Реальность на продажу - Ридпат Майкл - Страница 2

• Предыдущая
• 2/99
• Следующая

— А не попробовать ли «Бондскейп»? — предложил я.

— Как, прямо сейчас?

— Именно. Не вечно же нам его испытывать. Сколько можно гонять прибор вхолостую? А сейчас это единственный способ быстро оценить состояние рынка.

— Так мы же софт[3] еще не загрузили!

— Да ну его в задницу! Подключим к какому-нибудь компьютеру. Сейчас не до жиру.

«Бондскейп», к вашему сведению, — это совершенно новая компьютерная система для изучения и анализа рынков облигаций. Основана она на принципе «виртуальной реальности», технологии, позволяющей пользователю ощущать себя внутри созданного компьютером воображаемого мира. «Бондскейп» для нашего дела вещь незаменимая, просто класс! А изобрел его Ричард Фэрфакс. Ричард, чтоб вы знали, это мой брат.

Мы с Эдом спустились этажом ниже, где располагалась служба информации, как в нынешнем году решили именовать компьютерный центр. Там я вцепился в одного из взъерошенных очкариков и не отпускал до тех пор, пока он не согласился помочь нам дотащить «Бондскейп» до операционного зала. Приборчик-то тяжеловат, чертяка, к тому же огромное множество проводов, разъемов и прочих хитрых штучек. Тем не менее через десять минуть мы все подсоединили куда надо и были готовы к работе. Остальные в зале были погружены с головой в свои дела и наших приготовлений даже не заметили.

Я устроился в кресле перед «Бондскейпом» и взял в руку пульт, который мы назвали «волшебной палочкой», — своего рода указку длиной в шесть дюймов с парой кнопок на корпусе. Надел очки, в которых линзы заменяли два жидкокристаллических экрана, ну, будто два крошечных телевизора. И очутился в ином, новом мире.

Передо мной распростерлись зеленые холмы, полого уходящие вверх к бурым, а вдали сероватым склонам горных кряжей. Холмы были усеяны разноцветными разнокалиберными зданиями, украшенными государственными флагами разных стран. Весь ландшафт едва уловимо, но постоянно менял свои очертания. Над скоплением высоких строений где-то на полпути к вершинам гор лениво парил одинокий орел.

Мне, таким образом, открылась картина мировых рынков облигаций. Волнистая складка каждого холма представляла собой вполне определенный рынок — чем выше гребень, тем больше проценты по обращающимся на нем ценным бумагам. На переднем плане, например, японский с его какими-то четырьмя процентами, за ним в порядке возрастания идут Америка, Германия, Франция и Великобритания, венчает же их все Италия, на ее рынке доходность облигаций держится на уровне девяти процентов. Склоны холмов в зависимости от сроков погашения обязательств и размеров выплачиваемых по ним процентов также спускаются справа налево, другими словами, выше всех по правой стороне располагаются долгосрочные и прибыльные бумаги, ну, а левее их, понятно, остальные по нисходящей. Одного взгляда на подобный пейзаж достаточно, чтобы уловить разницу в состоянии и соотношениях различных рынков.

В нижней части экрана светился часовой циферблат. Я повел волшебной палочкой перед глазами. В моем виртуальном мире указка поплыла над зелено-серым ландшафтом. Наведя ее на циферблат, я несколькими щелчками перевел время более чем на час назад, установив часы на 14.40 по Гринвичу, то есть за несколько минут до появления сенсационного сообщения. Потом включил ускоренную прокрутку вперед и стал ждать.

В первые несколько секунд, уместивших в себя первые несколько минут реального времени, ничего не произошло. И вдруг картинка пришла в движение, холмы принялись вспучиваться и вздыматься, весь ландшафт вздыбился, отражая внезапный рост процентов и падение цен на облигации по всему миру.

Что-то необычное бросилось мне в глаза, и я торопливо вернул картинку к предыдущему эпизоду. Так и есть, холмик рынка во Франции, похоже, чуть поднимался над теми, что были рядом.

Тогда я установил курсор на французский трехцветный флаг, приземлился на склоне точно под ним и вернулся в выбранную точку отсчета, 14.40 по Гринвичу. Немецкий и американский рынки оказались у меня под ногами, а вот гребни голландского и британского были все же немного повыше. Я вновь включил прокрутку заинтересовавшего меня фрагмента. Часы послушно отсчитывали секунды, и наступило роковое мгновение — 14.46; я вдруг ощутил, что неудержимо поднимаюсь ввысь. Нет, другие гребни двигались тоже, однако не столь стремительно, как тот, на котором находился я. А часть моего холма, которая изображала сегмент французского рынка облигаций с пятилетним сроком погашения, так просто взмывала в воздух, как ракета.

— Французские пятилетние идут по дешевке, проверь! — бросил я Эду.

— Сейчас.

Томительная пауза. Видеть, что он делает в реальном мире, я, конечно, не мог, однако услышал пощелкивание клавиатуры и понял, что Эд знакомится с ценами. Вот он включил интерком и связался с нашим агентом в Париже.

— Филипп, это Эд из Лондона. Что у тебя там происходит с пятилетними?

Судя по голосу, Филипп пребывал в полной растерянности.

— Сам не знаю. Бред, и только. Кто-то вовсю сбывает их через «Банк де Женев э Лозанн». Никак не пойму почему. Я бы купил, да не могу, сделок набрал уже под завязку.

— Спасибо. Слышал? — это Эд уже у меня интересуется.

— Слышал.

Странно. «Банк де Женев э Лозанн», правда, один из крупнейших швейцарских банков, однако активностью на наших рынках отнюдь не славится. Возможно, там просто поддались всеобщей панике.

— Теперь надо определиться, какие облигации покупать.

Каждое из расположенных на холмах зданий изображало определенный выпуск облигаций. А высота его соответствовала их доходности — чем выше здание, тем прибыльнее бумаги. Идея в том, чтобы приобрести те облигации, доходность которых во время суматохи на рынке внезапно подскочила без видимых причин. Я вернул фрагмент и пробрался в самую гущу зданий, занимавших сегмент пятилетних облигаций. И вновь ровно в 14.46 почувствовал, как поднимается земля у меня под ногами, ну, словно пол в скоростном лифте. На этот раз я сосредоточил внимание на окружавших меня зданиях. Все они тряслись и содрогались, одни явно подрастали, другие, напротив, заметно теряли в высоте. Домик справа от меня, который до этого был самым низким, устремился ввысь, прямо на глазах превращаясь в мини-небоскреб. Его фасад украшал логотип «Рено». Я навел курсор на дверь и щелкнул кнопкой на волшебной палочке. На экране высветилась крупная надпись: «Рено 6% 1999».

— Доходность новых «Рено» подскочила. Займись, может, удастся кое-что прикупить, — попросил я Эда.

— Сколько? — уточнил он.

— На сотню миллионов франков. Если получится.

— Ладно, — бросил Эд и по интеркому передал агентам в Париже поручение приобрести для нас эти облигации.

Через минуту заказ был выполнен. Словно завороженный, я наблюдал, как только что прибавлявшее в росте здание лишилось пары этажей. Наша покупка повлияла на цену облигаций «Рено», и «Бондскейп» этот факт исправно зафиксировал.

— Готово, — сообщил мне Эд. — А что продаем?

Теперь мне предстояло отыскать облигации, которые шли по небывало высоким ценам. Причем не теряя ни минуты. Нам надо было успеть что-нибудь сбыть до того, как ситуация на рынке еще более ухудшится.

— "Орла" запущу, — решил я.

«Орлом» мы называли поисковую систему, которую можно было запрограммировать на получение сведений согласно заданным критериям. Несколько щелчков, и я предложил «Орлу» найти облигации, цены на которые за последние два часа подскочили наиболее резко.

«Орел» рванулся к гребню одного из холмов и принялся кружить над флагом Голландии. Я последовал за ним и обнаружил, что он указывает на голландские пятилетние государственные облигации, проценты по которым были столь низкими, что их местоположение оказалось в глубокой воронке.

— Нашел, Эд! — обрадовался я. — Продай голландские государственные, выпуск девяносто девятого.

— Понял, — подтвердил он, и через полминуты сделка была завершена.

Приободренный, я продолжал изучать ландшафт, не забывая при этом все время говорить с Эдом, чтобы не терять связь между виртуальным и реальным мирами.

• Предыдущая
• 2/99
• Следующая