Дитя любви - Робардс Карен - Страница 52

• Предыдущая
• 52/127
• Следующая

– Но у тебя неудачный брак, – нахмурилась Глория. – Все не так. Ты должна быть с Ником. И не говори мне, что ты думаешь по-другому.

– Я и не говорю. – Мэгги застегнула куртку, – И что дальше?

– А дальше я должна ехать домой. Без Ника. Если Лайл узнает, что я была с ним, ему это не понравится. Он… он ревнует меня к нему. И ты понимаешь почему. Ник красив, а Лайл… Лайл. старше. И я хочу попросить тебя кое о чем.

– О чем угодно, дорогая.

– Ты не мргла бы отвезти Ника домой? Он приехал со мной в «Леди Дансер», но лучше мне уехать одной. Повторяю, если Лайл пронюхает, что я была с ним… одним словом, мне бы этого не хотелось. Знаешь, Лайл… большой собственник.

– Ты хочешь сказать хитер и коварен, как дьявол? – Мрачно подытожила тетушка Глория.

– И это тоже, – усмехнулась Мэгги. Если бы Глория знала, насколько она близка к истине!

– Ну конечно, я отвезу Ника домой. А ты уверена, что он не разозлится?

– Может, и разозлится. – Сейчас она об этом не думала. Мэгги никогда не боялась Ника. Он никогда не причинит ей зла… – Пожалуйста, просто скажи ему, что мне надо было уйти, ладно? Он поймет.

– Если бы существовал человек, который бы так меня хотел, я бы бросилась к нему сломя голову!

Мэгги промолчала. А что она могла ответить? Если бы у нее была такая возможность, она бы тоже бросилась к Нику сломя голову. Но такой возможности не было.

– Мне надо идти. Извини, что не могу остаться дольше.

– Все в порядке, дорогая. Я понимаю.

Но Мэгги знала, что в действительности она не понимает. И, хотя Хорхе догадывался, что Мэгги несчастлива, она никогда ничего не рассказывала ему, даже самую малость. Он ничем не смог бы помочь ей, так зачем его зря расстраивать? Он так радовался переменам в своей жизни, которые произошли благодаря ее браку с Лайлом. Даже возможность каждый день покупать газету доставляла ему радость. Разве имела она право омрачать ее? Конечно, нет. А после смерти отца, Мэгги и тетушке Глории ничего не сказала, так что ее беспокойство было основано исключительно на интуиции.

– Я постараюсь приехать снова.

– Знаю, что постараешься. Может, в следующий раз нам удастся поговорить.

Глория открыла ей дверь, и Мэгги быстро спустилась по лестнице.

Среди других голосов, доносившихся из гостиной, выделялся голос Ника. Облегченно вздохнув, Мэгги тихонько прошла через холл, мимо двери в гостиную, и скрылась на кухне.

– Ты уверена, Что не передумаешь насчет Ника? – прошептала тетушка Глория, кивнув головой в сторону гостиной.

– Уверена, – ответила Мэгги, целуя ее в щеку. – И дай Горацио от меня лишний орех, хорошо?

– Будь уверена. – Тетушка Глория подошла с ней к двери. – А ты, Магдалена, побереги себя, слышишь? Может, Хорхе имел в виду совсем не запястье.

– Хорошо, хорошо. Пока. – И, махнув на прощание рукой, Мэгги быстро пошла через пляж к причалу. Она хотела-выйти на реку, прежде чем Ник хватится ее. Сегодня она больше не могла быть с ним.

Все время, пока Мэгги отвязывала лодку и заводила мотор, тетушка Глория стояла в дверях – маленькая фигурка в контуре света. Отойдя от причала, Мэгги помахала ей еще раз. Глория тоже взмахнула в ответ рукой и закрыла дверь.

Оказавшись одна в маленькой лодке посреди реки, в холодную темную ночь, Мэгги вдруг почувствовала себя покинутой. Раньше у нее никогда не возникало такого ощущения. Теперь она была одинока, и ей было страшно.

Может, из-за записки? Глупо, конечно, но ей казалось, что отец сейчас здесь, в лодке. А что, если он и вправду видит ее оттуда? Тетушка Глория была твердо убеждена в этом. С другой стороны, и сама Мэгги никогда не была стойким атеистом. Католическое воспитание в детстве приучило ее верить во всякие тайны и чудеса, да и пророчества тетушки Глории не раз попадали в точку. Мэгги, например, помнила такое послание: «В ваш дом придет болезнь», и на следующий день Дэвид заболел ветрянкой. Ида другое: «Ожидайте хорошего известия». Вскоре позвонила Сара и сказала, что нашла ее обручальное кольцо с бриллиантом, которое Мэгги забыла в доме для гостей и уже начала придумывать объяснения на случай, если Лайл хватится его. Но это послание, как, впрочем, и первое, было достаточно неопределенным и могло относиться к любому – в данном случае, приятному событию. Вообще эти послания всегда были туманными, двусмысленными, и это больше всего заставляло сомневаться в них. Если отец действительно наблюдал за ней и видел ее будущее, почему он не написал чтонибудь вроде: «Не беспокойся о кольце. Оно найдется». Так бы и написал. Несомненно.

В то же время Мэгги не считала, что тетушка Глория намеренно старается сбить людей с толку. Она искренне верила, что Хорхе разговаривает с ней, заставляя водить ручкой по бумаге. Разумом Мэгги все понимала, но одновременно какая-то часть ее «я» – доверчивая, стремящаяся к чуду, – хотела верить.

«Опасность близко. Остерегайся беды…» У Мэгги по спине побежали мурашки. Опасность – Ник, беда – Лайл… То, что подсознательно мучило ее в последнее время, обрело форму, нашло выражение в одной короткой фразе.

Вздор. Чушь. Ерунда. Но ей было не по. себе, и она даже передернула плечами, отгоняя навязчивую мысль. Затем принялась ругать себя. Нужно быть полной идиоткой, чтобы поверить в этот бред. И она вспомнила, что, когда ей было пятнадцать лет, какая-то гадалка, взглянув на ее ладонь, сказала, что она счастливо выйдет замуж и у нее будет шестеро детей, причем пять из них – мальчики. Затем, покопавшись в памяти, Мэгги вспомнила гадание на картах с изображением цветов, по которым выходило, что она будет жить далеко отсюда. Потом вспомнила, как гадала на чайной гуще, и получалось, будто через год она разведется или овдовеет, а это было семь лет назад. И ничего не сбылось.

Все это чепуха. Полнейшая чепуха, она знала это. Перебрав в уме несбывшиеся пророчества тетушки Глории и ее друзей, Мэгги наконец сумела немного успокоиться и прогнать страх, который уже начал проникать в сознание.

Письмо с голоса. Ну, конечно, примерно такое же, как ее мысленные приказы Лайлу во время соревнований по гольфу. И что из этого вышло?

Неужели она была так глупа? Вероятно, да, и даже очень. И все же Мэгги не могла полностью избавиться от охватившего ее предчувствия чего-то плохого. Мысль ее металась подобно голодному зверю, готовому в любую минуту броситься на свою жертву. Да и кто, скажите, не испугается, если луна висит над головой как привидение, пронзительный ветер вспенивает волны и обдает ледяным душем? И кому не примерещатся призраки в клочьях рваных летящих облаков, в черной, как деготь, воде?

• Предыдущая
• 52/127
• Следующая