуда маленький изящный «Вальтер». Направил дуло в голову собеседника. — Но вот эта штука просветляет мозги гораздо эффективнее.
Живоглот похолодел. Сейчас он выстрелит, потом его вывезут, куда надо, расчленят и закопают. И все, и никто его даже не станет искать. Вот чего стоит вся его жизнь, весь его мнимый авторитет, уважение братков…
- Предыдущая
- 28/113
- Следующая
