Крестный отец (др.перевод) - Пьюзо Марио - Страница 43

• Предыдущая
• 43/98
• Следующая

Пластинка с итальянскими песнями, напетая им и Нино, была выпущена и пользовалась даже большим успехом, чем Джонни предполагал. Однако ему пришлось смириться с тем, что это скорее заслуга Нино, чем его.

Раз в неделю он ужинал с Джинни и детьми. Тем временем вторая жена устроила «мексиканский развод», и он снова стал свободен. К удивлению многих, он не стал гоняться за легкодоступными звездами. Джонни был уязвлен тем, что ни одна из молоденьких актрис, снимавшихся в его фильме, не предложила ему переспать с ней. Но он тяжело работал и ему было не до подобных мелочей. Чаще всего он возвращался домой один, ставил на проигрыватель свои старые пластинки, выпивал рюмку-другую и подпевал самому себе. Когда-то он был по-настоящему большим певцом, черт побери! Он и сам не знал, как был хорош. Он разрушил свой голос табаком, алкоголем и женщинами.

Иногда приходил Нино, они вместе слушали пластинки и Джонни презрительно говорил:

— Слушай, выродок, ты никогда так не пел.

Нино улыбался своей странной улыбкой, кивал головой и говорил:

— Нет, и никогда не буду.

За неделю до начала съемок нового фильма состоялось вручение призов Академии. Джонни попросил Нино пойти с ним, но Нино отказался.

— Слушай, друг, я никогда в жизни не просил тебя об одолжении, верно? — сказал Джонни. — Так сделай мне сегодня одолжение, пойдем со мной. Ты единственный, кто будет жалеть, если я не получу приз.

Нино был поражен.

— Если не получишь приз, — сказал он. — Забудь это. Просто напейся хорошенько, уж я об этом позабочусь. К черту, я даже не притронусь сегодня к алкоголю. Ну, что ты скажешь про такую дружбу?

Наступил вечер, и Нино сдержал свое обещание. Он пришел к Джонни совершенно трезвый, и они отправились в зал, где проходила церемония. Нино поразился, узнав, что Джонни и в самом деле не пригласил на церемонию ни одну из своих подруг, ни одну из своих бывших жен. Джинни-то он мог пригласить. Может быть, он сомневался в преданности Джинни? Нино молил бога дать ему возможность выпить хотя бы одну рюмочку. Вечер обещал быть длинным и скучным.

Церемония вручения призов действительно казалась Нино Валенти скучной, пока не пришло время назвать имя лучшего актера. Услышав слова «Джонни Фонтена», он вскочил и неистово зааплодировал.

Все, что последовало за этим было настоящим кошмаром. Фильм Джека Вольтца завоевал все основные призы, и в его студию повалили толпы репортеров и проходимцев обоего пола. Нино сдержал свое обещание: он не пил и не спускал глаз с Джонни. Но женщины наперебой приглашали Джонни в спальню «на пару слов», и он каждый раз возвращался все больше и больше пьяным.

Участь обладательницы приза за лучшую женскую роль была такой же. Нино был единственным на вечеринке мужчиной, который брезгливо оттолкнул ее от себя.

Наконец, кому-то в голову пришла гениальная мысль: надо организовать публичное совокупление обладателей приза. Актриса разделась, остальные женщины набросились на Джонни, срывая с него одежду. Нино, единственный трезвый среди присутствующих, взвалил полураздетого Джонни на плечи, пробил себе путь к выходу и сел в машину. По дороге домой Нино подумал, что если это и есть успех, то ему он не нужен.

В двенадцать лет дон был настоящим мужчиной. Низкорослый, черноволосый, худой, он жил в деревне Корлеоне, странным образом походившей на арабскую деревню в Сицилии. При рождении его нарекли Вито Андолини.

В конце прошлого века мафия в Сицилии была вторым правительством, пожалуй, даже сильнее официального правительства в Риме. Отец Вито Корлеоне поссорился с одним из своих односельчан, и тот обратился за помощью к мафии. Отец отказался повиноваться и в драке убил главаря мафии. Через неделю его нашли мертвым: он был разнесен на куски выстрелом из люпары. Через месяц после похорон люди из мафии пришли за Вито. Они решили, что он слишком близок к совершеннолетию, и через несколько лет сможет отомстить за смерть отца. Родственники спрятали двенадцатилетнего мальчика, а потом отправили на корабле в Америку. Так он попал в семью Абандандо, один из сыновей которого — Дженко — стал впоследствии его консильори. В новой стране он сменил свое имя на Корлеоне.

Молодой Вито работал в лавке Абандандо на девятой авеню, в одном из кварталов бедноты Нью-Йорка. В восемнадцать лет Вито женился на девушке, только что приехавшей из Сицилии. Ей было всего шестнадцать лет, но зато она прекрасно варила и вообще была хорошей хозяйкой. Они сняли комнату на десятой авеню, возле 33 улицы, всего в нескольких кварталах от того места, где Вито работал, и через два года у них родился первенец, Сантино, которого друзья называли за преданность отцу — Сонни (сын).

В их районе жил человек по имени Фанучи. Это был ширококостный итальянец с жестокими чертами лица, носивший очень дорогие светлые костюмы и напоминающую масло фетровую шляпу. Говорили, что он работает на «черную руку», одну из ветвей мафии, и занимается шантажом лавочников. Большая часть жителей квартала была связана с преступным миром, и угрозы Фанучи могли подействовать лишь на бездетных стариков. Несколько лавочников платили ему незначительные суммы. Фанучи наживался, правда, и на своих коллегах — преступниках — людях, которые нелегально продавали билеты итальянской лотереи или содержали игорные дома. Лавка Абандандо, невзирая на протесты Дженко, который умолял отца позволить ему уладить дело с Фанучи, платила ему небольшой налог.

Однажды на Фанучи напали три парня и перерезали ему горло от одного уха до другого — недостаточно глубоко, чтобы убить его, но вполне достаточно, чтобы пролить массу крови и напугать.

Вито видел Фанучи бегущим от своих преследователей со шляпой под подбородком, он, казалось, собирал пролитую кровь. То ли боялся испачкать пиджак, то ли не хотел оставлять следов.

Трое парней были не убийцами, а просто смельчаками, решившими отбить у Фанучи охоту жить за чужой счет. Через несколько недель парень, державший нож, был застрелен, а две остальные семьи были вынуждены откупиться от Фанучи. После этого налоги сильно подскочили, а Фанучи сделался компаньоном всех игорных домов в квартале. Но все это не касалось Вито Корлеоне.

Во время первой мировой войны импортное оливковое масло было большой редкостью, и Фанучи вошел компаньоном к Абандандо, внеся свою долю поставкой импортного масла, итальянской колбасы, свинины и сыра. Потом он привел в лавку одного из своих племянников, и Вито Корлеоне остался без работы.

К этому времени у Корлеоне родился второй сын, Фредерико. Вито приходилось кормить четыре рта. До этого времени он был тихим замкнутым парнем, ни с кем не делился своими мыслями. Молодой Дженко Абандандо был его близким другом, но во всем происшедшем Вито обвинил именно его, а не старшего Абандандо. Дженко поклялся Вито, что голодать Тому не придется, что он, Дженко, будет воровать продукты в лавке и давать их своему другу. Вито категорически отклонил это предложение: стыдно сыну воровать у отца.

Молодой Вито ждал своего часа, чтобы расквитаться с Фанучи. Несколько месяцев он проработал на железной дороге, но по окончании войны работы стало намного меньше. Кроме того, большинство подрядчиков были ирландцами и ругали рабочих последними словами.

Однажды вечером, когда Вито ужинал, послышался легкий стук в окошко, которое вело к вентиляционной трубе, отделявшей его дом от соседнего. Вито отодвинул занавеску и, к своему удивлению, увидел соседа, Петера Клеменца. Он протянул Вито завернутый в белое сверток.

— Эй, итальянец, — сказал Клеменца, — подержи это у себя, пока я не попрошу вернуть мне.

Вито автоматически протянул руку и взял сверток. Клеменца был чем-то взволнован и встревожен. Он явно попал в беду, и согласие Вито помочь было чисто инстинктивным. Развернув на кухне сверток, он обнаружил в нем пять разобранных и смазанных пистолетов. Вито снова обернул их белой промасленной бумагой, положил в шкаф и стал ждать. Он узнал, что Клеменца арестован. В момент, когда он передавал сверток через трубу, в дверь наверняка стучали полицейские.

• Предыдущая
• 43/98
• Следующая