Ей снилась смерть - Робертс Нора - Страница 69

• Предыдущая
• 69/75
• Следующая

– Это постепенно приведет ее в себя. – Доктор был молод и, судя по всему, еще сохранил любовь и предан­ность своему искусству. Он ввел лекарство сам, не став обращаться за помощью к медсестрам или своим ассис­тентам. – Я дал ей медленно действующий препарат, через некоторое время она проснется и не будет слиш­ком возбуждена.

– Мне надо, чтобы она была в полном сознании, – сказала ему Ева, и он внимательно посмотрел на нее своими карими глазами.

– Я знаю, что вам нужно, лейтенант. В обычных ус­ловиях я бы ни за что не согласился будить искусствен­ным образом такую пациентку, как Пайпер. Но я пони­маю необходимость этого. Надеюсь, и вы понимаете, что ей необходим максимальный покой.

Доктор пощупал пульс и внимательно изучил пока­зания мониторов.

– Ее состояние стабильно, – сказал он, оглянув­шись на Еву. – Но выздоровление от физической и пси­хологической травмы такого рода – дело долгое.

– Вы когда-нибудь бывали в клиниках для изнаси­лованных?

Доктор удивленно поднял брови.

– У нас нет таких клиник.

– Еще пять лет тому назад они были, но потом власти пересмотрели положения о проституции. В этих клиниках лежали в основном проститутки – преимуществен­но молодые девочки, которые приехали из провинции в большой город и не смогли приспособиться к его жес­токим законам. Я тогда работала в соответствующем от­деле и очень хорошо все это изучила. Я знаю, что надо делать.

Доктор кивнул и, наклонившись, приподнял веко Пайпер.

– Она приходит в себя. Руди, вас она должна уви­деть первым. Говорите с ней, успокаивайте ее. Ваш го­лос должен быть мягким и негромким.

– Пайпер. – Руди наклонился над постелью. – До­рогая, это я, Руди. С тобой все в порядке, ты в абсолют­ной безопасности. Мы снова вместе. Ты слышишь меня?

– Руди? – Пайпер произнесла это, не открывая глаз, лишь слегка повернув голову на подушке. – Руди, что случилось?.. Что случилось? Где ты?

– Я здесь. – По его щеке скатилась слеза. – Я буду все время с тобой.

– Саймон избил меня. Я не могу пошевелиться.

– Его уже нет. Ты в безопасности.

Пайпер наконец открыла глаза, и Ева увидела мельк­нувшую в них тень паники.

– Пайпер, вы помните меня? – спросила она, тоже наклонившись над кроватью.

– Вы из полиции. Вы хотели, чтобы я говорила плохие вещи о Руди…

– Нет. Я лишь просила вас говорить правду. Руди здесь, он никуда не уйдет, пока мы будем говорить. Скажите мне, что с вами случилось. Расскажите мне о Саймоне.

– Саймон… – Пайпер взмахнула рукой, как будто пытаясь отогнать видение, огоньки на мониторах забе­гали чаще. – Где он?

– Его здесь нет, он не может причинить вам боль. – Ева нежно взяла Пайпер за руку. – Никто не обидит вас. Но вы должны мне помочь. Вы должны мне рас­сказать, что он сделал.

– Он позвонил в дверь, и я открыла. – Ева увидела, как у нее вращаются зрачки под полуприкрытыми века­ми. – Я была рада видеть его. В Рождество принято де­лать подарки, а у него была большая серебряная короб­ка в руках. Подарок. Я подумала, что Саймон принес подарки для нас с Руди, и сказала, что Руди нет дома. Но он уже знал это. Он сказал: «Здесь только ты и я». Он улыбнулся и положил руку мне на плечо…

Пайпер откинулась на подушки и некоторое время молчала, тяжело дыша.

– Я плохо помню, что было потом, – пробормота­ла она. – У меня закружилась голова. У меня так силь­но закружилась голова, что я перестала видеть все во­круг. Я вынуждена была лечь, и я очень странно себя чувствовала. Я не могла пошевелиться, не могла от­крыть глаза. Я не могла думать…

– Вы помните что-нибудь из того, что он говорил? Хотя бы что-нибудь.

– Он сказал, что я прекрасна. Он знает, как сделать меня еще прекраснее. Сказал, что любит меня, только меня. Это настоящая любовь, он хочет, чтобы я была его единственной любовью. Другие для него не имеют значения. Только я. Он продолжал говорить, но я не могла отвечать. Он сказал, что все его прежние возлюб­ленные мертвы, потому что они не были настоящими. Они не были чисты и непорочны… Нет!

Неожиданно она вырвала руку и попыталась встать, но Ева придержала ее за плечи.

– Все в порядке. Вы в безопасности. Я знаю, Пай­пер, что он сделал вам больно. Я знаю, как вы измуче­ны. Но теперь вам не надо ничего бояться. Смотрите на меня, говорите со мной. Я не позволю больше никому обидеть вас.

– Он привязал меня! – Слезы ручьями текли у Пайпер по щекам. – Привязал к постели и стал сни­мать с меня одежду. Я умоляла его не делать этого, ведь он был моим другом!.. Потом он разделся. Ужасно! Там была видеокамера, и он позировал перед ней. Улыбался и говорил, что я была плохой девочкой. Его глаза… Что-то страшное было в его глазах. Я кричала, но никто не мог услышать меня. Где Руди?

– Я здесь. – Он с трудом смог произнести эти слова и поцеловал ее в лоб. – Я здесь.

– Он делал со мной ужасные вещи. Он изнасиловал меня, мне было так больно… Он сказал, что я прости­тутка. Большинство женщин – проститутки, они лишь притворяются, что они актрисы. И мужчины правы, когда используют их, а затем бросают. Я действительно чувствовала себя проституткой, и он мог делать со мной все, что захочет. И он делал, он продолжал делать мне больно! Руди, я все время звала тебя, чтобы ты остано­вил его.

– Руди пришел, – сказала Ева. – Руди пришел и остановил его.

– Руди пришел?

– Да, он услышал вас и пришел вам на помощь.

– Он остановил. Да, он остановил. – Пайпер вновь закрыла глаза. – Потом послышались крики, шум. Кто-то очень громко кричал, очень громко. Кричал о своей матери. Больше я ничего не помню.

– Хорошо. Вы все отлично рассказали.

– Вы не позволите ему вернуться? – Ее пальцы крепко сжали руку Евы. – Вы не позволите ему найти меня?

– Нет, я не позволю ему вернуться.

– Он чем-то накрыл меня, – вспомнила Пайпер. – Он чем-то поливал меня. – Она брезгливо поморщи­лась. – Что-то вливал в меня. Его тело было чем-то на­мазано. У него была татуировка на бедре.

Ева удивилась: она точно помнила, что на видео­пленках у него не было татуировки.

– Вы помните, как она выглядела?

– Это была надпись «Моя единственная любовь». Он специально показывал мне ее, говорил, что это новая татуировка, настоящая, а не временная. Потому что он очень устал от временных отношений с теми, кого любит. А я плакала, говорила, что никогда не оби­жу его. Потом он тоже заплакал: сказал, что знает это и очень сожалеет…

– Вы можете вспомнить что-нибудь еще?

– Он сказал, что я буду любить его вечно, потому что он будет у меня последним. И он будет всегда по­мнить обо мне, потому что я была его другом. – В ее глазах опять мелькнула тревога. – Он собирался убить меня! Он больше не был Саймоном, лейтенант. Чело­век, который делал это со мной, мне незнаком…

– Вам больше нечего бояться. Я вам обещаю.

Ева поднялась и внимательно посмотрела на Руди.

– Давайте выйдем на минуту, пусть доктор осмот­рит вашу сестру.

– Я сейчас вернусь. – Он прижался губами к ладо­ни Пайпер. – Я буду за дверью.

Они вышли в коридор, и Ева закрыла дверь.

– Я не хочу оставлять ее, – пробормотал Руди.

– Ей необходимо поговорить с кем-нибудь.

– Она уже достаточно наговорилась. Она рассказа­ла вам все. Господи!

– Ей нужен хороший психолог, Руди. Ей необходи­мо лечение. Если вы сейчас увезете ее отсюда, это вряд ли поможет ей быстро справиться со своими проблема­ми. Пару дней назад я дала ей свою визитную карточку с координатами и именем одного доктора. Свяжитесь с доктором Мирой, Руди. Она поможет вашей сестре.

Руди открыл было рот, потом закрыл. Казалось, он пытается сделать какое-то усилие над собой.

– Вы были очень добры к ней там, в палате. Очень добры. Я ведь только теперь понял, почему вы так резко и непримиримо говорили со мной все это время. Вы считали, что я виноват в том, что… что произошло с другими. Я хочу, чтобы вы знали: я благодарен вам.

• Предыдущая
• 69/75
• Следующая