Под снегом (СИ) - Килина Диана - Страница 9

• Предыдущая
• 9/32
• Следующая

– Хочешь есть? – спросил где–то вдалеке голос Саши, и я резко помотала головой.

При одной мысли о еде меня снова затошнило.

Я наклонилась и уперлась лбом в свои колени. Саша спокойно сидел на диване, закинув ногу на ногу. Потом он пошевелился, и я почувствовала, что уползаю с дивана к нему на ноги.

– Тшшш, – шикнул он, – Все хорошо.

Он принялся качать меня, как маленькую, и я снова заплакала. Перед глазами то и дело мелькали образы сегодняшней ночи:

Осколки на асфальте.

Смятый капот.

Снежинки, кружащие в воздухе.

– Даша, – подмигнула мне блондинка.

Светлые стеклянные глаза, смотрящие прямо на меня.

Голубая птица, покрытая тонким слоем снега.

Синие маячки.

– Забирай его, мне надоело все это дерьмо!

Эвакуатор.

Скорая.

Кровь.

– Все хорошо, – повторил родной голос надо мной, и я провалилась в сон.

Лучше бы я проснулась.

ГЛАВА 9

Я разглядываю цветные фотографии, и с интересом вытаскиваю одну из пачки. На ней изображена маленькая птичка с длинным клювом. Она сфотографирована в полете, макросъемкой, и я могу видеть каждое ее перышко. Она очень яркая, разноцветная, как радуга. Горло у нее матово–алое, животик блестяще–синий, по бокам горла выступают синие перья в виде воротника, хвост и голова – салатовые. Я беру снимок и подбегаю к отцу:

– Папа, а кто это?

Отец улыбается одной из своих покровительственных улыбок, берет меня на руки и сажает к себе на колени. Он смотрит на фотографию, а потом переводит взгляд на меня.

– Это колибри–ангел, – говорит он, – Красивая, правда?

– Очень. А где она живет? – не унимаюсь я.

– В Бразилии. Это очень далеко, за океаном.

– А она не прилетает к нам зимовать? – спрашиваю я, насупившись.

– Нет, детка, она никогда не покидает своих мест. Она очень маленькая и хрупкая, не умеет ходить по земле.

– Почему?

– У нее слишком тоненькие и слабые ножки. Совсем как у тебя, – отец щекочет меня в пятку, и я хихикаю.

Потом картина изменилась. Я стояла в больничной палате со светло–зелеными стенами и пряталась за мамой.

– Алиса? – сказал незнакомый мне голос, – Алиса, дочка, подойди.

Я неловко вышла из–за маминой спины и посмотрела на мужчину, лежащего на больничной койке. Когда я подошла ближе, я с трудом узнала в его измученном химиотерапией лице, своего отца. Тонкие трубки вели к его рукам, в них текла какая–то прозрачная жидкость. Присмотревшись внимательнее, я поняла, что его руки… Они стали больше похожи на мои. Тонкие, как спички, с тугими, выпирающими венами.

– Папа? – выдавила я из себя, душа подступающие слезы.

– Птичка моя, это я. Я так по тебе соскучился… – тихо сказал он.

Это было больше похоже на стон.

– Папа, я здесь. Я с тобой.

– Алиса, я так тебя люблю, – начал говорит он в бреду, – Ты – все в моей жизни.

– Я знаю, пап.

Мой голос сорвался, и я начала плакать.

– Папочка, все будет хорошо. Ты поправишься. Обязательно поправишься.

– Конечно, – выдохнул он и посмотрел на меня невидящим взглядом, – Я поправлюсь. Я люблю тебя, Алиса. Я так тебя люблю… – повторил он.

– Я тоже тебя люблю, папа, – всхлипнула я.

– Алиса? – выдернул меня из сна голос Саши.

Я открыла глаза и уставилась в белый потолок.

– Да, – прохрипела я.

– Тебе кошмар приснился.

Я повернула голову и нашла его сидящим на краю кровати. Он обеспокоенно смотрел на меня, и мне показалось это не правильным.

– Я в порядке.

Подтянувшись на руках, я села на кровати. Потрогав свою шею, я по привычке стала искать волосы на затылке, которых не было. Откинув челку, я спросила:

– Сколько времени?

– Десять утра.

– Мне нужно одеться.

Саша вскинул брови и бросил на меня удивленный взгляд.

– Моя сумка в коридоре, кажется, – выдавила я, и он поднялся.

– Сейчас принесу.

Когда он скрылся, я спустила ноги на пол и прикрылась одеялом.

– Держи, – Саша вырос в дверном проеме и подошел к кровати.

Он поставил на нее мою сумку и уселся рядом с ней.

– Выйди, – сухо сказала я.

Он нахмурился:

– Не понял.

– Выйди, – повторила я.

– Алиса, я видел тебя голой, – он вздохнул, – И не один раз.

– Выйди, я сказала! – рявкнула я, и он поднял руки.

– Ладно, ладно. Я выйду. Кофе?

Я кивнула и уставилась на него. Показав пальцем на дверь, я скрестила руки на груди. Он ухмыльнулся и вышел из комнаты, задвинув темно-серую дверь-гармошку наполовину.

Я вздохнула, и открыла свою сумку. Достав оттуда белье и одежду, я быстро натянула все это на себя и полезла в косметичку за зубной щеткой. Взяв розовую крошку в руку, я поковыляла в ванную и почистила зубы. К тому времени, как я привела себя в порядок, гостиная наполнилась запахом кофе.

Выйдя из ванной, я уставилась на боссову спину, спокойно сидящую на диване и смотрящую утренние новости. Свой кофе я нашла на кухне, примыкающей к гостиной. Я взяла чашку, и сделала несколько глотков, а потом подошла к дивану.

– Ты сам–то как? – спросила я Сашу, усаживаясь на белое сиденье.

– Нормально, – ответил он с непроницаемым лицом.

Вот это выдержка.

Я, молча, пила свой кофе, не сводя с него глаз. Что–то странное было в его поведении. Меня не покидало ощущение, что он чему–то радуется. Наверное, меня глючит.

– Ты точно в порядке?

Он перевел на меня взгляд и улыбнулся. Меня словно прошибло током, и я поставила дрожащей рукой свою кружку на журнальный столик.

– Алиса, я в полном порядке. Ничего страшного не произошло.

Меня как будто огрели обухом по голове. Я принялась моргать. Очень много раз. Потом я тряхнула головой, как будто мне послышалось.

– Что ты сказал? – выдавила из себя я.

– Ничего страшного не случилось. Машину только жалко, – повторил он и уставился в телевизор.

Я замотала головой и ощутила острую боль в висках.

– Как ты можешь так говорить, – выдала я и снова привлекла его внимание, – Она лежала там. Мертвая. Господи…

Я подскочила с дивана и вцепилась в свое лицо.

– Алиса, мне было плевать на нее. Ты сама прекрасно слышала, как я ей это сказал.

Лучше бы вместо этих слов он меня ударил.

Я думала, что он просто держит себя в руках.

– Не трогай меня! – завопила я, когда Саша потянулся ко мне, – Не прикасайся!

Я думала, что у него нереальный самоконтроль.

Он отпрянул, а я выскочила в коридор. Схватив свои туфли, я выбежала из квартиры и побежала вниз по лестнице.

Я думала, что он просто скрывает свои эмоции. Что на самом деле, ему больно, от того, что он сказал ей в последний раз. Из–за чего она уехала.

– Алиса! – раздалось в подъезде надо мной сверху.

Я закрыла уши руками и закричала.

На самом деле, ему было все равно.

***

– Алиса, что случилось? – сказала мама, когда я влетела в ее спальню.

– Где Тео?

– Аля отвела его в садик, – она приподнялась на локтях и села на кровати, – На тебе лица нет, что произошло.

– Мама, – выдохнула я, – Мама, это ужасно.

Я заползла к ней на кровать, трясясь всем телом. Когда я смогла успокоиться, я начала рассказывать. С каждым моим словом, мама бледнела на глазах.

– А потом, он сказал… – я запнулась, и меня снова затрясло, – Мамочка, он сказал, что ему все равно.

– Алиса, наверняка он не это имел ввиду... – начала, было, мама, но я ее перебила.

– Именно это. Ему плевать, что погиб человек. Господи… – я вцепилась в подушку, – Мама, он… Как я не видела этого раньше?

– Алиса, я не знаю, что сказать. Это ужасно.

• Предыдущая
• 9/32
• Следующая