Молчание ягнят (др. перевод) - Харрис Томас - Страница 29

• Предыдущая
• 29/79
• Следующая

— Внизу.

— Насекомое обнаружили в Университете Джонса Хопкинса, — сказал Крофорд, когда они остановились у двери в лифт. — Они обследовали голову для Балтиморской окружной полиции. В горле нашли то же, что у той девушки в Западной Вирджинии.

— Точно как в Западной Вирджинии?

— Вы тогда попали в точку. Они обнаружили его сегодня вечером, около семи. Балтиморский районный прокурор позвонил мне в самолет. Они переслали все в Смитсоновский — Клауса и все прочее, — чтобы мы могли сами увидеть его in situ[40]. Им также нужно узнать мнение доктора Эйнджела о возрасте Клауса и сколько лет ему было, когда он повредил скулу. Они консультируются в Смитсоновском, как и мы.

— Секундочку, мне надо разобраться. Вы хотите сказать, Буффало Билл мог убить Клауса? Столько лет тому назад?

— Вам это кажется притянутым за уши? Слишком удачным совпадением?

— В данный момент — да.

— Ну пусть переварится чуть-чуть.

— Доктор Лектер сообщил мне, где найти Клауса, — сказала Старлинг.

— Да.

— Доктор Лектер сказал, что его пациент Бенджамин Распай утверждал, что это он убил Клауса. Но доктор Лектер сказал еще, что это, как он полагает, могла быть случайная эротическая асфиксия.

— Именно так он и сказал.

— Вы считаете вполне возможным, что доктор Лектер точно знает, как умер Клаус, и что ни Распай, ни эротическая асфиксия тут ни при чем?

— У Клауса в горле обнаружено насекомое. У девушки из Западной Вирджинии в горле обнаружено насекомое. Я никогда и нигде не встречал ничего подобного. Не читал. Не слышал. О чем вы думаете?

— Я думаю о том, что вы сказали мне, — взять вещи на два дня. Вы хотите, чтобы я порасспросила доктора Лектера, верно?

— Он разговаривает только с вами, Старлинг. — Лицо Крофорда было таким печальным, когда он произнес: — Возражений, я так понимаю, нет.

Она покачала головой.

— Поговорим по дороге в психиатричку, — сказал он.

У доктора Лектера много лет была обширная психиатрическая практика, прежде чем мы его взяли, — сказал Крофорд. — Он провел уйму психиатрических экспертиз для судов в штатах Мэриленд и Вирджиния, да и в некоторых других, по всему Восточному побережью. Он видел столько психически ненормальных преступников, что нам с вами и не снилось. Кто знает, кого из них он пустил гулять по свету, просто так, для забавы? Поэтому он может быть в курсе. Это — одна возможность. Кроме того, Распай был для него не только пациент. Они приятельствовали. Да и на лечебных сеансах Распай многое ему рассказывал. Может, он от Распая узнал, кто убил Клауса.

Крофорд и Старлинг сидели лицом друг к другу на вращающихся креслах в фургоне наружного наблюдения. Машина летела на север по федеральному шоссе номер 95 в направлении Балтимора; до города оставалось шестьдесят километров. Джефф в водительской кабине явно получил указание гнать изо всех сил.

— Лектер предлагал мне свою помощь, но я не желал иметь с ним никакого дела. Он мне уже как-то помогал. Ничего толкового не сообщил, зато помог Уиллу Грэму получить несколько ножевых ран в лицо. Позабавиться захотел наш доктор. Но насекомое в горле у Клауса, насекомое в горле той девушки… Это нельзя оставить без внимания. Алан Блум никогда не слышал о столь специфическом приеме. Я тоже. А вы, Старлинг, когда-нибудь раньше встречались с подобным? Вы учились позже меня. Я подотстал.

— Нет, никогда. Другие предметы вкладывали, это да. Насекомых — нет.

— Прежде всего, две вещи. Первое: мы исходим из того, что доктор Лектер действительно знает нечто конкретное. Второе: мы не должны забывать, что Лектер во всем ищет лишь возможность позабавиться. Всегда помните об этом. Он должен хотеть, чтобы Буффало Билла поймали, пока Кэтрин Мартин жива. Любые обещания льгот и развлечений должны основываться именно на этом. Пригрозить ему мы ничем не можем: у него отобрали книги и удобный стульчак. Так что он ничего не боится.

— А если просто обрисовать ему ситуацию и предложить что-то, скажем камеру с окном; он ведь об этом просил, когда предлагал помочь.

— Он предлагал помогать, Старлинг. Он не предлагал доносить. Донос не даст ему возможности покрасоваться. Вы сомневаетесь. Вам нужна правда. Слушайте: Лектеру некуда торопиться. Он наблюдает за происходящим, как за бейсбольным матчем. Если мы попросим его назвать убийцу, он станет тянуть время. Может, и согласится, но не сразу.

— Даже за вознаграждение? Если получит что-то такое, чего ему не дадут, если Кэтрин Мартин погибнет?

— Допустим, мы скажем ему, что знаем, что он располагает информацией, и ждем от него доноса. Он сочтет, что всего забавнее сыграть в забывчивость, притвориться, что пытается вспомнить, и будет тянуть так неделю за неделей, подогревая надежды сенатора Мартин. Ее дочь тем временем погибнет, а он потом будет так же мучить еще одну мать, потом еще одну, подогревая их надежды и каждый раз обещая, что вот-вот вспомнит. И это для него куда интереснее, чем получить возможность смотреть в окно. Он этим и живет. Этим питается. Я вовсе не считаю, что, становясь старше, мы делаемся мудрей, Старлинг. Но мы учимся более успешно ерзать на горячей сковороде. Умение лавировать — вот что нам здесь понадобится более всего.

— Значит, доктор Лектер должен думать, что мы обращаемся к нему исключительно из-за его теоретических знаний и богатого опыта? — спросила Старлинг.

— Точно.

— Зачем же вы мне все рассказали? Не лучше ли было послать меня, пока я ничего не знала?

— Хочу, чтобы мы были на равных. Когда-нибудь вы будете поступать точно так же со своими подчиненными. Ни одна другая манера общения долго не работает.

— Значит, не следует упоминать о насекомом в горле у Клауса? О связи между Клаусом и Буффало Биллом?

— Нет. Вы пришли к нему снова, потому что поражены его предсказанием о том, что Буффало Билл начнет снимать скальпы. И это после того, как я и Алан Блум высказали иную точку зрения. Я считаю, что вы вполне можете сыграть на этом. Вам пообещали добиться кое-каких послаблений. Привилегий, каких может добиться только лицо, наделенное высокими полномочиями. Сенатор Мартин. Лектер должен поверить. Ему нужно спешить, так как обещание утратит силу с гибелью Кэтрин. Если это случится, сенатор потеряет к нему всяческий интерес. И если Лектер потерпит неудачу, это случится только потому, что он вовсе не такой изворотливый и умный, чтобы оказаться способным выполнить то, что сам предложил сделать. А не потому, что скрыл что-то от нас, нам назло.

— А сенатор Мартин действительно утратит интерес?

— Лучше будет, если вы на суде, поклявшись на Библии, сможете показать, что не знали ответа на этот вопрос.

— Ясно.

Значит, сенатору Мартин ничего не сообщили. Чтобы принять такое решение, нужны были воля и мужество. Значит, Крофорд боится, что Рут Мартин может вмешаться и обратиться к доктору Лектеру. А это было бы непоправимой ошибкой.

— На самом деле ясно?

— Да. Как он может навести нас на след Буффало Билла, не показав, что ему известны конкретные факты? Как он сумеет ответить нам, опираясь «исключительно на теоретические знания и богатый опыт»?

— Не знаю, Старлинг. Он долго думал: этого времени Буффало Биллу хватило на шесть жертв.

Телефон в машине зажужжал, замигал глазок: начались звонки, заказанные Крофордом через диспетчерскую ФБР.

Минут двадцать он беседовал с людьми, которых знал лично: с полицейскими чинами из Государственного полицейского управления Голландии, с лейтенантом шведской технической полиции и с шефом правительственных полицейских органов Дании, и весьма удивил Старлинг, легко перейдя на французский, когда разговаривал с ночным дежурным в Управлении бельгийской криминальной полиции. И каждый раз он делал особый упор на то, что опознать Клауса и всех, кто с ним связан, следует как можно скорее. Каждое из этих ведомств, несомненно, уже получило запрос по телексу Интерпола, но вот такие звонки старым друзьям гарантировали, что запросы не будут отложены в долгий ящик.

• Предыдущая
• 29/79
• Следующая