Адвокат мог не знать - Робертс Нора - Страница 10

• Предыдущая
• 10/105
• Следующая

– Она студентка, Диг. Руки прочь.

Он как ни в чем не бывало направился к траншеям.

– Ладно, давай пройдемся по основным фактам, – начала Колли.

– Не будем вспоминать добрые старые времена? – перебил ее Джейк. – Не будем восполнять пробелы? А я-то думал, ты спросишь: «Чем ты, черт побери, занимался, Джейк, с тех пор, как наши пути разошлись?»

– Плевать я хотела на то, чем ты занимался. Лео считает, ты нам нужен для работы. – Колли решила, что позже придумает несколько способов убить Лео с особой жестокостью. – Я с этим не согласна, но, раз уж ты здесь, нет смысла спорить или трепаться о добрых старых временах.

– Диггер прав. Отлично выглядишь.

– Все, что с сиськами, выглядит отлично в глазах Диггера.

– Не стану спорить.

Но она действительно выглядела отлично. Стоило ему ее увидеть, как на него словно обрушился ураган. Ноздри ему щекотал исходивший от нее запах эвкалиптового масла. Запах гадостный, но он всегда напоминал ему о Колли. Стоило Джейку учуять эту дрянь, как в памяти у него всплывало ее лицо.

В ушах у нее были красивые серебряные сережки. В расстегнутом воротнике рубашки виднелась ямочка, влажная от испарины. Рот с немного выступающей верхней губой, как всегда, был лишен помады. Она никогда не красилась на раскопках, но всегда, при любых условиях, намазывалась увлажняющим кремом по утрам и вечерам. И всегда устраивала уютное гнездышко, где бы ни останавливалась на ночлег. Ароматическая свеча, ее виолончель, бисквиты, хорошее мыло и шампунь с легким запахом розмарина.

Наверное, все эти привычки сохранились у нее до сих пор.

«Десять месяцев, – подумал он. – Десять месяцев ее не видел». Но все это время ее лицо преследовало его днем и ночью, как он ни старался прогнать навязчивое воспоминание.

– Ходили слухи, что у тебя академический отпуск, – небрежно бросил Джейк. Лицо его при этом оставалось совершенно непроницаемым и никак не выдавало того, что творилось у него внутри.

– Я его прервала. Ты здесь для того, чтобы руководить антропологическим аспектом работы проекта «Антитам». – Колли отвернулась, сделав вид, что изучает участок раскопок. На самом деле ей было слишком тяжело смотреть ему в лицо, знать, что он тоже смотрит на нее, оценивает, вспоминает. – Полагаю, мы здесь имеем поселение эпохи неолита. Анализ по радиоуглероду показал, что уже извлеченным из земли костям пять тысяч триста семьдесят пять лет. Липарит…

– Я читал отчеты, Колли. Это золотая жила. – Джейк окинул площадку критическим взглядом. – А почему тут нет никакой охраны?

– Я над этим работаю.

– Прекрасно. Пока ты над этим работаешь, Диггер может разбить здесь свой лагерь. Сейчас захвачу снаряжение, и ты мне все тут покажешь. Приступим к работе.

Колли глубоко вздохнула, когда он направился обратно к джипу, и сосчитала до десяти.

– Я убью тебя за это, Лео. Я тебя на куски разорву.

– Вы уже работали вместе раньше. Некоторые из лучших ваших работ вы сделали вместе.

– Мне нужен Ник. Как только он освободится…

– Колли…

– Молчи, Лео, я ничего не хочу слушать.

Стиснув зубы, она приготовилась показать участок своему бывшему мужу.

Раньше они работали вместе. И это, думала Колли, смывая с себя под душем налипшую за день грязь, довело их до беды. В профессиональном плане они часто бросали друг другу вызов, но их соперничество оказывалось плодотворным. Она восхищалась его умом, хотя этот ум размещался в самой непрошибаемой голове, с какой ей когда-либо приходилось сталкиваться лбом. Его ум был необыкновенно гибок и открыт для восприятия любых новых фактов. Он умел зацепиться за крохотную, вроде бы незначительную деталь, отшлифовать ее, как бриллиант, и построить на ней грандиозную, безупречно логичную теорию.

Загвоздка была в том, что и в личном плане они постоянно бросали друг другу вызов. Но бывали случаи, когда и здесь их соперничество оказывалось плодотворным.

Но чаще они дрались, как бешеные псы.

Когда они не ссорились, они бросались в постель. А в свободное от ссор, от постели и совместной работы время они… ставили друг друга в тупик. Так определила их отношения Колли.

Глупо было вступать в брак. Теперь Колли это понимала. Сперва все казалось таким романтичным, волнующим, возбуждающим. Они сбежали ото всех, оторвались, как пара обезумевших подростков. И столкнулись с жестокой реальностью. Их брак стал полем битвы. Каждый проводил свои границы, которые другой во что бы то ни стало стремился нарушить.

Разумеется, установленные Джейком границы были совершенно нелепы, а ее собственные – вполне разумны, но в целом ситуация оказывалась тупиковой. Колли вспоминала, как их тянуло друг к другу. Они никак не могли удержаться, чтобы не давать волю рукам. И ее тело все еще остро, до боли, помнило прикосновения этих рук.

Но, как вскоре выяснилось, Джейкоб Грейстоун распускал свои руки направо-налево. И заходил в этом довольно далеко, гораздо дальше, чем простиралось тело его жены. Кобель чертов!

Та брюнетка в Колорадо, Вероника, стала последней каплей. Полногрудая, с детским голоском. Сука!

А когда она обвинила его напрямую в простых и ясных выражениях, когда назвала предателем и ублюдком, ему не хватило совести, нет, мужества, признать или опровергнуть обвинение. Кишка у него оказалась тонка.

Как он ее назвал? Ах да! Ее губы вытянулись в тонкую линию, когда она вспомнила слова, обжегшие ее, словно пощечина.

Он назвал ее истеричной, мелочной и злобной бабой.

Дальше она ничего не помнила. Разразился жуткий скандал, но детали стерлись в ее памяти. Она потребовала развода и мстительно добавила, что это было ее единственное разумное действие с тех пор, как она впервые его увидела. И велела ему убираться с раскопок к чертям собачьим, а не то она сама уйдет.

И что? Он стал с ней спорить? Черта с два! Попросил прощения, поклялся в верности? Да ни за что!

Он убрался. И одновременно с ним – надо же, какое совпадение! – исчезла полногрудая брюнетка.

Все еще кипя негодованием, Колли вышла из душевой кабинки и схватила одно из тонких, куцых, как собачий коврик, гостиничных полотенец. А потом сжала в кулаке кольцо, которое носила на цепочке на шее.

Она сняла обручальное кольцо, сорвала его с пальца, как только получила на подпись документы о разводе. Она чуть не швырнула его в реку, на берегу которой тогда работала.

Но она не смогла. Не смогла избавиться от кольца, как избавилась от самого Джейкоба. В ее жизни он был единственной неудачей.

Она говорила себе, что продолжает носить кольцо, только чтобы напоминать себе об этой неудаче и не повторять ошибок.

Теперь она сняла его с цепочки и бросила на сервант. Если Джейк его увидит – решит, что она так его и не забыла. У него же непомерное самомнение.

Она больше не будет о нем думать. Им придется работать бок о бок, но это не значит, что она потратит хоть минуту своего свободного времени на мысли о нем.

Джейкоб Грейстоун был ее личной ошибкой, ее личной неудачей. Но она продолжала жить. Она ушла далеко вперед.

А уж о нем и говорить нечего. Их маленький мирок был настолько тесен, что она очень скоро узнала, как мало времени ему понадобилось, чтобы вернуться в клуб холостяков, где им занялись богатые бездельницы, любительницы и покровительницы археологии, обладательницы роскошных бюстов и пустых голов, не начиненных мозгом. Эти дамочки были как раз в его вкусе. Они хорошо смотрелись с ним под руку, а он рядом с ними чувствовал себя интеллектуальным гигантом.

Только это ему и было нужно.

– Да пошел он, – пробормотала Колли, натягивая джинсы и рубашку.

Она открыла дверь и чуть не налетела на женщину, стоявшую по другую сторону.

– Извините. – Колли сунула ключ в карман. – Могу я вам чем-нибудь помочь?

Горло Сюзанны сжал спазм. Она едва не расплакалась, заглянув в лицо Колли, но заставила себя улыбнуться и крепче прижала к груди портфель, словно это был ее любимый ребенок. В каком-то смысле так оно и было.

• Предыдущая
• 10/105
• Следующая