Остаться в живых (СИ) - Сорока Ирина - Страница 38

— Садись, — специально для меня расчистили заваленный каким‑то хламом стул и поставили у ближайшего стола в углу, которого притаился чайник.

— На следующий день после Весенней капели мы пойдем исследовать руны, — поставив рядом со мной стакан с чаем, сказал гостеприимный хозяин. Сам он устроился на краешке стола, немного сдвинув в сторону стоящие не нем предметы. — К сожалению, специалиста по рунам найти не удалось. В них немного разбирается Бифур и ты. Так что есть надежда, что ваши знания смогут дополнить друг друга.

Обидно, я так надеялась, что найдут настоящего специалиста и мне не придется возвращаться к гробнице.

— Чтобы это сообщить ты привел меня сюда? — съязвила я и не удержавшись посмотрела на сидящего совсем рядом мужчину.

Лан ду Трейн на мой выпад отвечать не стал, а задумчиво поглаживая пальцем чашку, смотрел куда‑то за мою спину. Вспомнилось тепло наших объятий. Интересно, какого это почувствовать его руки не своей коже, а не через множество слоев одежды? Или поцелую, не тот практически целомудренный, что был в конце моего танца, а настоящий, такой, каким мужчины целуют любимых женщин?

О, пресветлая Ликия, о чем я только думаю?

Стараясь сохранять внешнее спокойствие, отвела взгляд, чтобы тут же уткнуться в название одной из книг: «Мифические и вымершие расы. Вся правда о единорогах».

— Ты интересуешься единорогами? — чтобы хоть как‑то нарушить тишину спросила я. Лан ду Трейн тряхнул головой, как бы отгоняя плохие мысли, а потом, встав со своего места, прошелся по комнате.

— И да, и нет. Я интересуюсь всем, что связано с вымершими расами. Многие из них считаются всего лишь мифами, существование которых не доказано. — Сделав небольшую паузу, спросил. — Ты хорошо помнишь свое детство?

Помотала головой.

— Нет. До шести лет лишь обрывки и то больше похожие на странные сны. Остальное — фрагментами.

Тренер прошелся по комнате и снова сел на краешек стола. Такое соседство не мешало, зато сильно смущало.

— Ты не помнишь свое детство, потому, что тебе запечатали воспоминания. Кто именно точно не знаю, но это и не важно. — Лан ду Трейн посмотрел на меня, явно ожидая бурной реакции, но ее не последовало. В душе робко шевельнулась надежда, что может быть теперь с перепадами настроения покончено?

— К чему тогда вопрос? — всего лишь удивилась в ответ.

— Чтобы продолжить разговор я должен знать, что именно тебе известно. При определенных обстоятельствах печать может быть снята или разрушиться сама.

Подумала и стащила со стола одиноко лежавшее на нем яблоко. Куратор проводил его взглядом.

— Все равно не понимаю к чему вспоминать о том, что случилось много лет назад.

— Откусывая приличный кусок задала интересующий меня вопрос.

— Все просто. Есть подозрения, что события, произошедшие больше десяти лет назад и то, что происходит сейчас, связанны между собой.

— Но я‑то тут причем?

Мужчина вздохнул, сделал глоток из своей кружки.

— Это началось около тридцати лет назад, — спокойным, менторским голосом начал Лан свой рассказ. — Сначала стали восставать кладбища. Преимущественно это происходило в маленьких селениях и заброшенных поселках. Как обычно этому придали значение далеко не сразу.

Скинутся селяне, позовут к себе недоучку мага, он по–быстрому упокоит или присоединиться к мертвецам, когда как повезет и все живут тихо–смирно до следующего раза. Так продолжалось несколько лет, пока один маг, имя его к несчастью не сохранилось в истории, не сопоставил факты и не поднял тревогу.

Восставшее кладбище — это, конечно, похоже на наш случай, но не сказать, чтобы такое было ужасной редкостью.

— Маги быстро упокоили восставших и с чистой совестью успокоились сами. Но в это же время стали пропадать и люди. Сначала обратить на это внимание было сложно. Пошел человек за грибами, да не вернулся, велика странность. Но когда исчезновения приняли массовый характер, маги снова обратили на это внимание. Прочесывались города, села, леса, но виновник так и не был найден. Зато пропадать люди перестали, что тоже можно назвать победой.

— А дальше? — спросила я, машинально накручивая прядь волос на палец.

— А дальше, — тренер усмехнулся, — началась борьба за престол. В какой‑то момент в эту борьбу ввязался и твой отец.

— Зачем?

— Сложно сказать, спросишь при встрече, — улыбнулся краешками губ собеседник.

Кивнула, принимая ответ, действительно вопрос не по адресу.

— Ты представляешь, как происходит смена власти? — вместо продолжения задал мне вопрос собеседник.

— Море крови, бесполезных убийств, шантажа. В худшем случае междоусобица, — как примерная ученица отбарабанила я

— Правильно, а теперь представь, какими аргументами пользовались оппоненты, чтобы убедить противников.

Представила. Пропало хорошее настроение и стало откровенно противно на душе.

— Одним из таких способов и попытались убедить Ноаха. Когда ты возвращалась в родовое поместье из дворца, было совершено нападение. Подоспевшая дружина нашла вас с няней и выжженную территорию на сто шагов вокруг. Вот тут‑то и объявились наши неизвестные. Не прошло и недели, как на тебя началась охота. Подкупались учителя, личная гвардия, служанки. Подстраивались ситуации и события.

— Меня хотели убить? — вопрос я задала скорее самой себе, слишком уж информация казалась невероятной. Кому могла помешать маленькая девочка?

— Нет, всего лишь выкрасть.

— Так, стоп. С чего вы решили, что все эти события связаны?

— А сразу никто и не решил. Продолжались покушения на тебя и борьба за власть во дворце. Отец пытался обезопасить, как мог, но однажды все- таки тебя выкрали. Именно в этот момент твой родитель решил вспомнить о старых друзьях и попросил нас помочь найти дочку. — На этих словах Лан ду Трейн поморщился. Похоже, не слишком приятные воспоминания остались… а уж у меня! — Искали мы долго, честно говоря, уже никто живой не надеялся найти. Слишком много времени прошло и ни одной зацепки. Родовая метка на ритуалы не отзывается, служанку, которая помогла тебя выкрасть нашли мертвой. И никаких зацепок, хоть всю страну граблями прочесывай.

Помог случай в лице так и оставшегося неизвестным человека. Просто в один из вечеров в кабинет Ноаха влетела стрела с привязанной к ней запиской. Там говорилось было только несколько слов, но сразу стало понятно, где искать пропавшего ребенка.

Чем дальше слушала, тем больше поражалась людской жестокости. От хорошего настроения не осталась и следа. Праздник испорчен, хотя умом понимаю, что знать такое о себе я просто обязана.

— Почему вы мне раньше об этом не рассказывали? — задала единственный сейчас вопрос. Нет, в голове роилось их с тысячу, но этот был единственным ответ, на который я могла поучить сразу.

— А ты просто представь, что бы выкинула, узнай раньше.

Пошла бы громить все подряд, никаких сомнений. И было бы не важно, что виновные здесь вряд ли найдутся, просто неконтролируемые разумом эмоции… это плохо. Очень.

— Вернемся к рассказу? — откуда‑то из недр стола были извлечены конфеты неаккуратной кучкой лежавшие на тарелке. — Совсем забыл, угощайся. — Подозрительно присмотрелась к ним, но потом решилась попробовать одну. Вроде вкусно, хоть и не презентабельно. — Когда мы нашли храм, прорваться за защитный барьер оказалось не так просто. Магия, укрепленная древним источником силы — это серьезная проблема.

— Кто первым пришел ко мне? — просто из любопытства решила уточнить, сопоставляя все рассказанное со своими воспоминаниями.

— Сейм, а что?

— Да так. Больше никого не нашли?

— Нашли. Около пятидесяти человек разных возрастов совершенно не осознающих себя как личность. Как будто у них не просто стерли память, а забрали душу.

— Что с ними стало?

— Не знаю, никогда не интересовался.

— А больше там ничего не было?

— Была лаборатория, — мне одобрительно улыбнулись, мол, молодец, соображаешь. Аж, гордиться собой начала. — А в лаборатории что‑то типа дневников. Судя по бардаку, царившему помещениях и дворе, покидали храм в спешке, поэтому многое оставили: и людей, и в лаборатории. Похоже, забрали только самое ценное. Но и того, что мы нашли, хватило, чтобы понять — все три перечисленных мной случая связаны между собой.