Алиби - Пеев Димитр - Страница 35

• Предыдущая
• 35/40
• Следующая

Богоев, очевидно, не один. С ним едут и его соучастники. Может быть, и тот, кто позвонил по телефону.

«Пожалуйста, билеты! — прокричал напевно кондуктор. — Пожалуйста, ваш билет».

Ковачев показал свой билет в вагон первого класса. Кондуктор удивленно посмотрел на него, но ничего не сказал.

Спросить его? Может быть, он что-нибудь заметил? Впрочем, едва ли. В Пловдиве сошло столько народу.

На каком-то полустанке поезд неожиданно остановился на несколько секунд. И снова тронулся. Ковачев продолжал стоять, облокотившись на раму, совсем один в безлюдном коридоре.

А почему бы ему не устроиться в купе Богоева? как обыкновенный пассажир, который сел в Пловдиве. Да и билеты уже проверили.

Нет, если Богоев выйдет, как он последует за ним?

Ковачев быстро возвратился в свой вагон взять портфель.

У открытой двери второго купе стоял милиционер. Сквозь шум колес Ковачеву послышалось, что он назвал его фамилию. Когда милиционер закрыл дверь, Ковачев спросил его:

— Кого вы ищете?

Милиционер посмотрел на него подозрительно, но все-таки сказал:

— Одного товарища, Ковачева.

— Я Ковачев, что вам нужно?

Пришлось показать служебное удостоверение. И только убедившись, что перед ним действительно майор (да, тогда еще майор) Асен Ковачев, милиционер объяснил ему:

— Срочная телефонограмма из Пловдива. Я с участка Поповица. Пришлось остановить поезд. Вот, возьмите, товарищ майор.

Ковачев развернул листок.

«Получилась ошибка. Мне показалось, что он сошел в Пловдиве. Когда я понял, что ошибся, поезд уже уехал. Настоящий остался в купе. Подробности в Димитровграде. Петев».

Слава богу! Петев жив и здоров. Богоев сидит в своем купе. Могло быть хуже.

— Вы, товарищ, — сказал он милиционеру, — поедете со мной до Димитровграда. Сядете в первое купе соседнего вагона, а я стану в коридоре напротив купе. Если вы мне понадобитесь, я подам вам знак.

— Понятно, товарищ майор, — ответил милиционер с заговорщическим видом.

Как только поезд остановился в Димитровграде, в вагон вошел майор Милев. Поздоровавшись, он сразу спросил:

— Здесь еще?

— В купе.

— Мне позвонил Петев. Провели его на вокзале в Пловдиве. Ему показалось, что в последний момент наблюдаемый сошел. Петев последовал за ним. И только у стоянки такси, рассмотрев лицо человека, за которым он следил, понял свою ошибку. Вернуться уже не успел — поезд ушел.

— Но как он мог ошибиться?

— Говорит, что тот был в таком же плаще и шляпе, с таким же чемоданом и портфелем, что и Богоев. А что этот?

— Ничего. Все еще сидит в купе. Жду, когда выйдет.

— Пора бы. Поезд скоро тронется. Снаружи ждут двое моих ребят. Петев нам описал его.

— Вы сообщили полковнику Маркову?

— Конечно.

В этот момент поезд свистнул и медленно тронулся. Оба краем глаза следили за дверью купе. Но она не шелохнулась. Поезд набрал скорость и понесся вперед.

— Что же это такое? — спросил Милев. — Вроде бы взял билет до Димитровграда, а не удостоил нас своим посещением.

Да, это было новой неожиданностью. Богоев, который «официально» находится в командировке в Русе, с билетом, взятым до Димитровграда, сходит в Пловдиве и... продолжает поездку до Свиленграда!

Даже тогда, убедившись, что наблюдаемый едет не в Димитровград, а в Свиленград, Ковачев не смог разгадать ход врага. Он только удивлялся и выслушивал догадки Милева.

— Мне кажется, ошибка в Пловдиве — просто случайность. Мало ли людей имеют одинаковые портфели и чемоданы? А Богоев понял, что за ним следят и... Подожди! — внезапно прервал себя Милев. — А не решил ли он спрыгнуть на ходу? Я пойду встану у второй двери.

— Хорошо, — согласился Ковачев. — Только сначала найди кондуктора и скажи ему, чтобы проверил билеты.

Случайность ли ошибка в Пловдиве или это умышленно разыгранный трюк? Тогда... Богоев — не один. Их двое, а, может быть, больше. Они знают, что находятся под наблюдением, и от них можно ожидать всего.

Через несколько минут прошел кондуктор.

Поговорив с ним в конце коридора, Милев с озадаченным видом направился к Ковачеву.

— Эй, Асен, вы что-то напутали. Твой Богоев не знает болгарского. Билет у него до Стамбула. Кондуктор даже не стал проверять его второй раз.

— Гм, — промычал в ответ Ковачев.

— Неужели Петев в Пловдиве упустил настоящего Богоева? — спросил Милев.

— Да нет... не может быть. Ведь я же его видел после этого. Это Богоев, я хорошо рассмотрел его лицо. А того, который сошел в Пловдиве, Петев потерял из виду?

— Тот сел в единственное такси и исчез. А Петев пошел в городское управление звонить. Ты на том поставь крест, смотри, как бы нам не прозевать этого. Который едет к границе. Если это, конечно, ваш Богоев.

Поезд подошел к Свиленграду.

Они вышли на перрон. Среди сходивших с поезда малочисленных пассажиров Богоева не было.

Через некоторое время дежурный офицер пограничного управления докладывал:

— В спальном вагоне едут две семьи из Западной Германии, трое иранцев, один турок. В вагоне второго класса — один югослав, трое турок, один австриец и две девушки чешки. Вот их паспорта. Болгар нет. Но посмотрите, не он ли это?

Он взял фотографию Богоева и вложил ее в паспорт австрийца Дитмара Фогеля, торговца из вены.

Милев перелистал паспорт.

— «Въезд — 12.06.63. — Драгоман», — прочитал он машинально.

— А сейчас мы поставим: «выезд — 14.06.63. — Свиленград», — сказал пограничник.

— Нет, не поставите. Он не переедет границу.

Ковачев сказал это твердым, решительным голосом, хотя сам не был уверен в правильности своих действий. А если это всего лишь безобидный австрийский торговец? Будет международный скандал.

Но он поразительно похож на Богоева!

Вот фотография. Вот паспорт. Несомненно, и там, и там снят один и тот же человек. Этого Фогеля нельзя упускать. Ни в коем случае!

— А на каком основании мы его задержим? — спросил пограничник. — Транзитная виза у него в порядке.

— Свяжите меня срочно с Софией, с министерством...

Следствие по делу Валентина Христова Богоева, пытавшегося пересечь границу, окончилось быстро.

В Свиленграде он устроил страшный скандал. Хорошо разыграл роль иностранца, возмущенного «варварским отношением коммунистов к европейцам». И к тому же на чистом немецком языке. Хотя и без венского акцента. Но по пути в Софию обмяк. А когда ему устроили очную ставку с начальником отдела кадров и секретарем парторганизации учреждения, где работал Богоев, он вдруг перешел на болгарский язык и, не запираясь, рассказал органам Государственной безопасности все.

Нет, он не был шпионом. Очевидно, он стал бы им впоследствии.

Прошлым летом в Варне Богоев познакомился с гостями из «свободного мира». Поделился своей мечтой жить в «Европе», «на свободе». И они пообещали помочь ему.

Больше он с ними не встречался. Они даже не оставили ему адреса.

И лишь неделю тому назад к нему домой пришел незнакомый человек. Болгарин. Сказал, что его прислали «друзья, его друзья по Варне». Принес ему подарок — плащ, рубашки, шляпу. И самое главное — сообщил, что «друзья» не забыли своего обещания. Теперь он может безо всякого риска уехать из Болгарии, если он еще не передумал...

В понедельник они встретились на Центральном вокзале. Человек сообщил ему, что через страну проедет Дитмар Фогель, с которым Богоев должен поменяться местами, и дал ему чемодан и портфель, предназначенные для Фогеля. Они были закрыты на замок, и что в них, Богоев не знал. Ему было приказано купить билет второго класса до Димитровграда и положить его вместе с паспортом в карман плаща.

Как только Фогель приехал в Софию, Богоеву сообщили по телефону, где они должны встретиться. В кафе он только издали увидел его и узнал по слуховому аппарату для глухих и по трем ручкам в кармане пиджака.

Командировка в Русе была ему нужна, чтобы отсрочить на какое-то время поиски.

• Предыдущая
• 35/40
• Следующая