Убийство в Тарсисе - Робертс Джон Мэддокс - Страница 5

• Предыдущая
• 5/55
• Следующая

С этими словами солдат вновь поднял руку и показал асассину повернутое наружу кольцо. На обратной стороне украшения золотые нити сплетались в сложный узел. Нистуру уже доводилось видеть этот узор.

— Узел Таналуса! — выдохнул он.

— Точно. Даже такой отчаянный парень, как я, старается обезопасить себя от всякой шушеры. Ну что ж, убийца, теперь ты заколдован и не сможешь причинить мне вреда.

Железное Дерево попытался засмеяться, но силы покинули его. Тело отказывалось служить ему, и лишь глаза, не закатываясь, внимательно, не мигая, смотрели на Нистура.

Тот же, в свою очередь, тоже неподвижно сидел, словно оглушенный. Быть заколдованным и привязанным к тому, кого только что собирался убить?! Не поверить в реальность случившегося он не мог. Будь заклинание не действующим, он смог бы вонзить клинок в горло противника, даже будучи смертельно раненным.

Проблема теперь была другой — что делать? Нистур понятия не имел о том, что за болезнь мучила солдата. Был ли этот приступ смертельным или он должен пройти?

Но в любом случае промерзший переулок не место, чтобы проводить ночь, — ни для него, ни для его жертвы-господина.

Асассин встал и подобрал свой плащ, затем поднял с земли оружие Железного Дерева. Обернувшись, он увидел силуэт в капюшоне, склонившийся над его предполагавшейся жертвой.

— Эй, ты! Пошел прочь от этого человека!

Незнакомец выпрямился, и Нистур узнал человека по имени Ракушка, которого трактирщик выгнал на улицу.

— Ему нужна помощь, — сказал — или сказала — Ракушка: точно определить этого Нистур не мог.

— Да что ты говоришь! Ни за что не догадался бы по свойственному мне скудоумию.

— Я сейчас позову кого-нибудь, — пробормотало существо неопределенного пола, пробираясь к выходу из тупика вплотную к Нистуру. — Ой, извините, господин, так скользко. Я сейчас…

Не сделав и шага, подозрительная тень была схвачена за плечо Нистуром.

Развернув человека в капюшоне к себе лицом, асассин ловко и привычно наскоро обыскал его. Это мероприятие дало ему двойной результат. Во-первых, оказалось, что Ракушка — женщина или, скорее, девушка, причем худая почти до стадии истощения. Во-вторых, Нистур выяснил род ее деятельности: он извлек на свет два кошелька, один — пустой, а другой — полный под горловину. Их завязки были аккуратно и чисто срезаны.

— Украсть кошелек у него — невелика премудрость, — сказал Нистур, указывая на лежащего наемника, но по поводу моего — прими мои комплименты. Я даже ничего не почувствовал.

Ракушка и сама выглядела немало ошарашенной.

— А как же ты догадался?

— Во-первых, бескорыстное милосердие — вещь почти нереальная и потому подозрительная. А во-вторых, я видел, как ловко ты можешь двигаться, поэтому, стоило тебе споткнуться на ровном месте, как я сразу заподозрил неладное.

Кстати, странно, что ты не стащила и вот это кольцо.

— Я хотела, — призналась она, — но оно не слезало.

— Многие люди без колебаний забрали бы его вместе с пальцем или с рукой.

На этот раз девушка оскорбилась:

— За кого ты меня принимаешь?

— Давай пока что замнем этот вопрос. Скажи мне лучше, есть ли здесь где-нибудь место, где мой друг мог бы прийти в себя от своего приступа?

Девушка нахмурилась и с сомнением спросила:

— Друг? Не дури меня.

— Теперь — друг. И я чувствую страстное желание помочь ему. Ну, отвечай. Я заплачу тебе, если ты поможешь.

— Я знаю одного лекаря. Очень хорошего. Он живет в старой гавани. А платить мне не надо. Я сама украду все, в чем нуждаюсь.

— Я не собирался подвергать сомнению твой профессионализм, — церемонно извинился Нистур. — Ладно, держи его оружие. Подбери перевязь и шлем. Я понесу парня, а ты показывай дорогу, только не убегай далеко вперед.

— Ты потащишь его на себе? — скептически отнеслась к его словам девушка. — Да он вполовину больше тебя.

— Как часто люди обманываются, глядя на форму…

Нистур нагнулся над солдатом, приподнял его, подставил плечо под середину тела и разогнул ноги. Железное Дерево повис у него на плече. Нистур продолжил свою речь:

— Уверен, ты и не предполагаешь, что я еще и поэт. Я прав?

— Пожалуй, что так, — удивленно согласилась воришка.

Они направились вниз по улицам по направлению к старому порту. Тучи сгустились, закрыв луну; пошел снег.

— Далеко еще? — спросил Нистур.

Он пытался не показывать усталости, но солдат в кольчуге на его плече явно становился тяжелее с каждым шагом.

— Совсем рядом. Где-то вот за этим кораблем. В общем, совсем близко.

С этим сомнительным утешением они продолжили свой путь среди лежащих на земле кораблей.

Много лет назад море, отступая от Тарсиса, оставило после себя множество кораблей. Великая Катастрофа случилась в конце навигации, когда все суда — от рыбацких шхун до боевых галер — либо были загнаны в доки, либо стояли на якоре и на рейде. Большинство из них были большими торговыми парусниками с двумя-тремя мачтами, с объемистым трюмом, просторными каютами для пассажиров и внушительными кубриками для команды. Почти все они осели на песчаное дно гавани ровнехонько килем вниз и уже никогда не покидали своего места, разве что по частям.

Спустя годы часть кораблей, в основном небольших, пустили на строительство домов и на дрова. Самые старые просто сгнили, превратившись в зловонные кучи древесной трухи, но большинство было превращено в дешевое жилье для бедняков и изгоев. Великая Катастрофа коснулась города и мощным землетрясением. Тысячи людей погибли под развалинами домов, и с тех пор выжившие не чувствовали себя спокойно в каменных постройках, предпочитая деревянные хижины или старые корабли.

Толстые бревна шпангоутов, упираясь в борта, поддерживали корпуса судов в вертикальном положении. Некоторые из кораблей обросли пристройками и даже были надстроены на один-два этажа над палубами. В качестве материала для работы опять же шли детали брошенных судов. Над дверями, прорубленными в бортах, тут и там виднелись вывески магазинов, мастерских, увеселительных и питейных заведений. Эти корабли имели более приличный вид, многие даже были заново покрашены. Большинство же превратилось в жалкие лачуги, где ветер гулял по комнатам, проникая в щели между досками обшивки, из которых он давно уже выдул всю смолу и паклю.

Населяли гавань, конечно, жители Тарсиса, но городская власть да и жители самого города не считали их полноправными горожанами, относясь к ним с презрением, как и к иностранцам или гномам.

— Здесь! — победно воскликнула Ракушка.

Они стояли около пузатого торгового корабля — сухогруза средних размеров, некогда годного, скорее всего, для долгих плаваний с небольшим, но дорогим грузом. На взгляд Нистура, корпус неплохо сохранился и явно носил следы бережливой обработки в последнее время. Как и у всех кораблей в этом мертвом порту, у этого отсутствовали давно спиленные мачты, которые заменила дымовая труба. Струйки дыма над нею выглядели более чем гостеприимно — так казалось уставшему и замерзшему Нистуру. Бледножелтый свет лился из иллюминаторов в борту судна.

Ракушка громко постучала в дверь.

— Эй, старик! Впусти меня! — крикнула она и повторила довольно бесцеремонный стук.

Дверь приоткрылась, выпуская на покрытое снегом дно залива полоску света.

— Кто там? А, Ракушка, это ты? С тобой что-нибудь случилось?

Нистур не видел говорящего, скрытого за створками двери.

— Не со мной. Тут человек, которому чертовски плохо. Не посмотришь, что с ним?

— Думаю, что да. Заносите его.

Хозяин отступил с прохода, в который тотчас же шмыгнула карманница.

Нистур, пошатываясь под тяжестью тела, стараясь не задеть за дверные косяки, последовал за ней. Войдя, он оказался в переднем отсеке трюма. Толстые шпангоуты полукружиями уходили к потолку, на котором выделялись лежащие крест-накрест балки. Освещалось это пещероподобное помещение подвешенными к потолку на крючьях судовыми лампами.

• Предыдущая
• 5/55
• Следующая