Жатва - Герритсен Тесс - Страница 22
- Предыдущая
- 22/86
- Следующая
– У истца? – переспросила Эбби. – А кто истец?
– Муж покойной. Джозеф Террио.
– Это какое-то недоразумение. Я же ему все подробно объясняла.
– Вот-вот, именно недоразумение, – подхватил Уэттиг.
Все повернулись к Генералу, который до сих пор хранил гробовое молчание.
– Я сам внимательно прочитал все записи. Каждую страницу. Никакими врачебными ошибками там и не пахнет. Доктор Маттео сделала все, что надлежало сделать в подобном случае.
– Тогда почему она единственный врач, на которого они собрались подавать в суд? – спросил Парр.
– Я… единственная? – Эбби оторопело взглянула на юриста клиники. – А как же нейрохирургия? Приемное отделение?
– Там значитесь только вы, доктор, – подтвердила Сьюзен. – И ваш работодатель – клиника Бейсайд.
Эбби привалилась к спинке стула.
– Просто не верится…
– Вот и мне не верится, – сказал Уэттиг. – Любое дело, связанное с медициной, – это обязательно шумиха. Эти чертовы адвокаты бьют из пушек по воробьям. Они готовы притянуть каждого врача в радиусе мили от пациента. Что-то здесь не так. История с Карен Террио – просто предлог.
– Это Виктор Восс, – догадалась Эбби.
– Восс? – Уэттиг даже махнул рукой. – Ему-то какой интерес соваться в это дело?
– Он хочет меня уничтожить. Это и есть его главный интерес. – Эбби оглядела собравшихся. – Как вы думаете, почему из всех врачей упомянута только моя фамилия? Скорее всего, Восс или его люди виделись с Джо Террио и сумели убедить его, что я допустила врачебную ошибку. Если бы мне самой поговорить с Джо…
– Ни в коем случае, – возразила Сьюзен. – Это было бы свидетельством вашего отчаяния. Подсказкой истцу, что ваши дела плохи.
– Мои дела действительно плохи!
– Нет. Пока что это домыслы стороны истца. Если будет доказано, что вы не допустили никаких профессиональных ошибок, дело развалится само собой. Если экспертная комиссия решит вопрос в вашу пользу, другой стороне придется отзывать иск.
– А если они все равно будут настаивать на суде?
– Это совершенно бессмысленно. Одни только судебные издержки…
– Как вы не понимаете? – взвилась Эбби. – Восс не привык отступать. Ему все равно, выиграет он или проиграет! Он способен оплатить целую армию юристов, только бы держать меня в страхе. Иск Джо Террио – лишь первая ласточка. Виктор Восс способен разыскать всех пациентов, которые у меня лечились. И всех их убедить подать на меня в суд.
– И на нас, как на работодателя доктора Ди Маттео. Значит, он будет постоянно трепать клинику Бейсайд, – сказал Парр.
Он был раздавлен ничуть не меньше Эбби.
– Существует же какой-то способ погасить этот пожар, – заметила Сьюзен. – Можно попытаться найти общий язык с мистером Воссом и разъяснить ему всю нелепость его войны против доктора Ди Маттео и клиники.
Никто не произнес ни слова, однако Эбби, взглянув на Парра, угадывала мысли, бродившие в голове президента клиники: «Самый быстрый способ погасить пожар – уволить тебя».
Она ждала, когда Парр выскажет свою мысль вслух. Она даже приготовилась к удару. Но удара не последовало. Парр и Сьюзен лишь переглянулись.
– Игра еще только начинается, – подытожила Сьюзен. – У нас есть несколько месяцев. На маневры. На ответный план…
Она взглянула на Эбби:
– Вам необходимо проконсультироваться с «Вангард мьючуэл». Предлагаю как можно скорее встретиться с их юристом. Подумайте о частном адвокате, сведущем в подобных вопросах.
– Вы считаете, он мне необходим?
– Да.
Эбби сглотнула:
– Не знаю, могу ли я себе позволить частного адвоката…
– В вашем положении, доктор Ди Маттео, вы просто должны, – сказала Сьюзен.
Вечернее дежурство стало для Эбби настоящим спасением. Звонки и сообщения пейджера весь вечер не давали ей расслабиться. То пневмоторакс в отделении интенсивной терапии, то скачок температуры у послеоперационного пациента в хирургии. Почти не оставалось времени на раздумья о судебном иске Джо Террио. Но стоило наступить телефонно-пейджерному затишью, как Эбби начинала кусать губы, сдерживая слезы. Ей и раньше приходилось утешать мужей и жен умерших пациентов, объяснять им, что врачи клиники сделали все возможное и даже невозможное. И никто не угрожал ей судом. Меньше всего Эбби ожидала этого от Джо Террио.
«Чем я могла его обидеть? – мысленно спрашивала себя Эбби. – Может, нужно было проявить больше сострадания? Больше заботы? Черт бы тебя побрал, Джо, ну что еще тебе было нужно от меня?»
При всем желании она не могла больше ничем помочь этому человеку. Она сделала все, что требовала ее профессия. Но она была не в силах оживить мозг Карен Террио. И теперь, в качестве благодарности, – пощечина.
Слезы куда-то делись. Эбби охватила злость. Она злилась на юристов, на Виктора Восса, даже на Джо. При всем сочувствии к этому человеку, потерявшему жену, Эбби понимала, что он ее предал. Тот, чью душевную боль и страдания она так искренне старалась разделить, взял и предал ее.
В десять вечера Эбби наконец смогла вернуться в ординаторскую. Она была слишком расстроена, чтобы читать медицинские журналы. Ей ни с кем не хотелось говорить, даже с Марком. Эбби легла на кушетку и вперилась в потолок. Она не чувствовала ног. Все ее тело будто омертвело.
«Как же я выдержу ночное дежурство, если уже сейчас не могу себя заставить встать с кушетки?»
Однако встать ей все-таки пришлось. В половине одиннадцатого зазвонил телефон.
– Доктор Ди Маттео, – привычно ответила Эбби, садясь на кушетке.
– Говорят из операционный. Доктора Арчер и Ходелл просят вас подойти к ним.
– Сейчас?
– Как можно быстрее. У них намечается операция.
– Иду, – сказала Эбби и повесила трубку.
Она вздохнула, приглаживая волосы. В другое время, в другой вечер, она бы со всех ног бросилась в операционную, торопясь переодеться и встать возле стола. Сегодня ей не хотелось не только вставать к столу, но даже смотреть на лица Марка и Арчера.
«Что раскисла, Ди Маттео? Ты хирург? Если да, то и веди себя как хирург!»
Злость на себя помогла Эбби встать и отправиться в операционную.
Марка и Арчера она нашла в комнате отдыха. Оба стояли возле микроволновой печи и о чем-то переговаривались. По тому, как дернулись их головы, когда она вошла, Эбби догадалась, что разговор не предназначался для чужих ушей. Но едва увидев ее, хирурги улыбнулись.
– А вот и вы, – сказал Арчер. – Ну как, в окопах все тихо?
– Временно, – ответила Эбби. – Слышала, у вас намечается операция.
– Пересадка, – кивнул Марк. – Все наши уже в пути. Вот только с Мохандасом не удалось связаться. Вместо него будет ординатор пятого года. Но нам может понадобиться и твоя помощь. Ну как, готова постоять возле стола?
– На пересадке сердца?
Как же Эбби не хватало этого всплеска адреналина. От депрессии не осталось и следа.
– Сейчас же иду переодеваться, – радостно кивнула Эбби.
– Одна небольшая деталь, – охладил ее пыл Арчер. – Сердце мы будем пересаживать Нине Восс.
Глаза Эбби округлились.
– Неужели ей так быстро нашли сердце?
– Нам повезло. Сердце едет из Берлингтона. Если бы Виктор Восс узнал, что мы позвали вас ассистировать, его бы инфаркт хватил. Но в операционной командуем мы, и нам может понадобиться ваша помощь. В сложившейся ситуации нам не оставалось ничего иного, как позвать вас.
– Не передумала? – спросил ее Марк.
– Ни в коем случае, – без колебаний ответила Эбби.
– Отлично, – улыбнулся Арчер. – Ассистентка у нас есть. – Он кивнул Марку: – Жду вас обоих через двадцать минут в третьей операционной.
В половине двенадцатого им позвонил торакальный хирург из больницы имени Уилкокса в Берлингтоне, штат Вермонт. Донорское сердце изъяли и срочно отправили в аэропорт. По словам хирурга, сердце было в прекрасном состоянии. Температура внутри медицинского контейнера равнялась четырем градусам по Цельсию. Сердце покоилось в насыщенном кардиоплегическом растворе, который временно парализовал сердечную мышцу. В таких условиях сердце сохраняло жизнеспособность от четырех до пяти часов. Без притока крови, питающей коронарные артерии, с каждой минутой так называемого ишемического времени отмирали все новые клетки миокарда. Чем дольше продлится ишемическое время, тем меньше вероятность, что сердце заработает в груди Нины Восс.
- Предыдущая
- 22/86
- Следующая
