Незримые пути - Немцов Владимир - Страница 39

• Предыдущая
• 39/50
• Следующая

Но это не должно нас останавливать. Пройдет несколько лет — и миллиметровые волны еще послужат нам, оставив свой неуживчивый характер в лаборатории.

Итак, решено. Выбран нужный диапазон. Пусть это будут миллиметровые волны.

Если с передачей и приемом миллиметровых волн дело обстоит более или менее благополучно — предположим даже, что инженеры создали надежную и устойчивую аппаратуру, — то с законами распространения этих волн мы не сможем ничего поделать.

Я уже рассказывал об опытах с дециметровыми волнами, когда человек, ставший на пути радиолуча, как бы разрывал линию связи. Идут эти волны прямолинейно, почти не огибая препятствий.

Миллиметровые волны в этом отношении еще хуже: они подчиняются законам света.

Если ты учил в школе этот раздел физики, то запомнил, что "угол падения равен углу отражения". Возможно, ты вычерчивал эти углы на доске, проводил опыты в физическом кабинете, возился с призмами и линзами, не задумываясь над тем, что радиоволны очень высокой частоты отражаются так же, как и лучи света, по тем же законам. Миллиметровые волны преломляются в призмах и, как световые лучи, проходят через линзы. Но только линзы для этих опытов нужны особые.

Вот какие странные волны мы выбрали для нашей АТС.

Встает новая задача, которая влечет за собой немалые неприятности. В городе миллиметровые волны не пройдут через стены домов, так же как не проходит свет уличного фонаря. Для таких волн совершенно необходима прямая видимость. Ты уже читал, что антенны УКВ надо ставить повыше. Ну, а в данном случае речь идет о миллиметровых волнах — значит, это требование особенно важно.

Как получить абсолютно прямую видимость между антеннами наших радиотелефонов и антеннами центральных приемопередатчиков АТС?

Это можно сделать только в том случае, если антенны центральной станции так высоко поднять, чтобы с любой крыши их было видно. Я говорю именно "с крыши", предполагая устанавливать антенны на самых высоких точках зданий. Это очень просто, потому что антенны для наших аппаратов представляют собой маленькие стерженьки с рефлекторами или рупорами.

Для "радиотелефонизации" целого здания, где в каждой квартире будет стоять аппарат, потребуется небольшая мачта, на которой мы и прикрепим перекладину с гребенкой или рефлектором антенны. К антеннам будут подходить высокочастотные кабели от аппаратов.

Можно все сделать несколько иначе — например, приемопередатчики поместить в герметическом шкафу на крыше, а от них к телефонам протянуть провода.

Или вот еще новый вариант. На миллиметровых волнах работает только одна линия связи. На крыше — одна антенна и один приемопередатчик. В то же время по этой радиолинии идет несколько десятков переговоров уже на других, более длинных волнах.

Вероятно, такой вариант будет самым простым и надежным.

Теперь подумаем о центральной станции.

Ее можно установить на очень высокой мачте, чтобы антенны этой "радиоАТС" были видны со всех концов города.

А если поднять эти антенные гребенки на привязном аэростате? Можно, конечно. Но тут возникает новая трудность: для того чтобы в любой момент можно было вызвать АТС, надо иметь там столько же приемников, сколько и абонентов. Поэтому выгоднее проектировать небольшие подстанции в домах, чтобы от каждой из них тянулась только одна радиолиния, работающая на миллиметровых волнах.

Или, может быть, в каждом районе, как это делается сейчас в крупных городах, будут свои АТС? Тогда нужно строить несколько мачт или поднимать несколько аэростатов.

Мы только начали проектирование, а сколько уже появилось неясных вопросов!

И чем дальше станем мы продолжать нашу работу, тем больше появится сложных задач, подчас даже неразрешимых.

Такой "радиоАТС", которую мы задумали, нет, и вполне возможно, что техника связи пойдет иным путем.

Рассказывая об этом проекте, я не хотел предугадывать будущее телефонной связи, а опять стремился показать творческую сущность любого проектирования.

Профессия связиста подкупает своим многообразием. Можно выдумывать новые АТС на аэростатах или стальных решетчатых башнях, можно строить радиостанции для установки на самолетах и катерах. Или, наконец, можно тянуть невидимые линии связи без проволоки и радио, где только дрожащий луч света, за многие километры принятый фотоэлементом, заставляет звучать мембраны телефонных трубок. В данном случае я говорю об аппаратах оптического телефона, которым удобно пользоваться в горах.

Есть ли в нашей стране хоть один пункт, хоть одна точка на карте, которая не была бы связана со всей жизнью нашей Родины? Эти линии связи обслуживает многотысячная армия преданных своему делу людей, которые ежечасно, ежесекундно прислушиваются к биению пульса страны.

Радость и горе, счастье, надежды, мечтания и тревоги — все, чем живет Родина, они слышат первыми в телефонах приемников, первыми видят на ползущей телеграфной ленте, на еще не высохших снимках, переданных по проводам.

Большое, интересное дело!

Как радиоволны проникают сквозь каменные стены, так и сама наука радиотехника как бы пересекает границы всех наук, в то же время являясь неразрывным связующим звеном между учеными и инженерами самых различных специальностей.

Вспомним, например, о геологии.

Разведчики недр призвали на помощь многие науки, среди которых радиотехника занимает почетное место. Мы уже умеем пользоваться радиоаппаратами, для того чтобы искать месторождения полезных ископаемых, любые руды, минералы и нефть — все, что требуется в нашем огромном социалистическом хозяйстве.

Профессия геолога особенно привлекает молодежь. Еще бы! Сколько романтики!

Экспедиции, поиски, неизведанные тайны недр, недоступные горные пики и ущелья, ночевки у костра…

Как-то мне пришлось беседовать с молодым радиолюбителем. Он заканчивал десятилетку и мечтал стать геологом.

Когда я его спросил, почему он не хочет быть радиоинженером, он смущенно рассказал мне и о тайнах недр,и о ночевках у костра, и о том, как трудно побороть в себе властное стремление к путешествиям.

Этот десятиклассник не очень любил минералогию, равнодушно относился к химии. Из всей сложной геологической науки юного романтика привлекала только практическая разведка ископаемых.

Он мало знал о профессии геолога, тогда как до тонкости прочувствовал особенности радио- дела, которое его в то время увлекало.

Он просто не представлял себе, что, будучи радиоинженером или техником, можно ездить в экспедиции и также разгадывать тайны недр.

Геологический молоток, которым обычно пользуются геологи-разведчики в горах, — далеко не совершенный инструмент. Электро- и радиоразведка сейчас прочно завоевывают свое место в геологии. Поэтому можно быть радистом и в то же время разведчиком недр.

Радиотехника столь многообразна, что даже для решения только одной задачи — поисков железных руд — применяются самые различные аппараты с радиолампами.

Для исследования недр пользуются длинными радиоволнами и ультразвуками. Еще многое нужно сделать в этой области.

Всем известно, что радисты занимаются радиовешанием и связью, разрабатывают конструкции телевизоров и радиолокаторов.

Но этого мало. За последние годы радиотехника глубоко проникла в жизнь, она нашла свое применение в самых различных профессиях.

Тысячи интереснейших задач в разных отраслях техники настоятельно требуют внимания радиоспециалистов.

Совсем недавно радисты пришли на автомобильные, станкостроительные и другие металлообрабатывающие заводы.

Ты думаешь, что радисты стали заниматься только своим прямым делом, например устанавливать приемники в автомашинах, радиофицировать заводские цехи?

• Предыдущая
• 39/50
• Следующая