Зеркала (СИ) - "Джиллиан" - Страница 32

• Предыдущая
• 32/63
• Следующая

Слава Богу, в холле тёти Сони не было!

Кира пробежала весь холл и кинулась к лестнице.

— Кира!

От Тимова оклика она вздрогнула так, что чуть не подвернула ногу, оступившись на лестнице, но не остановилась — побежала по ступенькам в комнату. Быстро хлопнула дверью, сбросила сапоги, содрала с себя шубку и одежду, быстро накинула домашние штаны и куртку и с ногами забралась на кровать. Посидев, вспомнила и накинула на себя одеяло. Стало не теплей, но уютней. Нора… С испугом Кира подумала, что превращается в истеричку… Может, начать пить успокаивающие лекарства? Попросить Дмитрия выписать что-нибудь? Посильней?

Стук в дверь. Девушку передёрнуло. Объясняться с Тимом… Держаться в напряжении и не допускать прорваться слезам… Да что ж такое…

— Кирочка! — с огромным изумлением услышала она голос тёти Сони. — Зайду?

— Да! — крикнула она.

Дверь открылась. Кира во все глаза пригляделась к пространству за спиной старушки. Нет. Никого. Только одна тётя Соня. Старушка торжествующе приподняла магазинный пакет, толстый от набитых в него мотков пряжи (высовывались поверх — разглядела девушка), и весело сказала:

— А я как услышала, что приехали, так и думаю: надо бы подняться и Кирочке отдать наши тайные покупки-то. Леонтий-то видел, как я покупала, да не думаю, что он понял, что к чему. Ну, как? Посмотришь? Или сначала отдохнёшь?

— Отдохну сначала, тётя Соня, — с облегчением сказала Кира. — Потом посмотрю, что вы там накупили.

— Ну, отдыхай. В одеяло закуталась… Я тебе сейчас тёплого молочка ещё принесу — оно, говорят, успокаивает. Да мёду туда положу ложечку — а то слышала, что в городе сейчас простуд полно. Ну, сиди давай. Сейчас принесу. А сумку-то вот сюда поставлю. — И тётя Соня нагнулась рядом со шкафом, после чего вышла, что-то хлопотливо бормоча.

Дверь она за собой закрыла, за что Кира была ей очень благодарна.

До появления старушки Кира чувствовала себя пыльной слежавшейся травой, а сейчас на неё словно пролился благодатный дождь в лице тёти Сони. Старушечья воркотня и радость при виде вернувшихся оказали на девушку странное действие. Тяжёлые, с трудом открываемые веки теперь стали лёгкими. Кире захотелось немедленно посмотреть, что же там, в сумке. Она откинула одеяло и слетела с кровати к шкафу. Поставила сумку на постель, снова залезла прислониться спиной к стене и заглянула в сумку. Вывалила покупки на покрывало и замерла. Губы постепенно раздвигались в дурацкой усмешке… Когда вернулась тётя Соня с чашкой молока, Кира уже задумчиво перебирала пряжу. Подняла голову и сказала:

— Тётя Соня, а вы знаете, что в Америке все поголовно вяжут? Ну, чтобы успокоиться… Даже мужики…

— И что — мужики? — скептически переспросила старушка. — У моей сестры в деревне чтобы мужик не вязал — такого нет. Все умеют, да не то что на двух спицах… Носки или варежки — на пяти спицах только так вяжут. А ты — успокаиваться. Ну, ладно. Мешать не буду, отдыхай, только молока попей — остынет.

Когда тётя Соня ушла, Кира повесила одежду на «плечики», запихала пряжу и спицы в шкаф, на нижнюю полку, и снова замерла на кровати. «Надо взяться за себя и прекратить психовать. Иначе…» Сердце вздрогнуло — и она машинально уставилась на дверь. Послышались шаги или нет?

Двойной стук. Пауза. Дверь открылась.

— Чё не спишь? — сказал Тим. — Пришёл проведать. Ты как?

— Нормально, — насторожённо отозвалась Кира. Помолчала и спросила в лоб: — Боишься, что ненормальная?

— Неа, — сказал он и привычно прислонился к дверному косяку. — Боялся бы нормальной. Это хорошо, что ненормальная. Мне такая нужна.

Посмотрел на неё, усмехнувшись, и вышел. Дверь закрыл плотно.

Кира успокоила зачастившее дыхание и сердито решила: «Значит, вот как? Ненормальная ему нужна? Ну, погоди, я тебе устрою тут игрушку в жениха и невесту…»

Решение было таким последовательным, что к вечеру Кира довязала шарф — первую из задуманных вещей. Торжествуя и сама ухмыляясь, заинтересованно размышляя, какой будет реакция Тима на слова: «Я невеста. Что мне полагается за подарок жениху?», она спустилась в холл перед ужином и прошла по коридору к комнате Тима. Та располагалась рядом с кабинетом. Дверь оказалась слегка приоткрыта, и Кира, смеясь про себя (у-у, ещё одна жена Синей Бороды), решилась потихоньку заглянуть в неё.

Тим, стоя спиной к входной двери, переодевался. Он стоял в джинсах и спокойно распрямлял рукава рубахи, прежде чем её надеть. Но Кира, с лица которой медленно исчезала улыбка, прикипела глазами не к рубахе. Странная толстая линия на его плече внезапно преобразилась в тягучее тело огромной змеи, которая скалилась на Киру громадной пастью, еле уместившейся между лопатками Тима.

Только добежав до лестницы и переведя дух, Кира поняла, что видела тату.

Какое сладкое мгновение — в объятиях мужчины утешение…

…и вкус этих губ, чуть пряный, пьянящий, нежность слов, приглушённо-шелестящих, прикосновений, властно-утешающих, и поцелуев, страхи забирающих…

Иля

Шарф…

Уже медленно поднимаясь по лестнице — прятать в своей комнате связанный для Тима шарф (что-то его тату перебило всё желание дарить ему вещичку), Кира видела перед глазами рисунок змеиной головы. Сначала она поняла, почему змея напугала её. Тим, одеваясь, двигал лопатками, и Кире показалось, что змея настоящая. А ближе к двери в комнату девушка поняла, что уже слегка улыбается. Неизвестно, что за рисунок заказывал наколоть себе Тим, но глаза змеище он явно велел сделать, как у себя. Сощуренные и пронзительно-голубые — на фоне тусклого зеленовато-золотистого цвета чешуи. «Простреливающие» того, кто смотрит на змею в упор. Кира далее вспомнила, что змея не просто спустила голову с плеча Тима, но и дважды обвила его худощавое, жилистое тело.

Шарф.

Сев в кресло, однажды принесённое Тимом, да так и оставленное в её комнате, Кира вертела шарфик в руках и размышляла уже о другом. Шарф она вязала так лихорадочно, что у самой сказалось впечатление: она выпускает скопившийся адреналин. Хм… А может, она и не нервничала бы, живя у Тима? Если бы постоянно чем-то занималась, а не маялась дурью, как пару раз говаривала тётя Соня — правда, не про Киру, а про кого-то другого… Кстати, о старушке. Она ведь скоро придёт звать тех, кто опаздывает к ужину.

Девушка сунула шарф под подушку и встала.

Существуют две опасности. Зеркала и те прихлебатели, про которых Тим сказал, что они снова попробуют заставить её посмотреть в зеркала. Но из дома-то её не похитят? И посёлок защищён. Значит, пора прекратить сидеть сложа руки и ныть по поводу и без. Несколько дней назад Кира с удовольствием поработала в библиотеке, расставляя книги по-своему и отмывая полки. Теперь пора осмотреть дом заново и приглядеться, что в нём требует её внимания.

Шарф…

Она сердито взглянула на подушку. С чего мысль о нём так и лезет в её голову?! Ну связала! И что?.. Она сунула руку под подушку — и застыла, цапнув шерстяное, но так и не вытащив. До крови прикусила губу… Зеленоватая змея на теле Тима… Чтобы связать шарф потолще, Кира взяла нитку тёмно-зелёного, болотного цвета, соединила её с жёлтой. Смешала цвета, потому что думалось о тёплом цвете лета. А в середину для контраста и рисунка пустила в те же два сложения голубую нить.

Она медленно разогнулась, вытаскивая смятый шарф. Шарф цвета змеи.

Голова пустая. То есть абсолютно. Как она, Кира, догадалась… И догадалась ли… Почему она решила, что ему понравится именно этот цвет?

Вздрогнула, когда показалось — за дверью кто-то поднимается к ней. Наверное, идут звать на ужин… Кира быстро встала, сложила шарф и подошла к шкафу. Осторожно отодвинула дверцу, на которой всё ещё висело покрывало, прячущее зеркало, и положила вещь на полку. Нет, лучше в следующий раз не совать нос куда не надо. Меньше знаешь — лучше спишь. А шарф она Тиму отдаст после ужина и без всяких вопросов. Может, он и не заметит, что он того же цвета, что его татушка.

• Предыдущая
• 32/63
• Следующая