Безграничная (ЛП) - Хэнд Синтия - Страница 29

• Предыдущая
• 29/75
• Следующая

— Что-то связанное с числом семь, так? Но как ты говоришь, это число Бога.

— Седьмой, — шепчет Анжела. Она смотрит вниз, на свой живот. — Седьмой наш.

— Сейчас мы все в ступоре, — говорю я и увеличиваю скорость.

* * *

Когда я возвращаюсь в Стэнфорд, первое, что я делаю, это пытаюсь найти своего брата. Что Семъйяза говорил о Джеффри—где твой брат, Клара?— раздражая меня, и я не хочу ждать его звонка, чтобы поболтать. Часть меня просто хочет увидеть его. К тому же, он должен знать об всей этой чертовщине с семью Триплами. Поэтому я беру дело в свои руки и начинаю искать пиццерии в округе Маунтин-Вью — давайте назовем интуицией тот факт, что Джеффри болтается рядом с нашим родным городком. В конце концов, в первый раз, когда он появился в моей комнате в общежитии он сказал, что видел меня, и это было на следующий день после того, как я брала Кристиана в Маунтин-Вью, где мы ходили в «Баззардс Руст».

Оказывается, в Маунтин-Вью есть три пиццерии, и Джеффри работает в третьей—в непосредственной близости от вокзала, на улице Кастро.

Он не в восторге, когда я вновь появляюсь в его жизни. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает он, когда я подхожу к прилавку и мило спрашиваю диетическую колу.

— Эй, разве девушка не может скучать по своему брату? — спрашиваю я. — Мне нужно поговорить с тобой. У тебя есть минутка?

— Ладно, хорошо. Эй, Джейк, это моя сестра, — сообщает он огромному латиноамериканцу, стоящему за прилавком, и который напоминает пехотинца, он кивает нам. — Я собираюсь на перерыв. — Джеффри ведет меня к столику в дальнем углу, под окном и садится напротив меня. — Хочешь пиццу? — спрашивает он и протягивает меню. — Я получаю одну бесплатно каждый день.

— Работа мечты, ха? — Я рассматриваю огромные фрески различных овощей, нарисованных на оранжевой стене позади головы Джеффри: огромное авокадо, четыре больших томата, огромный зеленый перец. Это не совсем то, что я представляла, когда Джеффри сказал, что работает в пиццерии. Это место небольшое, узкое, но уютное, с плиткой теплого персикового цвета на полу, простые столики выстроены по обе стороны комнаты, за прилавком видно кухню, чистую и сияющую нержавеющей сталью. Более высококлассная и систематизированная, чем средняя пиццерия.

Джеффри выглядит уставшим. Он продолжает мигать и потирать глаза.

— Ты живой? — спрашиваю я.

Он устало улыбается. — Прости. Поздняя ночь.

— Работал?

— Играл, — говорит он, и его улыбка напоминает гримасу.

Звучит не очень. — Во что играл? — спрашиваю я, предполагая, что ответом не будет «Xbox».

— Я ходил в клуб.

Клуб. Мой шестнадцатилетний брат устал, потому что был допоздна в клубе.

Невероятно. — Итак, покажи мне свое поддельное удостоверение, — говорю я, стараясь казаться крутой. — Хочу посмотреть, насколько оно хорошо.

— Ни в коем случае. — Он забирает у меня меню и показывает на веганскую¹⁵ пиццу «Берклей».

— Вот эта отвратительна.

— Тогда не будем ее заказывать, — я опускаю взгляд на меню. — Как насчет вот этой? — говорю я, показывая на пиццу под названием «Касабланка».

Он пожимает плечами. — Нормально. Мне они все уже вроде как приелись. Выбери ту, которая тебе нравится.

— Хорошо, а теперь показывай свое удостоверение.

Он протягивает руки через стол. — У меня нет поддельного удостоверения, Клара. Честно.

— О, да. Ты ходишь в один из таких суперкрутых клубов, в которых не требуют удостоверения, — говорю я с сарказмом. — Где такой находится, я тоже туда пойду.

— Отец моей девушки владелец клуба. Он пускает меня. Не волнуйся. Я не пью… много.

О, как удобно, думаю я. На самом деле мне приходится закусить губу, чтобы удержаться от нытья-старшей-сестры.

— Так ты сейчас называешь ее своей девушкой, ха? — говорю я. — Как ее зовут?

— Люси, — ему требуется минута, чтобы сходить и сделать заказ. — Да, сейчас мы как бы вместе.

— И что же она из себя представляет, кроме того, что она дочь владельца клуба?

— Я не знаю, как описать ее, — говорит он, пожимая плечами. — Она горячая. И классная.

Типичные разговоры парней, настолько туманны, насколько это возможно.

Он улыбается, думая о ней. — У нее плохое чувство юмора.

— Я хочу с ней познакомиться.

Он ухмыляется, качая головой. — Не думаю, что это хорошая идея.

— Почему нет? Что, ты думаешь, что я буду тебя смущать?

— Я знаю, что ты будешь смущать меня, — говорит он.

— Ой, да ладно. Обещаю. Я буду вести себя хорошо. Приведи ее как-нибудь познакомиться со мной.

— Я подумаю об этом. — Он смотрит в окно, где группа подростков идет по тротуару, намеренно натыкаясь друг на друга и смеясь. Джеффри смотрит на них, когда ребята проходят мимо, и я чувствую его печальные эмоции, словно он смотрит на жизнь, которая у него была.

Сам того не заметив, он вырос. Повзрослел. Сам о себе заботится.

И ходит в клубы.

Джеффри прочищает горло. — Итак, о чем ты пришла поговорить со мной? — спрашивает он. — Тебе снова нужен совет по поводу твоей личной жизни? Ты еще не с Кристианом?

Я закатываю глаза. — Черт. Почему все спрашивают меня об этом? И ты мой младший брат. Предполагается, что такие вещи тебе отвратительны.

Он пожимает плечами. — Это так. На самом деле мне противно. Ну, так как?

— Нет! Но мы собираемся в пятницу на свидание, — с неохотой признаю я. — Ужин и кино.

— А, так может в пятницу… — дразнит он.

Я хочу ударить его. — За кого ты меня принимаешь?

Еще раз пожимает плечами. — Я был там в то утро, когда ты пробралась домой после ночевки у Такера. Только вот не нужно изображать передо мной невинность.

— Ничего не было! — восклицаю я. — Я заснула, и все. Шшш, ты хуже, чем мама. Не то чтобы моя невинность или ее отсутствие было твоим делом, — быстро продолжаю я. — но, Такер и я, мы не …ну, ты знаешь.

Он в замешательстве поморщил лоб. — Вы не что?

Джеффри никогда не отличался особым умом и сообразительностью. — Ты знаешь, — снова говорю я с ударением.

Понимание отразилось на его лице. — Ох. Почему?

— Когда я становилась слишком… счастливой, я начинала светиться, что не очень-то было по душе Такеру. Вся эта ситуация с ужасающим-людей-сиянием. Итак. — Я начинаю переставлять перечницы на столе. — Думаю, это то, что ты должен ждать с нетерпением в скором времени.

Теперь он действительно выглядит запутанным. — Хо-хорошо.

— Вот почему иметь отношения с людьми сложно, — говорю я. — В любом случае, это не то, что нам нужно обсудить. — Я глотаю, внезапно забеспокоившись, как он воспримет мою идею. — Я тренируюсь с отцом.

Его глаза сужаются, становясь сразу настороженными. — Что ты имеешь в виду под «тренируюсь»?

— Он учит меня использовать сияние в качестве оружия. На самом деле, нас с Кристианом, обоих. И я думаю, в следующий раз ты должен присоединиться к нам.

С минуту Джеффри смотрит на меня настороженными глазами. Затем он смотрит на свои руки.

Я продолжаю болтать. — Звучит весело, да? Бьюсь об заклад, ты был бы великолепен.

Он скалится. — Почему мне бы хотелось научиться использовать сияние как оружие?

— Чтобы защитить себя.

— От кого, ангелов-самураев? Сейчас двадцать первый век. У нас есть кое-что, что называется пистолетом.

Подходит Джейк и ставит дымящуюся пиццу на стол. Он выглядит ворчливо. Джеффри и я молча ждем, когда он поставит перед нами тарелки.

— Есть еще что-нибудь, что я могу для вас сделать? — спрашивает Джейк с сарказмом.

— Нет, спасибо, — говорю я, и он уходит, а я наклоняюсь через стол, чтобы прошептать: — Чтобы защитить себя от Черного Крыла. — Я рассказываю Джеффри о своем разговоре с Семъйязой на кладбище, включая тот факт, что Семъйяза специально спросил о нем, о том, что я все время вижу Сэма около кампуса в образе ворона, о тех вещах, что рассказал папа о семи Т-людях, и о том, что если нам придется с кем-то драться, то, вероятнее всего, с ними. — Итак, папа тренирует меня. И я знаю, он хотел бы и тебя научить тоже.

• Предыдущая
• 29/75
• Следующая