Свободное падение - Миллер Лорен - Страница 40

• Предыдущая
• 40/91
• Следующая

После занятий, когда все покинули класс, я подошла к ее столу. Я была зла на эту черствую тетку, и злость придавала мне смелости.

– А ты чем-то расстроена, – вдруг сказала доктор Тарсус.

– Я не расстроена. У меня одно не вяжется с другим. В программе вашего курса сказано: «участие учеников в обсуждении только приветствуется». Я думала, вам интересно, о чем мы думаем и что говорим.

– Значит, ты чувствуешь себя… разочарованной и обиженной, – улыбнулась Тарсус.

– Нет. Я ничуть не обижена, – возразила я, стараясь говорить спокойно. – Мне просто хочется знать, почему на занятии вы так быстро… заткнули мне рот.

– Потому что я несколько старше и опытнее тебя. Я знала, куда эта дискуссия нас заведет. Рори, я пыталась тебе помочь. «Непознаваемые факты»? Ты когда-нибудь слышала изречение: «Нельзя загнать колокольный звон обратно в колокол»? – Доктор Тарсус склонила голову, разглядывая меня. Сегодня ее черные глаза придавали ей еще больше сходства с хищной птицей.

– О каком колоколе мы с вами сейчас говорим?

– Рори, я не сомневаюсь в твоих умственных способностях. И в сообразительности тебе тоже не откажешь. – Доктор Тарсус говорила так, словно я была для нее раскрытой книгой. – Но твои сегодняшние комментарии во время занятий меня очень насторожили. Человеку с таким происхождением, как у тебя, необходимо следить за своими словами.

– С моим происхождением? – переспросила я, хотя прекрасно понимала, на что она намекает.

Тарсус не стала отвечать на мой вопрос и продолжила.

– Скажи, тебе знакомо слово «акратический» и его смысл? – вдруг спросила она и сама же ответила: – Слово заимствовано из древнегреческого языка и означает «действующий вопреки здравому смыслу». И хотя в пятницу ты очень успешно справилась с экзаменом, меня удивило произнесенное тобой слово «подождать». Ты произнесла его вслух, как будто с кем-то разговаривала. С кем же, если не секрет?

Моя недавняя смелость бесследно испарилась. Я слушала бешеные удары сердца и не знала, как мне вывернуться.

– С кем я могу разговаривать, если у нас отбирают унисмарты? – нашлась я. – Я просто думала вслух.

Тарсус вскинула голову:

– Ты в этом уверена?

Лучше всего сейчас было бы встать и уйти, пока я не наговорила глупостей и вконец все не испортила. Но это лишь увеличило бы подозрительность доктора Тарсус. И потом, был еще один вопрос, не дававший мне покоя.

– А что произошло бы, если бы я действительно ждала? – слегка дрожащим голосом спросила я. – Если бы я не стала никого сталкивать с плота в воду?

– Ты бы провалила экзамен, – не задумываясь ответила доктор Тарсус.

– Но ведь в реальной жизни этот плот…

– Да. Знаю. Он опрокинулся. Однако разум требует, чтобы людей эвакуировали с перегруженного плота. Здесь вас учат действиям, а не пассивному созерцанию. Ученик Тэдема не станет спокойно ждать, пока плот опрокинется. – Теперь она пристально меня разглядывала. – Если бы ты, зная об угрозе взрыва, оставила всех людей на плоту, я бы предположила одно из двух: или ты оказалась парализованной собственной нерешительностью, или… была ослеплена каким-то иррациональным импульсом. То и другое явилось бы основанием считать, что ты не сдала экзамен.

– Значит, вы пытались заманить меня в ловушку.

Доктор Тарсус скривилась в улыбке. На этот раз улыбка была ледяной.

– Заманить тебя в ловушку? Рори, это уже попахивает паранойей. Наверное, тебе стоит сходить в нашу клинику. Если хочешь, выпишу тебе направление.

Мне показалось, что я глотаю не слюну, а наждачную бумагу.

– Скажите, за что вы меня так сильно ненавидите?

– Рори! – расхохоталась Тарсус. – Я вспоминаю о тебе, только когда вижу на занятиях. А ненавидят тех, о ком думают постоянно. – Доктор Тарсус отвернулась, давая понять, что наш разговор окончен. Я побрела к двери. – Пожалуйста, не забудь закрыть дверь, когда выйдешь.

Я кое-как отсидела на истории, но одна мысль о ланче вызывала рвотное чувство. Сейчас мне требовалась не еда, а хорошая порция движений. Переодевшись в спортивный костюм, я отправилась бегать по лесу. Под кроссовками похрустывали листья, и этот звук постепенно гасил гул в моей голове. Я дважды обежала вокруг кладбища и готовилась обежать в третий раз, когда заморосил дождь. Не раздумывая, я перелезла через изгородь и направилась к склепу. Я сокращала путь, перескакивая через могилы. Здесь было тихо, если не считать шелеста дождя. Уже возле самых ворот склепа я вдруг услышала музыку.

Я постучала по гранитной стене, сознавая глупость своей затеи. Если ребята опять там играют, они никак не смогут услышать мой стук. Затаив дыхание, я нажала на фрагмент стены, как это однажды делал Норт. Каменная пластина ушла вниз.

Я ожидала увидеть всю группу, но внутри был только Норт. Меня это немного смутило. Норт сидел на полу, прислонившись к надгробью. На коленях у него лежал ноутбук. Оттуда-то и лилась музыка во всю мощь встроенных динамиков.

– Рори? – Чувствовалось, он удивлен и обрадован. Норт опустил компьютер на пол и встал.

– Я получила твою записку, – сказала я.

– Откуда ты узнала, что я здесь? – Он медленно шел ко мне, не сводя глаз с моего лица, словно боялся, что я могу исчезнуть.

– Я не знала. Просто надеялась, – уже мягче добавила я.

Ситуация показалась мне дурацкой. Я переминалась с ноги на ногу, разглядывая мокрые отпечатки кроссовок.

– Ты говорил, что можешь объяснить.

– Могу. Но зачем тебе стоять? Сядь туда, – предложил он, кивнув на скамью для посетителей.

Я молча села. Норт сел рядом, слегка наклонившись в мою сторону, отчего наши колени почти соприкасались.

– Я много раз пытался выйти с тобой на связь, – сказал он, подаваясь вперед. Его волосы были мокрыми от дождя. – Но ты блокировала доступ со всех аккаунтов. Я даже подумывал пробраться на территорию кампуса, но в прошлом году администрация Тэдема запретила мне появляться у них.

– Что? Как ты сказал?

Норт глуповато улыбнулся:

– Мы тогда с ребятами проникли в одно из ваших зданий, чтобы музыку записать. В то, где орган и золотой купол.

– Вы вломились в Большую ротонду? Не знали, что там сигнализация?

– Сигнализацию я отключил. Нас поймали, когда взорвался баллон.

– Какой баллон?

– Мы туда приволокли большой баллон со сжатым воздухом. Хотели поиграть на органных трубках… ну, что-то вроде ксилофона. Правильнее сказать, попытались. Баллон взорвался сразу же, как только мы начали открывать вентиль.

– Ваше счастье, что вам пальцы не поотрывало. И тогда вас всех там и накрыли?

– Не всех. Только меня одного, – ответил Норт. – Я сказал ребятам, чтобы сматывались.

Я сидела с разинутым ртом.

– Ты же мог схлопотать приличный срок, – наконец выдавила я.

– Мог бы, но мне тогда и семнадцати не было. Меня судил суд по делам несовершеннолетних. Защита обставила это не как преступление, а как проступок. Озорство дурачка, не понимающего, чту за такое бывает. Главное, когда мне исполнится восемнадцать, эту историю уберут из моего досье. – Норт помрачнел. – Но Тэдем разбирал мое дело своим, внутренним судом. Они и установили запрет на посещение. Мне нельзя подходить к вашей территории ближе чем на пятьдесят футов, – усмехнулся он. – Не скажу, чтобы меня пугало знакомство с американской тюрьмой изнутри. Дело в другом. – Его глаза вновь стали серьезными. – Взрослая судимость повредила бы моей карьере.

Его карьере? Какое странное слово для парня, работающего в кафе.

Норт угадал мои мысли:

– Рори, ты ведь многого обо мне не знаешь.

От этих слов мои руки покрылись гусиной кожей. Я уткнулась спиной в стену, подтянув колени к груди.

– Но я хочу тебе рассказать. Это, в общем…

Он замолчал и просто смотрел на меня. Внимательно смотрел. Его глаза двигались взад-вперед, как индикаторы уровня звука, отчего все мое тело слегка вздрагивало.

– Так что ты хотел мне рассказать?

• Предыдущая
• 40/91
• Следующая