Жизнь взаймы - Ремарк Эрих Мария - Страница 38

• Предыдущая
• 38/62
• Следующая

— По-твоему, это еще не допрос?

— Я тосковал по тебе. Мне лезли в голову самые ужасные мысли! Неужели ты не понимаешь?

— Понимаю, — сказала Лилиан. — Хочешь креветок? Они пахнут водорослями и морем.

Клерфэ взял картонную тарелочку с креветками и выбросил ее в окно.

Лилиан посмотрела ей вслед.

— Ты попал в закрытый зеленый ситроен. Но еще через секунду креветки угодили бы прямо в голову полной белокурой даме, которая ехала в открытой машине. Дай мне, пожалуйста, корзинку и бечевку. Я хочу есть.

Казалось, что Клерфэ бросит корзинку туда же, что и креветки, но потом он протянул ее Лилиан.

— Скажи, чтобы он положил еще одну бутылку розового вина,

— сказал Клерфэ. — И слезь с подоконника, я хочу обнять тебя.

Лилиан соскользнула с подоконника.

— Джузеппе тоже здесь?

— Нет. Он стоит на Вандомской площади в окружении множества бентлеев и роллс-ройсов и взирает на них с презрением.

— Пойди за ним; давай поедем в Булонский лес.

— Хорошо, поедем в Булонский лес, — сказал Клерфэ, целуя ее. — Но за Джузеппе мы пойдем вместе и вместе приедем на нем, а то я боюсь, что ты исчезнешь раньше, чем я вернусь. Не хочу больше рисковать.

— Ты скучал без меня?

— Иногда скучал, когда переставал ненавидеть и опасаться, что тебя убил твой любовник на сексуальной почве. С кем ты была в Венеции?

— Одна.

Клерфэ посмотрел на нее.

— Ну что ж, возможно, и так. С тобой ничего нельзя знать наверное. Почему ты мне не писала?

— У нас это не заведено. Ведь и ты ездишь иногда в Рим и появляешься только через несколько недель. И притом с любовницей.

Клерфэ засмеялся.

— Я знал, что ты когда-нибудь мне это припомнишь. Из-за этого ты и не приезжала?

— Конечно, нет.

— Жаль.

Лилиан высунулась из окна, чтобы поднять наверх корзинку с креветками. Клерфэ терпеливо ждал. В дверь постучали. Клерфэ подошел к двери, взял у официанта бутылку вина и выпил рюмку; Лилиан крикнула в окно, чтобы ей дали еще несколько горстей креветок. Клерфэ огляделся вокруг. Туфли Лилиан были разбросаны по всей комнате, на одном из кресел лежало ее белье, в полуоткрытом шкафу висели ее платья! на снова здесь, — подумал Клерфэ, и его охватило глубокое, неведомое ему до сих пор, чувство покоя.

Лилиан обернулась, держа в руках корзинку.

— Какой запах! Мы поедем еще когда-нибудь к морю?

— Да. В Монте-Карло. Летом там будут гонки.

— А нельзя поехать раньше?

— Когда хочешь. Сегодня? Завтра?

Лилиан улыбнулась.

— Ты меня знаешь. Нет, не сегодня и не завтра.

Она взяла у него из рук протянутую ей рюмку.

— Я не собиралась так долго пробыть в Венеции, — сказала она, — я поехала туда на несколько дней.

— Почему же ты пробыла дольше?

— Я была нездорова.

— Что с тобой было?

Лилиан помедлила секунду.

— Я простудилась.

Она видела, что Клерфэ не верит ей. Это привело Лилиан в восторг. Он ей не поверил — и кровотечение показалось вдруг Лилиан чем-то почти невероятным; может быть, оно и впрямь не было таким уж серьезным? Лилиан почувствовала себя так, словно она была толстухой, которая сбросила сразу десять кило.

Она прижалась к нему. Клерфэ крепко обнял ее.

— Когда ты опять уйдешь? — спросил он.

— Я не ухожу, Клерфэ. Просто иногда меня нет.

С реки донесся гудок буксира. На палубе молодая женщина развешивала разноцветное белье, веревка была протянута между рубкой рулевого и камбузом. У дверей камбуза девочка играла с овчаркой. Хозяин буксира в одной рубашке стоял у рулевого колеса и что-то насвистывал.

— Смотри, — сказала Лилиан. — Когда я вижу такие картины, мне становится завидно. Семейное счастье. Именно этого хотел бог,

— Если бы такое счастье было у тебя, ты бы тайком улизнула на первой же стоянке.

— Это не мешает мне завидовать им. Не пойти ли нам за жузеппе?

Клерфэ осторожно поднял Лилиан.

— Я не хочу идти за Джузеппе и не хочу ехать в Булонский лес. Мы успеем сделать это вечером.

— Словом, ты решил запереть меня, — смеясь, сказала Лилиан.

Клерфэ не смеялся.

— Нет, я не собирался тебя запереть. Я хочу жениться на тебе.

— Зачем?

Не вставая с кровати, Лилиан подняла бутылку с розовым вином и посмотрела сквозь нее на свет. Окно показалось ей багрово-красным, словно залитым кровью. Клерфэ забрал у нее бутылку.

— Чтобы в один прекрасный день ты не исчезла опять совершенно бесследно.

— Но я ведь оставила в отеле иц свои чемоданы. Ты думаешь, что женитьба привязывает женщину больше, чем наряды, и что она скорее вернется?

— Я хочу жениться не для того, чтобы ты возвращалась, а чтобы ты была всегда со мной. Впрочем, давай посмотрим на это с другой стороны. У тебя осталось мало денег. От меня ты ничего не хочешь брать.

— Но у тебя у самого их нет, Клерфэ.

— Я сохранил свою долю от двух гонок. Кроме того, кое-что у меня было и кое-что я еще заработаю. На этот год нам хватит с лихвой.

— Хорошо, тогда подождем до будущего года.

— Зачем ждать?

— Ты убедишься, что это чепуха. На какие деньги ты будешь покупать мне в будущем году платья и туфли? Ты ведь сам говорил, что твой контракт истекает в конце года.

— Наша фирма предложила мне представительство.

Подняв ногу, Лилиан критически разглядывала ее. Скоро она уже станет слишком худой, — подумала Лилиан.

— Ты хочешь продавать машины? — спросила она. — Не представляю тебя в этой роли.

— Я тоже, но я многого не представлял себе, а потом прекрасно все делал. К примеру, я не представлял, что захочу жениться на тебе.

— Значит, ты хочешь все сразу? В один прекрасный день стать почтенным торговцем и примерным семьянином?

— Ты говоришь об этом как о мировой катастрофе, Лилиан выскользнула из постели и взяла халат,

— Где же ты будешь торговать автомобилями?

Клерфэ помедлил секунду.

— В округе Тулуза скоро откроется вакансия.

— Боже мой! — сказала Лилиан. — Когда?

— Через несколько месяцев. Осенью. Самое позднее — в конце года.

Лилиан стала причесываться.

— Скоро я буду слишком стар, чтобы брать призы на гонках,

— сказал Клерфэ за ее спиной, лежа в постели. — Я ведь не Нуволари и не Караччола. Наверное, я мог бы поступить куда-нибудь тренером; но тогда мне опять пришлось бы переезжать с места на место, как нашему толстяку Чезаре. С тех пор как гонки начали устраивать в Африке и в Южной Америке, он даже зимой не видит жену. Нет, с меня хватит. Я хочу изменить свою жизнь.

• Предыдущая
• 38/62
• Следующая