Эпоха (СИ) - Масимова Анатасия Викторовна "KOTENOK1041" - Страница 38

- А ты?

- Сказал, что все это веяние эпохи.

Я облегченно вздохнула.

- Но теперь по вашей милости, Александр Васильевич считает, что я либо гей, либо не в себе. Даже не знаю, что хуже, - невозмутимо протянул мужчина.

- И почему он так считает? - осторожно поинтересовалась я.

Вздохнув, Леша начал повествование.

- ...и вот тогда я подскочил и обнял его, - закончил парень свой рассказ.

На протяжении всего времени, что он говорил, я с трудом сдерживала рвущийся наружу смех. И когда коллега, наконец, закончил пересказ сегодняшних событий в далеком 21 веке, не выдержав, расхохоталась, облокотившись на него. Леди и джентельмены кидали на нас любопытные взгляды. Да я и сама знала, что веду себя неприлично, если не сказать больше, но...наверное, это сказывалось напряжение последних дней. Знаю, что в светском обществе этого времени было непринято показывать свои истинные чувства, а провинившиеся были достойны порицания, но я просто не могла удержаться. Представив описанную Лешкой картину, смех начался с новой силой.

- Не смешно, - буркнул напарник, но через минуту, не выдержав, сам расхохотался.

- Не представите мне своего спутника, маркиза? - раздался у меня над ухом низкий мужской голос с рычащими интонациями.

От неожиданности я вздрогнула. По коже проскакал табун мурашек и волосы на затылке стали дыбом. Обернувшись, встретилась с шоколадными глазами герцога Торнтона.

Англия, Лондон. XIX век. Светский раут.

Личные записи герцога Дэмиэна Торнтона.

Поднявшись по лестнице и отдав верхнюю одежду слуге я, как и подобает, направился к хозяевам этого вечера. Ими были виконт и виконтесса Дейвидсон. Обменявшись поклонами с пожилым джентельменом и поцеловав руку его супруге, немолодой, но все еще привлекательной женщине, сделал ей незамысловатый комплимент. Покраснев, как молоденькая девушка, женщина прикрылась веером.

- Сегодня здесь собрался весь свет, - бросив взгляд за плечо виконта, произнес я.

- Да, Ваше сиятельство, - улыбнулся мужчина. - Много людей понаехало.

Кивнув, я прошел в зал. Обведя взглядом зал, обреченно вздохнул. Леди и джентельмены посещают подобные места с намерениями встретить старых знакомых, завести новых или же узнать свежие сплетни. Виконт Дейвидсон сказал, что здесь собрался почти весь свет, значит она тоже должна быть здесь. Насколько я знаю, маркиза Дерби всегда предпочитала приезжать немного заранее. И стал пробираться сквозь группы людей, одновременно кивая на приветствия знакомых.

- Ваше сиятельство!

Повернув голову, увидел своего друга, графа Бэдфорда.

- Что-то Вы припозднились, Ваше сиятельство, - ухмыльнулся он.

- Дела, - нахмурился я, вспоминая, как еле отвязался от любовницы.

"Навязчивая женщина не желала понимать, почему я не желаю разделить с ней ложе. Я и сам не понимал. Игнорирование прелестей Коры Лохман на протяжении последних трех месяцев можно приписать моим увлечением светской львицей Сарой Логман, графиней Уоррен. Это была эффектная и очень красивая женщина, знающая себе цену. В свете поклонники слетались к ней, как мухи на мед. Но как только вдова мне наскучила, решил вернуться к отношениям с Корой. Однако мысли вертелись вокруг другой женщины. Не доступной для меня. Пока недоступной", - напомнил себе я. - "Сегодня все может измениться. Если мисс Дерби проболталась о случившемся на балконе своей матушке, маркиза не постесняется воспользоваться этим знанием в своих интересах".

- О чем задумались? - лукаво посмотрел на меня лорд. - Или, лучше сказать, о ком?

- Отвалите, милорд, - огрызнулся я.

- Если Вам, герцог, все же интересно, то она здесь.

- Где?

- Там, - указал друг кивком головы на противоположную от нас сторону.

Обернувшись, я увидел ту, о ком думал на протяжении последних нескольких часов. Она стояла в отдалении от других групп. Одета юная леди была скромнее, чем на памятном балу. Атласное платье "Психея" нежно- голубого цвета, вошедшее в моду в 1802 году, очень ей шло. Подчеркивая юность и неопытность девушки. Волосы девушки были завиты барашком, а кожа казалось совсем прозрачной. Платье имело декольтированный бархатный лиф и заканчивалось шлейфом...Вернее, должно было заканчиваться. В нарушении всех приличий, подол был на целую ладонь короче общепринятых норм и едва доходил до лодыжек, открывая взору прелестные ножки. Немыслимо! Рядом с ней стоял незнакомый мне мужчина. На вид ему было от двадцати трех до двадцати семи лет. Даже несведущему человеку было ясно, что они близки. Ее светлая головка была склонена к его так близко, что темно - каштановые волосы аристократа касались ее лица. Это был уже не скандал, а черт знает что! Они смотрели только друг на друга. Казалось, пересуды их совсем не волновали. Я непроизвольно сжал кулаки.

- Где ее матушка? - прошипел я. - Куда она вообще смотрит?!

Пробежав глазами по залу, нашел свою мать, леди Беатрис, вдовствующую герцогиню Торнтон в окружении подруг. Они о чем- то оживленно спорили. Словно почувствовав мой взгляд, она подняла на меня взгляд, и чуть улыбнувшись и отсалютировав мне бокалом, который держала в руках, снова повернулась к ним. Я скрипнул зубами.

- Вряд ли она тебе поможет, - хмыкнул граф.

- Ничего не понимаю. Она же...она должна исполнять роль ее компаньонки! Она должна оберегать девушку от необдуманных поступков, а вместо этого поощряет распутство!

- Может, мисс Дерби влюблена в него, - подлил масла в огонь Бэдфорд.

Тут, среди негромких разговоров, раздался звонкий девичий смех. Головы многих гостей были повернуты в сторону девушки. Но это ее, казалось, совсем не смущало. Она закрыла лицо руками и всхлипывала, подойдя к мужчине еще ближе. Я был зол...очень зол! На нее... на них! Как смеет он так вольно себя с ней так вольно? Наглец! Я был обескуражен наплывом незнакомых мне ощущений и собственнических инстинктов, и это раздражало еще больше. Не отводя взгляда от парочки, я двинулся в их сторону. Сейчас мне было наплевать на скандал и мнение света. Для меня имело значение только одно: вырвать девушку из лап этого проходимца. Хотя она и была явно не против его общества.

- Постойте, Ромео, - нагнал меня на полпути Бэдфорд.

- Что?

- Вы хорошо подумали? - спросил меня друг.

- Да, - бросил я, продолжая движение вперед.

- Герцог, не дурите! - предостерег меня аристократ, - сделаете лишь хуже.

- Мне все равно! - повысил я голос.

- Говорите тише!

- Отпустите мою руку, граф! Не хватало еще, чтобы нас поняли не так!

- Если Вы сейчас подойдете к ним, то следующий месяц эту ситуацию будут смаковать во всех великосветских гостиных! - продолжил Александр, но мою руку все же отпустил. - А если Вы с ним сцепитесь, то...

- Граф Бэдфорд! - повернулся я нему. - Я что, похож на ненормального?

Критически оглядев меня, аристократ хмыкнул:

- Очень.

Тут снова раздался звонкий смех девушки. Я отвернулся от друга и направился к паре, чувствуя на себе взгляд нескольких десятков глаз.

Англия, Лондон. XIX век. Светский раут.

Личные записи графа Уильяма Бэдфорда.

"Потерян для общества, - усмехнулся я, наблюдая, как разгневанный герцог быстрым шагом приближается к девушке. "Она не в моем вкусе", - всплыли в памяти недавние слова друга. Если бы Вам, Ваше сиятельство, было бы все равно, Вы бы не вели себя так. Сомневаюсь, что Ваша ярость осталась незамеченной для общества. Холодный герцог Торнтон потерял контроль. Да, свету будет о чем посудачить. Как Вы, мой друг, всегда гордились своей ясной головой и с каким презрением и высокомерием смотрели на влюбленных воздыхателей. Как Вам самому оказаться на месте одного из них?"

- А пари Вы все - таки проиграли, Торнтон, - пробормотал я.

Англия, Лондон. XIX век.

Дневник Елены Соколовой.

Я не могла вымолвить ни слова, погружаясь все глубже и глубже в такую притягательную глубину его темных глаз. Как же он красив! Блестящие черные герцога были зачесаны на пробор. Синий фрак подчеркивал его смуглую кожу и шоколадные глаза. Губы мужчина были плотно сжаты в тонкую линию. Милорд также молча смотрел на меня не говоря ни слова. Тишина вокруг нас была почти осязаемой. Рядом понимающе хмыкнули. Вздрогнув, я вернулась с небес на грешную землю. Герцог ждал. Конечно ждал, дурочка, - отвесила я себе мысленный подзатыльник. - Он же задал тебе вопрос.