Остров страсти - Робардс Карен - Страница 21

• Предыдущая
• 21/74
• Следующая

Она яростно блеснула глазами.

— Я требую, чтобы с остальными пленниками обращались нормально. Если их морят голодом и держат запертыми в трюме, пусть и со мной поступают так же!

— Милая, если ты хочешь умирать от голода и сидеть в трюме, твое дело. Но решать это буду я, а не ты.

Он говорил очень тихо. Кэти надеялась, что никто, кроме нее, не улавливает оттенка интимности, проскальзывавшего в словах Джона. Здравый смысл подсказывал, что она должна отступить, пока еще может сделать это, не теряя собственного достоинства. Но ее гордость отказывалась уступать.

— С нами должны обращаться одинаково, — пренебрегая опасностью, продолжала она. — Я не хочу иметь никаких преимуществ.

Джон покачал головой:

— Ты что, туго соображаешь, киска? Здесь командую я, капитан этого корабля. Не думай, что мне можно указывать только потому, что ты делишь со мной постель.

Кэти обомлела от ужаса. Она быстро оглянулась, моля Бога, чтобы никто не разобрал его слов. Ее надежды не сбылись. Мистер и миссис Грэйди глазели на нее с жадным интересом; лицо герцогини омрачилось печалью. Кэти густо покраснела. Она отчаянно отказывалась признать, что навлекла на себя бесчестье. В то же время она чувствовала, что злится на Джона именно из-за того, что он выдал ее позорную тайну, а не потому, что он ее изнасиловал. Она никогда его не простит, никогда!

— Я тебя ненавижу! — свирепо прошептала она, глядя, как он взмахом руки велел ухмыляющимся морякам вести пленников в трюм. Затем он схватил Кэти за руку и поволок ее за собой в каюту.

— Побереги свой пыл, девочка, — холодно сказал он. — Чтобы мне не пришлось остужать его на людях.

— Ты не должен был этого говорить! Разве тебе мало того, что ты со мной сделал? Или ты так гордишься своим подвигом, капитан, что хочешь сделать его достоянием всего света?

— Заткнись, я сказал!

Ощутив его нешуточное раздражение, Кэти благоразумно умолкла, но продолжала гордо выпячивать подбородок, пока он со сдавленными ругательствами вталкивал ее в каюту.

— Ты сделал это специально, — дрожащим голосом начала Кэти, когда он пинком захлопнул за ними дверь.

— Какая разница, — спокойно ответил Джон, прислонившись к двери и скрестив на груди руки. В нем не осталось ни следа гнева, которым он горел буквально секунду назад. — Все равно они знали. Думаешь, они дураки?

— Они ничего не знали наверняка, пока ты им не сказал, — прошипела Кэти. — Ты вообще имеешь представление о том, что натворил? Ты разрушил мою жизнь, вот что. Никто не захочет на мне жениться! Ни один джентльмен не возьмет в жены обесчещенную пиратом женщину!

— Не убивайся, — внезапно улыбнулся Джон с похотливо затанцевавшим взглядом. — Кто знает, где ты найдешь свое счастье? Может быть, останешься у меня? Мне что-то не хочется тебя отпускать. Ты, киска, порою очень сладко мурлычешь.

Не веря своим ушам, Кэти остолбенела.

— Грязная свинья, неужели ты думаешь, что отец не будет меня искать? Он меня обязательно найдет! Если ты хочешь спастись, то должен освободить меня сразу же, как только мы достигнем земли. Мой отец — очень влиятельный человек. За то, что ты со мной сделал, он повесит тебя двадцать раз!

Разъяренная Кэти едва сознавала, что именно она говорит. Джон иронически улыбнулся:

— Сначала он должен меня поймать, киска, а это не так-то просто. Меня ловят уже десять лет, а я, как видишь, еще на свободе. Почему ты думаешь, что у твоего всемогущего папеньки это получится лучше?

— Получится, и все. — Кэти не смогла придумать более весомого аргумента.

— Ему не пришлось бы стараться, если… если бы ты сообщила, что решила остаться со мной… сама… по собственной воле. — Он говорил нарочито небрежно, но его глаза вдруг посерьезнели и внимательно впились в ее раскрасневшееся лицо. Кэти была слишком сердита, чтобы это заметить.

— Остаться с тобой? — Она презрительно засмеялась. — Ты шутишь! Ты воображаешь, что я поставлю крест на моем будущем, брошу мою семью и друзей, чтобы остаться с человеком, который бесчестит невинных девушек, с человеком, который убивает и грабит, который морит голодом беспомощную старуху? Ты, может быть, считаешь, что очень хорош в постели, капитан? Лично мне так не кажется.

— Ты очень высокого мнения о себе, девочка, — протянул Джон, и его глаза странно заблестели. — Да ты мне и даром не нужна. Я действительно пошутил. Как только мы придем в порт, я найду там множество женщин, мечтающих согреть мне постель. Женщин, которые умеют ублажать мужчину в отличие от… сама знаешь кого. Ты станешь лишней, киска.

Обескураженная этой уничижительной характеристикой, Кэти, как рыба, выброшенная на берег, хватала губами воздух, не в силах вымолвить ни слова в ответ.

А что касается остальных твоих замечаний, — холодно продолжал Джон, — давай разберем их пункт за пунктом. Во-первых, мы, кажется, уже согласились с тем, что никакого насилия не было. Во-вторых, я краду затем, чтобы выжить. Если бы ты поголодала разок, то отнеслась бы к нам более сочувственно. В-третьих, если я не буду убивать своих врагов, они сами убьют меня. А мне хочется жить. И последнее, насчет голодающих господ заложников. Количество провианта на «Маргарите» строго рассчитано на весь рейс. Пищи должно нам хватить только на дорогу туда и обратно — не больше. У нас нет лишнего места для припасов. Когда мы захватили «Анну Грир», продовольствия уже было в обрез. Мы преследовали ваш корабль на несколько дней дольше, чем я рассчитывал. Кормить заложников досыта значило бы оставить без полноценного пайка кого-нибудь из моих матросов. А ведь пленникам не нужно вести корабль. Они получают достаточно, чтобы дожить до прибытия в ближайший порт. А ты должна быть мне благодарна за то, что я не дал увянуть твоим пухленьким прелестям.

— Я ненавижу и презираю тебя, — медленно произнесла Кэти после долгой паузы. — У тебя каменное сердце. Впрочем, я сомневаюсь, есть ли оно у тебя вообще.

— О, у меня есть сердце, не беспокойся. — Его длинные ресницы укрыли глаза непроницаемой маской. — Но еще у меня есть голова на плечах, и я понимаю, что если я сам не позабочусь о себе, то никто не даст за мою жизнь и ломаного гроша. Ты поймешь это, когда вырастешь, детка.

— Я больше не детка, благодаря тебе, — с горечью отметила Кэти. — Ты позаботился, чтобы я выросла побыстрее.

— Мне очень нравится быть твоим воспитателем. — В его глазах опять засветились насмешливые искорки.

У Кэти было слишком тяжело на душе, чтобы спорить дальше. Она подошла к окошку.

— Пожалуйста, уйди. Я хочу побыть одна, — сказала Кэти ледяным голосом.

— Побудьте, миледи. Только не слишком увлекайтесь уединением. Помните, я скоро вернусь, чтобы опять заняться вашим воспитанием.

Кэти плотно сомкнула губы и не удостоила его шпильку ответом. Спустя мгновение она услышала, как за ним захлопнулась дверь. За окном солнечные лучи рассыпали причудливые узоры на гребешках теснящихся волн. Кэти смотрела на них невидящими глазами. Она чувствовала себя опустошенной. Лишь теперь она по-настоящему поняла, что целиком зависит от милости капитана пиратов Она мрачно улыбнулась. Только дурак будет ждать пощады от беспощадного человека.

• Предыдущая
• 21/74
• Следующая