Замок лорда Валентайна. Хроники Маджипуры - Сильверберг Роберт - Страница 29

— Ты прав…

— Согласись тогда и с тем, что находящийся сейчас в Горном Замке не имеет ни права на это, ни соответствующей квалификации, и его нужно вышвырнуть оттуда! А сделать должен это только ты.

Валентайн вздохнул.

— Ты требуешь от меня великих свершений.

— Великих свершений требует история, — торжественно сказал Делиамбер. — На тысячах миров, на протяжении многих тысячелетий история требовала, чтобы разумные существа выбирали между порядком и анархией, между созиданием и разрушением, между разумным и неразумным. И силы порядка, созидания и разума всегда фокусировались на ком-то одном — на лидере: короле, президенте, председателе, первом министре, генералиссимусе, называй, как хочешь, — одним словом, монархе. У нас правит страной Коронованный, или, если точнее, он являет собой голос Понтифика, бывшего ранее Коронованным. И это, милорд, очень важное дело, и не каждый может быть Коронованным!

— Да, — ответил не очень уверенно Валентайн, — возможно.

— Ты раскачиваешься от «да» к «возможно». И все-таки ты станешь правителем. Ты отправишься паломником на Остров, а оттуда, с благословения Леди, пойдешь к Замку и займешь там свое законное место.

— Твои слова наполняют меня ужасом. Если я когда-то и правил, если чему-то обучался, то ведь все это сгорело в моем мозге!

— Страх пройдет. Время все восстановит в твоей голове.

— Долго мы будем торчать в Долорне и развлекать гайрогов?

— Осталось немного. Скоро мы двинемся на восток, милорд.

После разговора с Делиамбером неуверенность на какое-то время оставила Валентайна. Но прошло всего несколько минут, и сомнения вернулись. Может, ему нанять пару верховых животных и завтра же уехать в Пилиплок? А как же Карабелла, которая стала близким ему человеком? Оставить ее в Долорне?

А Шанамир? Мальчик привязан к нему, Валентайну, а не к скандарам, и можно ли бросать его? А расходы? Четверым ехать почти через вес Зимроель! Еда, ночлег, транспорт, корабль пилигримов до Острова и жизнь там, прежде чем он попадет к Леди… Делиамбер сказал, что ему одному понадобится двадцать роалов на дорогу до Пилиплока, а четверым, а то и пятерым, если и Слит будет с ними, сколько? Сотня, не меньше! Он заглянул в кошелек. Из тех денег, что были при нем в Пидруде, осталось не более шестидесяти роалов. Плюс те, что он заработал в труппе. Этого не хватит. Он знал, что и Карабелла почти без денег. Шанамир вернул семье сто шестьдесят роалов, вырученных за животных, а Делиамбер, если бы имел какой-то запас — разве стал бы он на старости лет таскаться по стране с кучей грубых скандаров?

Что же делать? Ждать и надеяться, что Залзан выберет для гастролей восточное направление. Ждать — ведь в конце путешествия его ждет корона.

Через несколько дней после того, как они покинули Долорн, Валентайн, выбрав момент, спросил Залзана Кавола, какое направление тот избрал для их поездки. День был теплый, но здесь на восточном склоне ущелья, где они остановились на обед, все заволокло туманом.

Залзан Кавол был недоволен и раздражен этой погодой. Его серый мех из-за тумана свалялся, он все время расчесывал и приглаживал его. Валентайн понял, что разговор лучше было бы отложить, но было уже поздно.

— Кто из нас хозяин труппы, Валентайн? — сердито спросил скандар.

— Ты, конечно.

— Тогда с какой стати ты пытаешься управлять мной?

— Я?

— В Пидруде ты упросил меня ехать сначала в Фалкинкип ради соблюдения фамильной чести погонщика, а я, кстати, помню, как по твоей же просьбе взял его в труппу, хотя он не жонглер и никогда им не будет. Я согласился с тобой, сам не знаю почему. Потом ты вмешался в мою ссору с уруном…

— Ты после сам признал, что не зря, — уточнил Валентайн.

— Не зря. Но вмешательство само по себе мне не нравится. Еще раз спрашиваю — ты знаешь, кто хозяин труппы?

Валентайн пожал плечами.

— Ты, без сомнения.

— Но ты-то понимаешь это? Мои братья это хорошо знают. Голова труппы — это я, от меня идут инструкции и команды, от меня одного!

Вдруг скандар улыбнулся.

— Думаешь, это тирания? Нет — достижение наибольшего эффекта! Среди жонглеров не может быть демократии, Валентайн. Ими управляет один мозг, иначе — разлад, хаос… Так чего ты снова от меня хочешь?

— Знать, куда мы направляемся, и только.

Залзан Кавол сказал с еле сдерживаемой злостью:

— Зачем тебе это знать? Ты работаешь у нас. Идешь туда, куда идем мы. Ты слишком любопытен!

— Я думаю иначе. Для меня не все дороги одинаковы.

— У тебя свои планы? Ты мне об этом не говорил.

— Сейчас говорю.

— И что же ты надумал?

Валентайн глянул поверх головы скандара.

— В конечном счете — отправиться паломником на Остров и посвятить себя Леди. Корабли паломников отплывают от Пилиплока, а между нами и Пилиплоком лежит весь Зимроель — вот я и хочу знать, не собираешься ли ты идти в другом направлении, скажем, в Велатис или, может, обратно в Тил-омон, или в Нарабад…

— Ты уволен, — голос скандара был ледяным.

Валентайн остолбенел.

— Что?

— Хватит! Мой брат Ирфон даст тебе десять крон на дорогу. Я хочу, чтобы через десять минут тебя не было здесь!

У Валентайна запылали щеки.

— Ты не прав, Залзан Кавол! Я ведь только спросил…

— Спросил, попросил… В Пидруде ты только просил, в Фалкинкипе тоже, через неделю, в Мазадоне, ты снова попросишь — мне это надоело! Как жонглер ты должен только повиноваться. А ко всему ты и нечестен!

— Я? По отношению к кому?

— Ты нанялся к нам, но, оказывается, решил просто попользоваться нами, как транспортом, который доставит тебя в Пилиплок. Да, ты нечестен, Валентайн! Это предательство!

— Когда я нанимался, у меня ничего на уме не было, кроме работы в твоей труппе, и мне все равно было, куда ехать. Но все изменилось в один момент — теперь у меня есть причины для паломничества.

— Имел ли ты право так все менять? Где твое чувство долга к нанимателю и твоим учителям?

— Разве я подрядился у тебя на всю свою жизнь? — спросил Валентайн. — Да, у меня появилась более важная цель, чем, к примеру, завтрашнее представление, — где же тут предательство?

— Жонглер не имеет право разбрасываться. Он должен каждый день и каждый час думать о своей работе, а твои мысли о том, как ты покидаешь порт Донибор, отплывая на Остров.

— Когда я жонглирую — я жонглирую, и только. Когда же мы доберемся до Пилиплока, я уйду из труппы, а до тех пор…

— Хватит! — отрезал скандар. — Уходи. Иди в Пилиплок один. Счастливого пути. Мне ты больше не нужен.

Залзан Кавол кипел от злости. Он резко повернулся и пошел прочь.

Валентайна охватила тревога.

Остаться одному, одному идти в Пилиплок — одному, везде одному?!

Он уже успел почувствовать себя частью труппы — даже в большей степени, чем предполагал, членом команды, от которой его только что отстранили. Не сейчас, не сейчас, ведь он так привык к Карабелле и Слиту, не исключая и скандаров, которых не любил, но уважал за их мастерство; он поймал себя на том, что хочет совершенствования собственного умения, хочет ехать вместе с труппой на восток, приближаясь к той судьбе, которую уготовил ему колдун Делиамбер.

— Подожди! — окликнул он уходящего скандара. — А как же закон?

Залзан Кавол обернулся.

— Какой закон?

— Который требует, чтобы ты держал трех человек в своей труппе?

— Я возьму на твое место погонщика, — ответил Залзан, — и научу тому, что он сможет освоить.

И двинулся дальше.

Валентайн стоял, как пришибленный.

Их разговор проходил в рощице невысоких деревьев с золотыми листьями. Должно быть, эти растения были психосинтезаторами: он заметил, что они свернули перистые свои листья — реакция на ссору, — и они почернели в окружности десяти футов.

Он дотронулся до ближайшего листа, безжизненного, как бы опаленного. Ему стало жаль растения.

— Что случилось? — послышался сзади голос Шанамира.