Миллион и один день каникул. Гум-Гам - Велтистов Евгений Серафимович - Страница 4

• Предыдущая
• 4/38
• Следующая

Карен почти дотянулся до Шара, но негритенок схватил его и захлопнул дверь…

— Наконец-то я нашел вас! Что здесь происходит? — выпалил, внезапно появляясь, Пап. Солнечно-рыжий быстрый Пап успел обежать весь корабль. Почтенный человек упал, а вы — как каменные! Не узнаю вас, земляне…

Пап помог королю встать.

— Скользкий пол, — вздохнул, морщась, король.

— Его величество потерял равновесие, — объяснил с серьезным видом Карен.

— И упал прямо мне под ноги, — закончила Алька.

— Пустяки. — Мышук взмахнул усами. — Юные друзья помогли мне выбраться из джунглей.

На острове Тутике за услугу я благодарю королевским знаком. — И его королевское величество, щелкнув Карена в лоб, удалился.

— Совсем не остроумный знак с вашей стороны! — возмутился Пап. И присвистнул от удивления, когда перед его носом захлопнулась дверь.

Табличка на каюте гласила:

Остров Тутик, Тихий океан

Не беспокоить!

— Кажется, я где-то читал о Тутике, — протянул Пап. — Неужели тот самый? Только король наверняка последний, а не предпоследний!…

— Музейная личность! — съязвила Алька. — Хвастается и дерется. Как он оказался в космосе?

— Больно? — спросил Пап Карена. — Король оказался совсем не сказочный… Я подозреваю, что вы очень насолили ему.

Только сейчас понял Карен, что он натворил. Шар Пути — в кармане какого-то допотопного короля… Что теперь делать?

Только теперь понял Карен, что украл у самого себя, у своих товарищей все в мире Шары Пути. А вдруг они никогда не вернутся обратно?

— Как успехи, дорогие астронавты? Вы уже в Дальнем космосе?

Николай Семенович, директор лесной школы, чуть насмешливо смотрит на них с большого, во всю стену, экрана: мол, я далеко, один в пустой школе, а все знаю о вас. Директор молодой, но уже математическое светило; про него говорят, что он по ночам чертит графики будущего, составляя наперед не только расписание занятий, но и предугадывает поступки своих учеников, даже их шалости.

— Карен, ты уже разобрался в галактиках? Алька, без сомнения, облетела весь корабль… Олег, есть новые рисунки? Надеюсь, Вселенная дает вам маленькие уроки!…

— Все в порядке! — доложил Пап. — Летим…

— Родители летят вам навстречу, — сказал директор. — Желаю счастливого Родительского Дня!

Камера переключилась на Марс, и они видели, как директор разговаривает с диспетчером о других учениках.

Торжественный день для всех учеников лесной школы, для всех ребят Земли! Быть рядом с родителями, где бы они ни работали, увидеть, узнать, как целый год они жили без тебя… Нырнуть вместе с отцом в морскую впадину, поохотиться на осьминога, съехать с высоченной горы на лыжах, прыгать в скафандре через малые лунные кратеры, увидеть в Дальнем космосе погасшее Солнце — все это самые счастливые часы для будущих подводников, космонавтов, исследователей. Радости хватит на целый год!… Потом самолеты, подлодки, ракеты доставят ребят обратно. И снова — первое сентября, зима, весна, долгие месяцы до нового Родительского Дня.

— Узнаю время прибытия, — сказал, поднимаясь, Пап. — Ешьте пока марсианские апельсины. Только, чур, не убегать!

— А зачем? — простодушно спросил Олег. — Скоро прибудем…

— Знаю я вас! — погрозил пальцем Пап.

— Хорошо, что не дал задание: выньте апельсин из кожуры, не снимая ее, — съязвила Алька, едва Пап ушел.

— Шар… — мрачно вспомнил Карен. — Как вернуть Шар?

— Там что — замедлилось время, на Тутике? — спросил Олег.

— А может, Мышука свергли, — предположил Карен, — и он сбежал в космос?

— Ничего вы не знаете, — произнесла Алька. — Тутик — это музей. Там оставили одного короля. Для экскурсантов. Правда, не очень хорошего подобрали. Но другого, наверное, не было. — Алька вздохнула: — Я видела, как слуга вез ему стол с завтраком…

— Какой стол? На колесиках? — загалдели мальчишки. — Разве ему мало кухни-автомата?

— Вы не читали про королей?! Да король никогда не протянет руки, чтобы нажать кнопку автомата. Ему надо все подать на стол! У этого короля всего один слуга, но он очень серьезный мальчик. Исиль — так его зовут?

— Бармалей, — поморщился Олег.

— Исиль — красивое имя… Подай мне, Исиль, апельсин.

Повинуясь царственному жесту Альки, Олег принес серебристый марсианский апельсин.

— Очисть его. Да побыстрее… Зубами! Есть у тебя зубы?

Олег что есть силы рвал упругую кожуру фрукта.

— Шар! — мрачно сказал Карен. — Сейчас ворвусь к Мышуку: или Шар, или отречение от престола!

— В самом деле, а как мы вернемся? — подумал вслух Олег. — Вдруг он испортит Шар?

— Чего доброго, распилит его и вставит в свои кольца! Или нацепит на свою королевскую шею! Алька оглядела приятелей. — А мы вот возьмем и не вернемся обратно на Землю!

— Ка-ак? — Даже Карен, всегда понимавший Альку, был сбит с толку.

— А вот так! Улетим в Конечный космос. Вместе с родителями.

Карен улыбнулся. Он понял Альку.

— Но ведь мы не значимся на станции, — сказал Олег. — Надо жить, питаться…

— Питаться будем крохами… Много ли тебе, художник, надо?

— Немного, — признался Олег.

— Эх ты, бедняга, никогда не завтракал по-королевски. — Алька проглотила душистую дольку апельсина, оправила платье, подпушила несуществующие усы. — Итак, завтрак окончен… А после завтрака его величество желает прогуляться по залам. Очень полезно…

— Молодец, Алька! — Карен вскочил с кресла. — Мы встречаем короля и отнимаем Шар!…

— Кто? Вы? — Алька снова стала Алькой — длинноногим, худым, насмешливым вожаком. — Вы? — повторила Алька, бросив презрительный взгляд на приятелей. — Теоретик звездных миров… Свободный художник… Так вас король и испугался!…

Теоретик и художник понурили головы.

— За мной! — скомандовала Алька.

Алька привела их в полутемный исторический зал корабля.

Когда над Землей летали первые космические корабли, в них учитывался каждый лишний грамм приборов, даже рост и вес космонавтов, — слишком дорого стоили эти полеты. Ни один король (а на планете тогда еще существовали короли) не мечтал, конечно, подняться в космос в парадном мундире и сапогах — такой полет разорил бы последние именитые королевства. В космосе работали космонавты в тренировочных костюмах или скафандрах.

Теперь в кораблях имеются бассейны, сады, уголки леса, картинные галереи, музеи, исторические залы. Человек, следующий на другой конец Вселенной, не расстается с привычной земной обстановкой. За несколько часов полета он может отдохнуть на летней поляне или побыть наедине с картинами Леонардо да Винчи, Рембрандта, Репина. Человек вспоминает свое прошлое, он словно ощущает под ногами землю и потому спокойно глядит в миллионноглазый океан пустоты. Он подготовлен к встрече с будущим. Без прошлого, как известно, нет будущего.

Исторический зал «Виктории» не привлекал особого внимания наших путешественников. Здесь были собраны экспонаты, представлявшие разные эпохи планеты: картины в золоченых рамах, оружие на стенах, древнегреческие статуи. Но раз Алька сказала «за мной», история приобретала таинственный смысл.

Алька спешит мимо сабель и ружей — значит, решили мальчишки, король не будет казнен; мимо маленьких пушек — значит, осада королевской каюты отменяется; мимо прекрасных мраморных лиц — неужели король помилован?… И останавливается возле железного рыцаря.

— Скорее! — торопит Алька. — Разбирайте доспехи.

Она влезает в стальные ботинки, пристегивает наколенники, натягивает железную кольчугу.

— Тяжело? — сочувственно спрашивает Карен.

• Предыдущая
• 4/38
• Следующая