Путешествие Голубой Стрелы - Родари Джанни - Страница 7

• Предыдущая
• 7/21
• Следующая

Здесь темно, как в бутылке с чернилами, – сказал Начальник Станции.

– Неприятель может устроить нам здесь любую ловушку, – добавил Генерал. —

Пожалуй, лучше зажечь фары.

Машинист включил фары Голубой Стрелы. Беглецы осмотрелись. Они находились в подъезде, загроможденном пустыми ящиками из-под фруктов. Это был подъезд фруктового магазина.

Куклы вышли из вагонов, собрались в уголок и подняли там невероятный шум.

– Тысяча китов-болтунов! – заворчал Полубородый Капитан. – Эти девчонки ни минуты не могут помолчать.

– Ой, здесь кто-то есть! – воскликнула кукла Роза своим милым голоском, похожим на трель кларнета.

– Мне тоже кажется, что здесь люди, – сказал Машинист. – Но кому могла прийти в голову глупая мысль сидеть в подъезде в такую холодную ночь? Что касается меня, то я отдал бы колесо моего паровоза за хорошую постель с грелкой в ногах.

– Это девочка, – заговорили куклы.

– Посмотрите, она спит.

– Как она замерзла! У нее ледяная кожа.

Самые смелые куклы протягивали свои ручки, чтобы пощупать, какая холодная у девочки кожа. Делали они это очень тихо, боясь разбудить девочку, но та не просыпалась.

– Какая она оборванная! Может быть, она поссорилась с кем-нибудь?

– А может быть, подруги побили ее, и она боится теперь вернуться домой в такой грязной и изорванной одежде?

Незаметно они стали говорить громче, но девочка ничего не слышала, оставаясь неподвижной и белой как снег. Она сжала руки под подбородком, как бы желая согреться, но и руки ее были ледяные.

– Попробуем согреть ее, – предложила кукла Роза.

Она ласково коснулась своими ручонками рук девочки и стала растирать их. Бесполезно. Руки девочки были как два куска льда. Один стрелок спустился с крыши вагона и подошел к девочке.

– Э-э-э, – протянул он, бросив взгляд на маленькую, – много я видел таких девочек…

– Вы ее знаете? – спросили куклы.

– Знаю ли я ее? Нет, именно эту не знаю, но встречал похожих на нее. Это девочка из бедной семьи, и все тут.

– Как мальчик из подвала?

– Еще беднее, еще беднее. У этой девочки нет дома. Снег застал ее на улице, и она укрылась в подъезде, чтобы не умереть от холода.

– А сейчас она спит?

– Да, спит, – ответил солдат. – Но странный у нее сон.

– Что вы хотите этим сказать?

– Не думаю, чтобы она проснулась когда-нибудь.

– Не говорите глупостей! – решительно возразила кукла Роза. – Почему она не должна проснуться? А вот я останусь здесь до тех пор, пока она не проснется. Я уже устала путешествовать. Я домашняя кукла, и мне не нравится бродить ночью по улицам. Я останусь с этой девочкой и, когда она проснется, пойду вместе с ней.

Кукла Роза совершенно преобразилась. Куда только делся ее глупый и хвастливый вид, который так раздражал Полубородого Капитана! Удивительный огонь зажегся в ее глазах, и они стали еще более голубыми.

– Я останусь здесь! – решительно повторила Роза. – Конечно, это нехорошо по отношению к Франческо, но вообще-то я не думаю, чтобы его огорчило мое отсутствие. Франческо – мужчина, и он даже знать не будет, что ему делать с куклой. Вы передадите ему мой привет, и он простит меня. А потом, кто знает, может быть, эта девочка пойдет в гости к Франческо, возьмет меня с собой, и мы еще увидимся.

Но почему это она говорила и говорила без конца, как будто в горле у нее было полно слов и ей приходилось выбрасывать их наружу, чтобы не задохнуться?

Потому, что она не хотела, чтобы заговорили другие. Она боялась услышать отрицательный ответ, боялась, что ей придется покинуть одинокую девочку в темном подъезде в такой холод. Но никто не возразил ей. Кнопка вышел на разведку из подъезда и, вернувшись, объявил, что дорога свободна и можно отправляться в путь.

Один за другим беглецы садились в поезд. Начальник Станции на всякий случай приказал ехать с потушенными огнями.

Голубая Стрела медленно двинулась к выходу.

– Прощай, прощай! – шепотом говорили игрушки кукле Розе.

– До свидания, – дрожащим голосом отвечала она. Нечего скрывать, ей было страшно оставаться одной. Она прижалась к спящей девочке и повторила: – Прощайте!

Три Марионетки все вместе высунулись из окошка.

– Прощай! – хором прокричали они. – Нам хочется плакать, но ты ведь знаешь, что это невозможно. Мы сделаны из дерева, и у нас нет сердца. Прощай!

А у куклы Розы было сердце. По правде сказать, она никогда раньше не чувствовала его. Но сейчас, оставшись одна в темном, незнакомом подъезде, она почувствовала в груди глубокие, учащенные удары и поняла, что это билось ее сердце. И билось оно так сильно, что кукла не могла произнести ни слова.

Сквозь удары сердца она едва расслышала стук колес удалявшегося поезда. Потом шум затих и ей показалось, что кто-то произнес: «Не видать тебе больше твоих подруг, маленькая».

Ей стало очень страшно, но усталость и волнения, перенесенные во время путешествия, дали себя знать. Кукла Роза закрыла глаза. Да и к чему было держать их открытыми. Ведь было так темно, что она не видела даже кончика своего носа. Закрыв глаза, она незаметно уснула.

Так и нашла их утром привратница: обнявшись, как сестренки, на полу сидели замерзшая девочка и кукла Роза.

Кукла не понимала, почему все эти люди собрались в подъезде, и с недоумением смотрела на них. Пришли настоящие живые карабинеры, такие большие, что просто ужас.

Девочку отнесли в машину и увезли. Кукла Роза так и не поняла, почему девочка не проснулась: ведь до этого она никогда не видела мертвых.

Один карабинер взял ее с собой и отнес к командиру. У командира была девочка, и командир взял куклу для нее.

Но кукла Роза не переставала думать о замерзшей девочке, около которой она провела новогоднюю ночь. И каждый раз, думая о ней, она чувствовала, как леденеет ее сердце.

Опустив мордочку к самой земле. Кнопка бежал перед паровозом. Снег покрывал мостовую плотным одеялом. Все труднее и труднее было отыскивать под снегом запах порванных башмаков Франческо. Кнопка часто останавливался, нерешительно оглядывался по сторонам, возвращался назад, менял направление.

– Может быть, Франческо останавливался здесь поиграть? – говорил пес про себя. – Поэтому следы такие запутанные.

Машинист, прищурив глаза, медленно вел поезд за Кнопкой. Пассажиры в поезде стали мерзнуть.

– Нужно ехать быстрее, – торопил Капитан. – Я боюсь, что таким ходом мы приедем только на будущий год или нас раздавит утром первый же трамвай.

Следы шли зигзагами, и Голубой Стреле приходилось подниматься на тротуары, спускаться с них, описывать кривые по площадям, по три-четыре раза пересекать одну и ту же улицу.

– Что за манера бродить по улицам! – ворчал Начальник Станции. – Учат, учат детей, что кратчайшее расстояние между двумя точками – прямая линия, а они, как только выйдут на улицу, сразу же начинают бродить по окружности. Возьмите этого Франческо: на пути в десять метров он десять раз пересек улицу. Удивляюсь, как он не попал под машину.

Кнопка неустанно искал в снегу следы Франческо. Он почти не чувствовал ни холода, ни усталости и дорогой мысленно разговаривал с Франческо, как будто тот мог слышать его: «Мы все идем к тебе, Франческо! Это будет чудесный сюрприз для тебя. Вот увидишь».

Он так увлекся мысленным разговором с Франческо, что не заметил, что следы куда-то исчезли. Он рыскал по всем направлениям, но никак не мог отыскать их. След кончался здесь, посередине этой узкой, слабо освещенной улицы, а не перед подъездом или где-нибудь на тротуаре.

«Невероятно! – подумал Кнопка. – Не мог же он подняться в воздух?»

– Что там случилось? – закричал Генерал, которому повсюду чудились враги.

• Предыдущая
• 7/21
• Следующая