Секс лучше шоколада - Робардс Карен - Страница 35
- Предыдущая
- 35/80
- Следующая
– Не надо было меня злить, – прошипел он ей в ухо. Изо рта у него пахло луком.
Ее затошнило от отвращения, голова закружилась, перед глазами все поплыло. Кожа зудела, всюду, где ее касались резиновые пальцы, словно побежала обезумевшая стая муравьев. И все же Джули боролась, пока он тащил ее в спальню, рвала ногтями его перчатки, била его по ногам босыми пятками, извиваясь и вырываясь изо всех сил. Она пустила в ход весь опыт уличной девчонки, накопленный ею с детства и научивший ее выживать, хотя и знала, что это скорее всего бесполезно. Ей не спастись.
Он перетащил ее через порог спальни, красивой комнаты с роскошным белым ковром и жемчужно-серыми стенами, с огромной лакированной кроватью черного дерева, застеленной прохладными льняными простынями. Эта мирная комната была предназначена для отдыха и восстанавливающего силы сна, а не для насилия и смерти.
«Боже, не дай ему убить меня».
Молитва вознеслась к небесам в тот самый миг, когда Джули сумела ухватить его маску и стащить ее через голову, а негодяй поднял ее и швырнул на кровать.
Он тотчас же навалился на нее, не давая двигаться, глубоко вдавил ее в матрац всем своим весом. Джули попыталась двинуть коленом ему в пах, стремясь высвободиться и скатиться с постели. Ночная сорочка сбилась у нее на талии, она чувствовала кожей грубое трение его одежды, с неописуемым, неведомым ей прежде отвращением ощущала его гнетущую тяжесть. Она знала, что он собирается делать; знала и в крике выплеснула свой ужас ему в лицо, брыкаясь, вскидываясь и мечась по постели. Все без толку.
– Заткнись, сука!
Одной рукой он схватил ее за горло и сдавил так, что она задохнулась, закашлялась, ее крик прервался и перешел в тонкий жалобный писк попавшего в силки зверька. Ее взгляд случайно остановился на плюшевом медвежонке, восседавшем с невозмутимостью Будды на столике у кровати, и Джули в отчаянии подумала, что это, наверное, последнее, что ей доведется увидеть перед смертью. Кровь шумела у нее в ушах. И все же, хрипя и задыхаясь, она продолжала с отчаянным упорством царапать его руки.
– Заткнись, – повторил он.
Она кивнула, судорожно дергая головой. Цепляясь за малейший шанс пожить еще чуть-чуть, сделать лишний глоток воздуха, Джули была готова на что угодно. Он выпустил ее горло и схватил запястья, завел их ей за голову, пока она лежала, не сопротивляясь, глотая благословенный воздух. Потом мужчина перехватил ее запястья одной рукой, а в другой у него, откуда ни возьмись, появился моток скотча. С жутким треском отрывая липкую ленту, он начал обматывать ее руки.
Джули поняла, что ей конец. Она слабо пошевелилась, пытаясь освободить руки. Он снова схватил ее за горло и больно сжал.
– Попробуй только дернуться, я тебя придушу, и дело с концом, – пригрозил мужчина и зубами оторвал скотч от рулона. Теперь его лицо было так близко, что ее затошнило от запаха лука у него изо рта. Его огромное, отвратительно пахнущее тело раздавило ее, расплющило, лишило всякой возможности двигаться.
В спальне было полутемно, свет падал только из открытой двери ванной комнаты, и, пока он нависал над ней, его черты почти полностью скрадывались тенью. И все же Джули различала блеск в его глазах, зубы за полураскрытыми губами, темный бугор носа…
Как обезумевшее, загнанное в угол животное, Джули вскинулась, схватила его зубами за нос и сомкнула челюсти бульдожьей хваткой.
Она услыхала отвратительный звук, кровь, теплая и соленая, хлынула ей в рот.
Преступник взвыл, оглушил ее жестоким ударом в висок и отпрянул. От удара голова у Джули резко дернулась, из глаз посыпались искры, все комната завертелась каруселью.
Ее это не смутило. Инстинкт, говоривший: «Дерись или беги», заработал на полную мощность, и на этот раз он ей кричал одно: «Беги!» Почувствовав, что его вес сместился, Джули, не обращая внимания на искры из глаз и вращающуюся комнату, вскочила, как подброшенная пружиной, и бросилась наутек, словно за ней гналась сама смерть. Впрочем, так оно и было на самом деле.
Не чуя под собой ног, она пролетела по ковру, по паркету, по скользким мраморным ступеням. Дыхание с надсадным хрипом вырвалось из ее поврежденного горла, но она орала, как тысяча проклятых душ, низвергнутых в ад.
– Сука! Сука! Сука! – неслось ей вслед.
Господи, хоть бы он забыл о пистолете.
Съежившись, буквально чувствуя лопатками приближение пули, Джули перепрыгнула через последние несколько ступеней.
Он настигал ее, он был все ближе и ближе, от него исходила неистовая ярость и злоба. Холодный пот выступил по всему ее телу, ей казалось, что она бежит словно в замедленной киносъемке, а входная дверь отодвигается от нее все дальше. Мерзкий запах лука уже душил ее, хриплое дыхание звучало у нее в ушах.
– Джули!
Голос Макса, прокричавший ее имя, стал для нее самым желанным из всех когда-либо слышанных звуков. Он донесся со стороны кухни. Джули с визгом повернула туда. Всего несколько дюймов отделяло ее от преследователя, ее босые ноги скользили и разъезжались на мраморном полу холла, она вытянула вперед связанные руки, скрючив пальцы, словно темнота была чем-то осязаемым, за что она могла бы схватиться и спастись. Она проскочила под аркой в столовую и бросилась по натертому до зеркального блеска паркету в кухню.
– Джули!
– На помощь! Помоги!
Как только ее ступни ощутили прохладный каменный пол кухни, над головой зажегся свет. Джули сослепу врезалась животом в угол стеклянной крышки кухонного стола, отшатнулась и продолжила бег, даже не чувствуя боли.
А потом… господи… слава богу! Она увидела Макса, стоявшего в дверях между кухней и гаражом. Он замер, глядя на нее, – высокий, сильный, запыхавшийся и почти такой же напуганный, как она сама.
– Макс!
Джули прыжком преодолела разделявшее их расстояние и бросилась ему на грудь, рыдая и всхлипывая, пытаясь предупредить о преследующем ее чудовище, хотя ее истерический, прерывистый, бессвязный хрип звучал невразумительно даже в ее собственных ушах. Он обнял ее одной рукой и оттащил к ближайшей стене. Другой рукой он сжимал пистолет и целился в дверной проем, из которого она появилась.
– Джули, Джули, все в порядке, успокойся. Я не дам тебя в обиду, – приговаривал Макс. Его тело было напряжено и готово к бою: от него исходило ощущение силы и самообладания, и Джули вдруг прониклась абсолютной верой в его способность защитить ее. Поэтому она уцепилась за него, как за незыблемую скалу в бурном море. – Оставайся здесь, а я…
– Нет! – Она смертельной хваткой вцепилась обеими руками в рубашку у него на груди. – У него пистолет…
Потом у нее зазвенело в ушах, перед глазами снова завертелась карусель. Колени подогнулись, и, если бы Макс не подхватил ее, она соскользнула бы прямо на пол и растеклась бы по нему лужей бесхребетного страха.
ГЛАВА 15
– Джули! О боже, Джули!
Она лишилась чувств у него на руках.
Во всяком случае, Макс надеялся, что это обморок.
Поддерживая ее безжизненное тело одной рукой, он попытался осмотреть ее, в то же время косясь на обе двери, выходящие в громадную, сверкающую белизной и нержавеющей сталью кухню. В той скользкой шелковой штучке, что была на ней надета, Джули трудно было держать. Коричневая корка, покрывавшая ее лицо, при ближайшем рассмотрении оказалась каким-то косметическим средством, а не запекшейся кровью, как он со страху подумал вначале, когда она вихрем влетела в кухню. Ее запястья были туго связаны вместе скотчем, на шее виднелись темно-красные пятна, обещавшие в скором времени стать лиловыми. Но крови и других явных повреждений он не видел.
Может, ее изнасиловали?
К страху за нее прибавилась слепая ярость. Ему хотелось догнать того, кто это с ней сделал, и разорвать гада надвое голыми руками или по крайней мере выпустить в него всю обойму.
Преступник все еще был в доме. Макс ощущал это благодаря интуиции, когда-то сделавшей из него очень хорошего полицейского.
- Предыдущая
- 35/80
- Следующая
