Очаровательный притворщик - Росс Джоу Энн - Страница 30

• Предыдущая
• 30/38
• Следующая

– Не все было ложью, – тихо вымолвил тот.

Не обращая на него внимания, Блисс обратилась к Каннингему:

– Скажите, я вам еще нужна? Мне действительно надо как можно скорее попасть домой. Зельда, должно быть, сходит с ума.

– Я позвонил ей и объяснил, что произошло, – сказал Майкл. – Я позвонил также доктору Вандергрифту, попросил его заехать и удостовериться, что у нее все в порядке.

– Ты поистине бесценный друг! – восхищенно пропела Блисс. Но приторная сладость тона странно контрастировала с холодной суровостью глаз.

Однако Майкл стойко выдержал ее взгляд.

– Я стараюсь им быть.

Что особенно раздражало Блисс в поведении братьев О'Мэлли, так это абсолютное нежелание даже в малой степени виновато заискивать и суетиться. Хотя каждый и признавал, что поступил дурно, но в обоих была сильна некая закваска непоколебимого достоинства и гордой уверенности в себе. И это бесило Блисс еще больше, вызывая желание запустить в них чем-нибудь тяжелым.

Теперь, когда все открылось, она поняла, почему то и дело проводила параллели между ними. Кроме чисто внешнего сходства, братья были схожи и характерами. И оттого все случившееся сбивало с толку и расстраивало.

Ведь Блисс давно привыкла считать Майкла безупречно честным человеком, который был вынужден оставить любимое дело, пожертвовать карьерой, но не поступаться принципами порядочности и чести.

Шейн же, напротив, оказался беспринципным лжецом, готовым на любую бесчестность – лишь бы добиться желаемого. Он явно был из тех, для кого цель оправдывает средства.

Почему же в таком случае ей видится в них внутреннее сходство? Ведь братья отличаются друг от друга как день и ночь? Блисс почувствовала, что от неразрешимости этой загадки голова разболелась еще сильнее.

– Полагаю, на сегодня довольно, мисс Форчен, – подвел итог Каннингем, убирая паркеровскую ручку в карман пиджака. – Учитывая информацию, собранную о вас О'Мэлли, вынужден признать: вы не подходите на роль международной аферистки. Равно как и убийцы. Уверен, что ваша страница в этом деле будет закрыта.

– Какое счастье! – Несмотря на саркастический тон, каким это было сказано, Блисс действительно испытала облегчение. Неужели и впрямь весь этот кошмар подходит к концу? – Видимо, мне повезло, что агент О'Мэлли такой превосходный мастер своего дела. – Она поднялась с кресла. – С вашего разрешения, джентльмены, мне бы хотелось здесь немного прибраться.

– Только не сегодня. – Рискуя навлечь на себя новую вспышку гнева, Шейн взял ее за плечи. – Тебе и так сегодня досталось. Позволь мне отвезти тебя домой и…

– Немедленно оставь меня в покое, Шейн О'Мэлли!

– Не раньше, чем я…

– Шейн, – положил руку на плечо брата Майкл, – позволь мне. – Он обратился к Блисс: – Я знаю, сейчас тебе больше всего хочется не слушать, а задушить меня собственными руками. Но меня, честно говоря, это мало заботит. Шейн прав: тебе действительно здорово досталось сегодня, а значит, просто необходимо прийти в себя. – Она уже открыла рот, чтобы возразить, но он опередил ее: – К тому же Зельда, узнав о стрельбе в магазине, чуть рассудка не лишилась. Ей все мерещилось, что это тебя убили, и она порывалась мчаться сюда сломя голову. Даже когда удалось убедить ее, что ты жива и здорова, все равно огромных усилий стоило удержать ее дома. Так что поезжай домой, там ты нужнее.

– Черт побери, Майкл, – пробормотала Блисс, стараясь удержать предательски навернувшиеся слезы. – Как бы мне хотелось тебя ненавидеть!

– Знаю. – Он прикоснулся пальцами к ее виску, как бы желая унять боль, которая, он знал, пульсирует под нежной кожей. – И я все равно отвезу тебя, можешь по дороге обзывать меня как угодно. За годы детективной службы я стал толстокожим.

Он был все тем же – надежным, уютным другом, которого она так ценила и к которому привыкла испытывать теплую нежность. И, зная, что верность близким вообще отличительная черта его характера, Блисс поняла, в какое трудное положение поставил Шейн своего старшего брата.

Эта мысль помогла ей сосредоточить весь гнев на Шейне и подчиниться Майклу. К тому же теперь, когда прошел первоначальный шок, ее вдруг начала бить крупная дрожь, да такая, что страшно было сесть за руль.

– Хорошо, но с одним условием, – уступила она.

– Называй!

– Одно слово о твоем брате – и я вылезаю из машины и добираюсь пешком.

– Идет. – И он улыбнулся – первая улыбка, увиденная ею с тех пор, как в этот злосчастный день она ступила на порог своего «Обретенного клада». – Машина стоит у соседнего дома. Иди садись, а я пока здесь все запру.

– Спасибо тебе. – Она обвела взглядом помещение, еще раз задержавшись на страшном темном пятне, и вышла.

На тротуаре ее догнал Шейн.

– Я не желаю, чтобы ты ко мне прикасался! – выпалила она, но тот уже обвил ее рукой за талию.

– Ты того и гляди упадешь. – Он забрал из дрожащих пальцев ключи от машины и открыл перед нею заднюю дверцу. – Садись.

– Я не собираюсь подчиняться твоим приказам!

– Это не приказ. Всего лишь приглашение.

– Я с тобой не разговариваю. – Но, опасаясь, что опять потеряет сознание и уронит себя в его глазах, женщина все же скользнула на сиденье.

– Ну вот и хорошо. Теперь, прошу, выслушай меня…

– Я не стану тебя слушать! – У нее было сильное искушение зажать уши руками, но, боясь, что это будет выглядеть по-детски, Блисс ограничилась тем, что неподвижным взором уставилась в ветровое стекло.

Шейн, наклонившись, просунул голову в машину.

– Я знаю, Блисс, что причинил тебе боль. И искренне признаю себя виновным. Но я хотел бы объясниться и прошу меня выслушать.

Вместо ответа она выхватила у него из рук ключи, воткнула в отверстие на приборной доске и включила радио. Загремела рок-музыка.

Вот так денек выдался, мрачно думала она. Неужели всего лишь несколько часов назад она мечтала остановить мгновение, сделать так, чтобы никогда не кончалось это благословенное время наедине с Шейном, никогда не уходила эта переполнявшая ее радость от их чудесного свидания?

– Да погоди же, Блисс…

Она прибавила звук.

– Ну, хорошо! – крикнул он. – Сейчас я уйду. Но, будьте уверены, леди, это еще не конец! Далеко не конец! – Разъяренный, он схватил ее за подбородок и, рывком приблизив ее лицо к своему, запечатлел на губах стремительный, энергичный и злой поцелуй, совсем не похожий на те медленные, нежные поцелуи, что они дарили друг другу нынешним утром. – Это чтобы не смели забывать, что было между нами! – хрипло проговорил он, отрываясь от нее. – Вам от меня так просто не отделаться!

Как будто она могла забыть! Чернее тучи, глядела Блисс, как Шейн быстро удаляется, как подходит к брату, что-то говорит ему. Слов она не могла разобрать.

– Позаботься о ней, – наставлял между тем Майкла Шейн. – Ей сейчас нужен не просто друг, ей нужен надежный защитник.

Тот бросил быстрый взгляд в сторону Блисс, затем снова, с особым значением, посмотрел на брата.

– Вижу, мы с тобой мыслим в одном направлении.

– Понимаешь, – продолжал Шейн, озабоченно растирая затылок и шею, где мышцы стянулись в тугой болезненный узел, – кто бы ни убил Алана, он где-то здесь, рядом. И, возможно, следующей целью станет она.

– Я поставлю у ее дома одного из моих людей. А потом опять примусь раскапывать, с кем этот парень околачивался в последнее время.

– Спасибо тебе. – Шейн обернулся и посмотрел на Блисс, казавшуюся сейчас такой маленькой и беззащитной в большой машине Майкла.

– Если он состоял в преступном синдикате, а, похоже, так оно и было, он бы оказался нам куда полезнее живым, – задумчиво проговорил Каннингем.

Конечно, слова Каннингема были вполне правильными. И тем не менее где-то на задворках сознания Шейна уже дня два копошились какие-то неясные подозрения, какие-то кусочки головоломки, которые он никак не мог расставить по местам.

– Возможно, в этом-то и причина. Его убили, чтобы он молчал.

• Предыдущая
• 30/38
• Следующая