Заклание волков - Ренделл Рут - Страница 34

• Предыдущая
• 34/41
• Следующая

— Думаете, они с Энсти живут порознь?

— Да, — твердо ответил Бэрден. Уэксфорд не потешался над ним, и инспектор почувствовал себя увереннее. — Она думает, что потеряла зажигалку. Мы в это не верим. Если мы правы, кто мог украсть эту вещицу из сумочки? Скорее всего, блудный муж. Похоже, она развелась со Смитом из-за Энсти. Если так, значит, был адюльтер. Человек, допустивший такое однажды, допустит и снова.

— Это речь завзятого моралиста, — с улыбкой сказал Уэксфорд. — Не понимаю, что из всего этого вытекает. Вы, конечно же, считаете, что Энсти сблизился с Анитой Марголис и подарил ей зажигалку. Майк, это может быть правдой, но у вас нет достаточных оснований полагать, что Энсти бросил жену. Сейчас пасхальные каникулы, а в такое время даже замужние учительницы часто остаются одни.

— Тогда почему она говорит, что ей едва хватает зарплаты? — тоном победителя спросил Бэрден. — Кроме того, она действительно продает украшения. Я видел её в лавке Нобби Кларка.

— На сей раз угощаю я, — сказал Уэксфорд. У него был довольный вид.

— Виски? — спросил Бэрден, когда начальник вернулся. — Очень хорошо. Ваше здоровье.

— За ваше открытие, — Уэксфорд поднял бокал. — Где сейчас Энсти?

Бэрден пожал плечами.

— Где-нибудь здесь. Занимается своими делишками.

— Раз уж вы такой умный, то, конечно, можете объяснить мне, почему человек, которого зовут Энсти, присваивает себе имя бывшего мужа своей супруги, когда крутит любовь на стороне. Вспомните, он назвался не просто Смитом, а Джеффом Смитом.

— Вот этого я не знаю, — погрустнев, ответил Бэрден.

— А почему он убил девушку?

— Когда мы подозревали Кэркпатрика, предполагаемым мотивом была ревность. Мы забыли о пяти сотнях фунтов в сумочке Аниты.

— В таком случае, почему он не отвез её в тихое место? Вы же не станете убивать женщину в чужом доме, оставляя массу следов, когда можно спокойно расправиться с ней, скажем, в Черитонском лесу. Отсюда — следующий вывод. Руби и Обезьяна думали, что он вернется. И хотели, чтобы его поймали раньше. Вот почему Обезьяна написал мне. По какой же причине Энсти не вернулся?

— Я думаю, испугался. Мы не знаем, где он. Может, отправился домой, хотя бы на время, — Бэрден покачал головой. — Не знаю. Ничего не могу сказать.

— Полагаю, миссис Энсти может. Допивайте, бар закрывается.

На улице Уэксфорд вдохнул мягкий апрельский воздух. Небо, прежде ясное, стало затягиваться облаками, которые время от времени скрывали луну. Бэрден и Уэксфорд подошли к мосту. Из тьмы выплыли лебеди, их тени легли на воду. Уэксфорд оглядел почти безлюдную Хай-стрит, жемчужно-белые и желтые фонари, темные провалы переулков.

На высоте двадцати футов светилось окно. Возле него сидела девушка. Рука её лежала на подоконнике, будто на перилах балкона в театре. За её спиной висела лампа в железной сетке. Свет падал на мужчину, который стоял возле девушки и смотрел на небо.

— О, месяц радости моей, ты никогда не убываешь, — продекламировал Уэксфорд.

Даже не пытаясь скрыть недовольство, Бэрден проворчал:

— Дрейтону было велено оставить её в покое.

Он хмуро взглянул на желтый диск луны, полуприкрытый облаками.

Утром опять пошел дождь. Судя по виду неба, он зарядил на рассвете и намеревался лить до промозглых туманных сумерек. Прижав трубку к подбородку, Уэксфорд набирал номер Сьюингбери и одновременно пытался опустить жалюзи. В трубке послышались гудки, и тут вошел Дрейтон.

— К вам миссис Энсти, сэр. Я видел её в коридоре.

Уэксфорд положил трубку.

— В кои-то веки гора пришла к Магомету.

— Пригласить ее?

— Подождите минуточку, Дрейтон.

Это был приказ, довольно резкий, но с оттенком увещевания. Молодой человек остановился и послушно повернулся.

— Довольны прошедшим вечером?

Лицо Дрейтона сделалось ещё более замкнутым, если такое было возможно. Он не стал строить невинную мину, но насторожился.

— Да, благодарю вас.

Дождь барабанил по подоконнику. В кабинете стало совсем темно, как будто в девять тридцать утра наступила ночь.

— Я думаю, у вас тут не так уж много молодых друзей? — ласково, как добрый дядюшка, спросил Уэксфорд, но Дрейтону его вопрос показался зловещим.

— Немного, сэр.

— Жаль. Видит бог, моя дочь, кажется, знает всех. Они часто собираются у нас. Очень приличная компания, если вас не раздражает шум. Осмелюсь предположить, что нет.

Дрейтон стоял, будто безмолвный истукан.

— Приходите как-нибудь вечером, — Уэксфорд пристально и холодно посмотрел на молодого человека. — Только один.

— Да, сэр. С удовольствием.

— Хорошо. Я скажу Шейле, она позвонит вам. — Строгость сменилась служебной вежливостью. — А теперь займемся миссис Энсти.

Дождь вызывал у старшего инспектора едва ли не клаустрофобию, словно стена воды отделяла его от остального мира. Он слышал, как струи стекают с подоконника и бегут по обнаженным каменным телам статуй. Увы, дождь никогда не мог толком отмыть их, и сейчас на их плечах и лапах виднелись грязные полосы. Он включил свет, когда вошли Бэрден и миссис Энсти, оба мокрые, как обитатели морских глубин. Зонтик миссис Энсти висел на руке, вокруг ног натекла небольшая лужица.

— Я должна была прийти, — сказала она. — Что-то меня толкнуло. После вашего ухода мне не давала покоя мысль, почему вы упомянули имя какой-то девушки. Я села на первый же автобус. — Она скинула свой прорезиненный плащ и сняла ужасный пластиковый капюшон. На кончике её носа повисла капля дождя, и женщина поморщилась, будто маленькая собачка. — Джефф и девушка. Мне это не понравилось. Как собака на сене, да? Пусть так, только я должна увидеть его. Я слишком давно жду. Собираюсь туда пойти, но сначала решила заглянуть к вам. — Она умолкла, рассмеялась тревожным смехом и спросила: — У него есть девушка?

После этого вопроса все стало ясно.

Незавидна доля дурного вестника, думал Уэксфорд. Теперь ему предстояло выступить в этой роли. Сейчас он сообщит женщине о смерти бывшего мужа. По его мнению, не имело никакого значения, разведены они или нет.

— Есть? — опять спросила она, на сей раз умоляюще.

— Я не смог с ним повидаться, миссис Энсти.

Никакой лжи, никаких экивоков. С этой женщиной такое не пройдет. Бэрден отвернулся.

— Что случилось? Что-нибудь страшное? — Она поднялась, теребя в пальцах целлофановый капюшон. — Он болен? Он…

— Он умер.

Такая весть — всегда потрясение. К ней невозможно подготовиться. Слово изреченное убивает надежду.

— Мне очень жаль, — поспешно сказал Уэксфорд. — Инфаркт. Немногим более года назад. Я уверен, он не страдал.

— Не может быть!

Она как бы озвучивала мысли Бэрдена. Смерть Смита разбивала всю его версию. Он не мог умереть для этой женщины, потому что и она тоже создала себе версию. Версию преобразования своей жизни? Возможно.

— Боюсь, что это произошло.

— Он не умер! — Уэксфорд уловил тонкие истерические нотки, похожие на треск оголенного электропровода.

— Пожалуйста, присядьте. Я налью вам чего-нибудь выпить.

С чувством, похожим на ужас, он наблюдал, как она ощупью отыскивает кресло, в котором только что сидела, отталкивает его и, шатаясь, подходит к стене. Сжав кулаки, она бьется о стену головой. Потом начинает барабанить по шершавой поверхности руками…

Уэксфорд подошел к ней.

— Лучше вызвать кого-нибудь из женщин, — бросил он Бэрдену.

Миссис Энсти пронзительно закричала.

Женщина-офицер забрала у миссис Энсти пустую чашку и протянула ей свежий носовой платок.

— Вам лучше?

Норин Энсти кивнула. Лицо её покраснело и распухло. Волосы блестели от дождя, щеки — от слез. Она являла собой воплощенную скорбь.

Неожиданно Норин отчетливо проговорила:

— Теперь я никогда не смогу попросить у него прощения.

Какое-то мгновение им казалось, что силы вот-вот покинут её. Послышались всхлипывания, похожие на бульканье отсасываемой из вен крови.

• Предыдущая
• 34/41
• Следующая