Воскресшая жертва (сборник) - Армстронг Шарлотта - Страница 66

Хозяин был уже слишком пьян, чтобы отрицать это, но затем, вспомнив о какой-то солидарности, заявил, что они были привязаны к дому и друг к другу из-за Элси.

Затем, бросив странный взгляд на Арчера, он крепко зажал полную бутылку виски под мышкой, спрятав ее под свитер, и неуверенно удалился.

— Я не мог не заметить, что наша Элси готова скакать в твоем присутствии, — обратился Клифф к актеру. — Полагаю, ты тоже это видишь.

В его голосе не было ни тени иронии, но актер тем не менее внутренне напрягся.

— Думаю, в самое ближайшее время я буду вынужден искать себе другую квартиру. Все это становится слишком обременительным и неприятным. Бедное убогое создание! К таким людям нельзя относиться с жалостью.

В его глазах мелькнул вызов. «Не проявляйте жалости ко мне», — как бы предупреждали они.

— Можно переживать по этому поводу, — продолжал он, и его веки застыли, — но это бесполезно.

— Эй, я что-то пропустил? — В дверях стоял ухмыляющийся Джо Бьянчи.

Его появление заставило Арчера поспешно ретироваться в свою нору, и вошедшему Джо, все еще ухмылявшемуся, был предложен коктейль.

— Почему он не уберется туда, где собираются ему подобные? — спросил Клифф. — За кого он себя принимает, за мученика?

— Угадал, — весело ответил Джо. — Он вбил себе в голову, что весь мир ополчился против него. И знаешь, ему есть о чем поразмышлять.

Клифф решил, что Арчер вряд ли пригодится ему в его замыслах.

— Кстати, — лениво бросил он, — говоря о прекрасном поле, каковы шансы, скажем, раскрутить нашу маленькую блондинку?

— Забудь об этом, — ответил Джо. — У мадам ушки на макушке. И знай, она способна различать по скрипу все ступени в доме — ты не поверишь. Она очень целомудренная женщина, наша мадам.

— Вижу, к чему ты клонишь, — сказал Клифф. — А вам, судя по всему, платят мало, а?

— Ты ломаешь голову, почему я торчу в этой дыре, — отозвался Джо. — Кажется, ты попал в точку.

— Не хочешь занять? — мимоходом спросил Клифф.

— Нет, — поспешно ответил Джо. — Только не я. Я рассчитываю сохранить все свои нечестно заработанные деньги — как только начну их нечестно зарабатывать.

Немного спустя он спросил:

— Как ты себя чувствуешь?

— Да ничего особенно не болит, — пробормотал Клифф, пивший поочередно со всеми своими гостями.

— Кто тебя лечит? Элвуд?

Клифф почувствовал тревогу.

— Ага, — ответил он, сосредоточившись на стакане больше, чем требовалось, — но ты не лезь. Мои внутренности останутся — и это хорошее слово — тайной между мной и им. Кому приятно, если всякий глазастый хмырь вроде тебя станет лезть в его дела?

— Ну ладно, ладно, — добродушно буркнул Джо. — Я только подумал, что если он регулярно требует тебя к себе, с чего бы это. Кстати, что ты говорил насчет того, чтобы дать взаймы? — с любопытством добавил он.

Клифф начал думать, что Джо Бьянчи был слишком уж глазастым. Похоже, от молодого врача тоже не могло быть проку.

— О, я не знаю, — протянул он. — Эти последние дни меня захлестывает желание делать добро. Слушай, а сколько колод карт отшлепывают за год твои подруги Норны?

— А кто считал? — отозвался Джо.

— И никогда не выходят из этого чертова дома? Только поесть?

— Да нет, разумеется, выходят. Они устраивают грандиозный выход в кино, примерно раз в месяц. О, это целое предприятие. Они ходят на пятичасовой сеанс — чтобы не стоять в очереди, понятно? С другой стороны, они не хотят падать в обморок с голоду, поэтому… — Джо наслаждался собой, его глаза сияли, — поэтому перед тем, как идти, они урывают, как они это называют, маленький глоток. Затем, разумеется, после фильма, поскольку это, конечно же, не в счет, они отправляются ужинать. Они не страдают, поверь мне. Я это знаю. Они замечательные старушенции.

— Я все-таки не понял, почему ты живешь здесь, — рассеянно сказал Клифф.

— Аналогично, — парировал Джо, — меня удивляет, почему ты, разъезжая на такой тачке, поселился в этой дыре.

— О, у меня есть на то причины, — пьяным голосом пробормотал Клифф. — Возможно, я должен страдать. Это по поверью. Если я достаточно пострадаю, то не умру.

— Ладно, как я в таких случаях говорю, наслаждайся жизнью, — посоветовал Джо и ушел.

Клифф тупо подумал: «Мне не нужно изображать сегодня, что я пойду в эту проклятую больницу, ведь так? Разве я не говорил, что мне нужно ходить туда через день?»

Он лег и задумался. Нужно было звонить старому Рейнарду и рассказывать о «кое-каких наметках». Но Клифф чувствовал себя слишком вялым, чтобы шевелиться. Он и так целый день занимался всякой чепухой. Странно, однако, как все складывается.

Черт побери, подумал он (его мысли блуждали), что такое с крошкой Шерри, почему она не смогла поставить себя на нужную ногу в отношениях с Рейнардами? Должно быть, она просто глупа. Ведь она, несомненно, могла бы заключить великолепную сделку. Почему бы не жить в этом огромном особняке, быть обслуживаемой кучей слуг? А не работать, надрываясь? Почему бы, как говорится, не есть пирожные? Клифф не понимал, почему Шерри не могла жить в свое удовольствие, стоило ей лишь повести себя более тактично.

Если же, с другой стороны, она питала серьезные надежды на то, что Вард когда-нибудь станет знаменитым писателем (Боже мой!), она вообще непроходимая дура. К чему гнуть спину на плохо оплачиваемых местах, тащить ярмо этой отвратительной рутины день и ночь? Кем, по ее мнению, она была? Благородной? Бескорыстной?

И где она теперь? Да уж, попала — хуже не придумаешь. Абсолютно на нуле, с больным ребенком на руках, без друзей, и с противостоявшей ей силой. Столкнулась лбом с таким человеком, как Эдвард Рейнард, страстно желавшим повергнуть ее. Здорово же она влипла, и неоткуда ждать помощи. Дурочка!

Клифф предался мечтам. Он представил себе сцену, в которой Шерри вела себя истерично, нецензурно ругалась, вопила в гневе — и все это в присутствии судьи. Отрицала, отрицала все, выведенная из себя какой-нибудь немыслимой ложью.

Да, ложью. Вздрогнув, Клифф уселся на кровати. Прекрасно, кажется, появилась какая-то зацепка. И дешевая. Ценой в порцию виски. Это всегда окупается. Возбуждает мыслительный процесс. Отдельные детали начали складываться воедино.

Дикая мысль! Дикая, да, потому что ни один молодой американский парень, в жилах которого текла алая кровь, ни на миг не поверил бы в это. А вот обитатели этого дома поверят. Эдвард Рейнард поверит. И весьма вероятно, какой-либо судья тоже поверит. О, это вполне возможно.

Но пока Клифф не мог начать это дело. Не сейчас. Он еще не отработал все в деталях. Он даже не был уверен, что вообще начнет его. Просто сама мысль о том, что он что-то придумал, была успокаивающей.

Клифф вздохнул. Первым делом, подумал он, в любом случае надо будет заняться той дверью из ее комнаты на задний двор. Нельзя забраться туда и произвести столько шума, не очистив прежде дом от людей.

Ага, вот и задачка номер один. Клифф уже немного потрудился над ней. В частности, он может удалить из дома чету Пибоди тогда, когда ему заблагорассудится. (Это должно произойти в сумерки, подумал он.) Но что делать с Норнами? Свои выходы на ужин они совершали произвольно. На них нельзя было положиться. Нет, надо будет удалить их из дома достаточно рано и продержать за его пределами достаточно долго, чтобы дать ему какое-то время до возвращения Шерри Рейнард. Он знал, что она связана больничным режимом. На это можно положиться. Поэтому Клифф занялся тем, что сел и спокойно принялся обдумывать, как удалить людей из дома — всех сразу, и тогда, когда это будет удобно ему.

Через некоторое время, приложив огромные усилия, чтобы скрыть запах изо рта, Клифф спустился в гостиную и направился к Норнам. У него уже был зародыш мысли, как поступить с ними, и он положился на собственную интуицию.

К подъезду расположенной напротив больницы одна за другой подъехали три машины «скорой помощи», и Норны уверенно решили, что случилось действительно кровавое происшествие. Подсчитывая число жертв, они оценивали шансы каждой из них. Клиффу пришлось подождать, пока последний белый халат не скроется в приемном покое, и только тогда он смог привлечь к себе хоть какое-то внимание.