Остров страсти - Робардс Карен - Страница 23
- Предыдущая
- 23/74
- Следующая
Кэти посмотрела вперед, где могучие буруны один за другим разбивались об извилистую береговую линию. До берега было около семиста ярдов. Благодаря специальным урокам, которых она с беспредельным упрямством добилась от своего отца — девушкам было неприлично обучаться плаванию, — она стала отличной пловчихой. Сегодня это упрямство сослужит ей хорошую службу. Она была уверена, что сможет доплыть до берега. Правда, она еще никогда не преодолевала таких расстояний, но прежде она не имела достаточной мотивации для марафонских заплывов. А сейчас одна только мысль о том, что она может обставить капитана Джонатана Хейла, удесятеряла ее силы!
С торжествующим блеском в глазах Кэти шмыгнула назад в каюту. Джон не должен узнать, что она подслушала его разговор с Гарри. Он должен думать, что она продолжает верить в свое скорое освобождение во время пребывания «Маргариты» в порту. Сегодня ночью он отправится на берег в бордель, не подозревая, что она умеет плавать… Кэти улыбнулась. Все не так просто, капитан!
Джон возвратился в каюту после сумерек. Кэти, подчеркнуто скромно одетая в голубенький капот поверх платья, свернулась на койке с книжкой в руках. Одарив его надменным взглядом, она не сказала ни слова. Не заговорил и Джон. Кэти усердно водила по страницам глазами; внутри нее все ликовало. Он собирался на берег. Вместо того чтобы задрать ей юбку, как он обычно делал, едва переступив порог каюты, Джон тщательно наточил свою бритву. С тайным злорадством она наблюдала, как он соскребает с лица густую щетину. Вытерев с лица пену, он натянул на себя панталоны из отличного коричневого сукна с шелковистой отделкой, которых не постыдился бы и записной лондонский денди. Затем он надел белоснежную льняную сорочку с кружевными манжетами и, встав перед встроенным в платяной шкаф зеркалом, безупречным узлом повязал белый шелковый галстук. Наконец он облачился в черный бархатный сюртук. Кэти неохотно признала, что он выглядит почти как джентльмен. И, конечно, он был на редкость красив. Встреться они на балу в Лиссабоне, Кэти пустила бы в ход все свои чары, чтобы покорить такого интересного кавалера. Но, как наставительно говаривала Марта: «Судят не по усам, а по делам». Такой суд превратил бы Джона в премерзкую жабу!
— Куда-то собираешься? — наконец спросила Кэти ледяным голосом. Полное отсутствие любопытства могло вызвать у него подозрение.
— О, я польщен! — Джон изобразил шутовское благоговение. — Ее милость наконец-то соизволила заговорить. К вашему сведению, миледи, я собираюсь навестить своего старого друга. Вернее, подругу 7 — с удовольствием уточнил он. — В последнее время ты стала какой-то вялой, киска, а мне сегодня необходимо взбодриться. Скажи мне спасибо. Этой ночью твоего покоя не потревожат.
— Спасибо, — поблагодарила Кэти, мужественно подавив что — то похожее на укол ревности. — Значит, я тебе больше не нужна? Тогда отпусти меня совсем. Если ты боишься, что разлука заставит меня умереть с горя, не беспокойся. Я как-нибудь переживу этот удар.
Кэти испытала законную гордость за то искусно представленное безразличие, с каким она произнесла эту тираду. Если он и догадывался о ее замысле, то теперь непременно будет сбит с толку.
— Отличная идея. Я серьезно подумаю, — холодно ответил Джон. Кэти с трудом удержалась, чтобы не завопить «лжец!» прямо ему в лицо. Она-то прекрасно знала, что у него на уме. Лживый пес и не думал с ней расставаться и при этом не отказывался от развлечений на стороне. К счастью, она не выдала своих чувств, благоразумно прикусив язычок.
Джон снова повернулся к зеркалу, чтобы пригладить непослушные вихры костяным гребешком. В его огромной ручище он выглядел почти что игрушечным. Кэти смотрела на него с триумфом. Как он зайдется в бессильной злобе, узнав об ее побеге! Она торопливо опустила глаза, опасаясь, что он сможет прочесть нарастающее в них возбуждение.
Пока он заканчивал свой туалет, Кэти хранила упорное молчание. Она даже не взглянула ему вслед, когда он перед уходом иронически пожелал ей спокойной ночи.
Когда за ним захлопнулась дверь, Кэти усилием воли подавила в себе отчаянное желание стремглав сорваться с места. Надо было убедиться, что он покинул корабль… Возможно, ей больше не представится такого шанса. Надо продумать все до конца и не рисковать попусту.
Наконец шумный всплеск весел подсказал ей, что он отправился в путь. Кэти вскочила с койки и подбежала к окну. Джон энергично греб к берегу. Скатертью дорожка!
Она опустила штору и кинулась к его сундукам. «Помедленнее, — уговаривала она себя, зацепившись ногой о стул, — помедленнее». Времени у нее хватало. Вероятно, он проведет со своей шлюхой всю ночь. Однако она не могла унять нервную дрожь, когда в поисках подходящего купального наряда запустила руку в сундук.
Через минуту она выпрямилась с добычей. Рубахи и мужских панталон будет достаточно. Для продолжительной прогулки вплавь лучшего не придумаешь. Длинное платье, намокнув, потянуло бы ее ко дну. Кроме того, мужская одежда пригодится ей и на берегу. Она будет изображать мальчика, покуда не убедится, что находится вне опасности. Приобретенный опыт говорил ей, что на свете нет ничего опаснее, чем быть юной леди.
Она торопливо оделась, благодаря Бога за то, что одежда Джона сидела на ней мешковато. Складки и пузыри уничтожили все намеки на ее округлые формы. Если бы не ее волосы, она могла запросто сойти за какого-нибудь нескладного паренька. Что же делать с волосами? Кэти быстро разделила их на две длинные косы, а косы прикрепила к макушке. Затем она критически рассмотрела себя в зеркале. Оставалось подвинуть на лоб одну из шляп Джона, и маскарад завершен.
Выбрав в своем гардеробе самые незамысловатые башмачки, Кэти связала их между собой шнурками, чтобы потом повесить на шею. Она не сможет проплыть семиста ярдов обутой, но, с другой стороны, разгуливать по городу босиком тоже не годится. Изящные, ухоженные ножки выдадут ее с головой.
Наконец Кэти сорвала с койки две простыни, связав их в длину и затянув узел так сильно, как только могла. Джон, несомненно, позаботился о дозорных, и ей придется вылезти через окно, спускаясь на простыне так, чтобы избежать шума, когда она нырнет в воду. Если повезет, ее хватятся только на следующее утро, когда на корабль вернется Джон. К тому времени она успеет отдаться в руки местных властей. Услышав ее рассказ, они его арестуют и повесят. . Что ж, может быть, ей не следует рассказывать все до конца. Во всяком случае, пока «Маргарита» стоит в порту Ей бы не хотелось отягчать свою совесть казнью людей, пусть даже пиратов Вся в колебаниях, Кэти задула свечу.
Выбраться из окна оказалось не так просто, как она себе представляла. Кэти была хрупкой маленькой девушкой, но окно было еще меньше. Кряхтя и сопя, она вертелась на все лады и уже начала думать, что застряла здесь окончательно, как вдруг выскользнула наружу, словно последняя маслинка из узкого бутылочного горлышка. К счастью, она сумела удержать веревку в ладонях и не шлепнулась в воду, переполошив громким падением всю гавань. Переведя дух, она ухитрилась спуститься вниз по корабельному борту в относительной тишине, не считая нескольких весьма крепких для юной леди словечек. Когда морские волны лизнули ее босые ступни, она тихо ойкнула Вода была холодней, чем она думала. «Побег с пиратского корабля — это не увеселительная прогулка», — сурово напомнила себе Кэти и, сжав зубы, решительно окунулась в промозглую глубину. В голове сразу же замелькали предательские мысли о судорогах и воспалении легких, но она поспешно их отогнала. Она согреется, когда начнет плыть, так утешала себя Кэти.
Она замерла, по-собачьи перебирая руками, и постаралась правильно сориентироваться. Будет ужасно, если она по ошибке уплывет в открытое море! Луна еще не взошла, и вода была очень темной. На ее удачу, окутанный мраком берег был испещрен крохотными огоньками. Сделав глубокий вдох, она уперлась в корпус «Маргариты» и с силой оттолкнулась. Она плыла, как ее учили, ровно взмахивая руками. Единственной загвоздкой была шляпа. Она свалилась сразу же, как только голова Кэти коснулась воды, и каждый раз, когда Кэти нахлобучивала ее обратно, сваливалась снова. Кэти едва подавила острое искушение забросить ее куда-нибудь подальше, помня, что без этой шляпы весь маскарад потеряет смысл. Она стиснула тулью зубами и продолжала плыть, словно собака с костью У шляпы был гнусный вкус, как будто ее специально вымачивали в бочонке с ромом. Вероятно, этого требовал старинный пиратский обычай или варварские наклонности самого Хейла.
- Предыдущая
- 23/74
- Следующая
