Операция «Багратион». «Сталинский блицкриг» в Белоруссии - Исаев Алексей Валерьевич - Страница 16

• Предыдущая
• 16/23
• Следующая

К сожалению, мартовский выпад 31-й армии на оршанском направлении не стал единственной наступательной операцией Западного фронта весной 1944 г. В эти же дни, начиная со 2 марта, пыталась наступать на богушевском направлении 33-я армия. Задача армии оставалась прежней: выйти на железную дорогу Витебск – Орша с плацдарма на Лучесе. Ширина фронта прорыва армии по плану операции составляла 6 км, соответственно ширина полосы наступления каждой дивизии – 1–2 км. Первоначально прорывали оборону противника 164, 371, 274 и 144-я стрелковые дивизии (3866, 4942, 4982 и 4761 человек к началу операции соответственно), а 3 марта была введена в бой 36-я отдельная стрелковая бригада (3505 человек к началу операции).

Интерес в этом наступлении представляют действия уже понюхавшего пороху 735-го полка на СУ-76 (в строю оставалось 9 самоходок). С его помощью попытались решить проблему сопровождения пехоты огнем. По плану боевое применение СУ-76 должно было выглядеть следующим образом:

«За две минуты до конца артподготовки самоходные пушки полка выходят из-за укрытия и с расстояния 500–600 м от противника открывают огонь прямой наводкой по переднему краю обороны противника, с таким расчетом, что, когда полевая артиллерия перенесет огонь в глубь обороны противника, пехота противника не сможет вести огонь»[85].

В 11.00 началась артиллерийская подготовка, которая продолжалась один час. Во время артподготовки СУ-76, пользуясь ослеплением противника дымом от разрывов, вплотную подошли к боевым порядкам пехоты. Далее по плану самоходки вышли из укрытий и открыли огонь. Пехота продвинулась на 200–300 м и залегла. СУ-76 встали в 100–150 м от пехоты и били по огневым точкам противника. Атака возобновлялась за день три раза. Однако, ввиду того что полевая артиллерия не подавила огонь противотанковых пушек немцев, СУ-76 были вынуждены вести дуэль с ними и отвлекаться от подавления мешающих продвижению пехоты огневых точек. Поэтому какие-то пулеметные гнезда оставались действующими и мешали наступлению. За день полк СУ-76 израсходовал 90 % боекомплекта.

В целом успеха в наступлении 33-я армия не имела, и 5 марта операция была свернута. Потери 33-й армии за три дня боев составили 1146 человек убитыми, 98 пропавшими без вести и 5699 ранеными, а всего 6943 человека[86]. Потери эти можно охарактеризовать как умеренные, особенно на фоне других операций на Западном стратегическом направлении.

Действительно, последней вспышкой активности советских войск на Западном фронте весной 1944 г. стало достаточно крупное наступление, предпринятое в последней декаде марта. Подготовка новой операции 33-й армии началась 11 марта, через несколько дней после очередной неудачи. Череда неудач Западного фронта привела к осознанию того, что «что-то идет не так». Соответственно, в войска были отправлены офицеры для отслеживания происходившего в тактическом звене. Поэтому по мартовскому наступлению осталось довольно много документов, что позволяет на его примере рассмотреть общие причины неуспехов Красной армии на Западном направлении в этот период войны. Они отразились в нескольких днях боев 33-й армии, как в капле воды.

Задача войск 33-й армии в новой операции формулировалась следующим образом:

«Прорвать оборону противника на фронте Зазыбы – Дрыбино, уничтожить его противостоящие части, и, развивая успех в общем направлении на м. Богушевское, овладеть рубежом р. Суходровка на участке Романово, Шапечино.

Последующая задача – овладеть рубежом р. Лучеса на участке Савченки, Шилы и перерезать железную дорогу Витебск – Орша»[87].

По существу, было решено повторить относительный успех февральского расширения вбитого в немецкую оборону клина. Немецкая оборона на северном фланге прорыва тогда оказалась более податливой, чем плотный заслон на пути к трассе Витебск – Орша. Фактически 33-я армия должна была наступать к железной дороге не прямо с востока на запад, а наискосок – с северо-востока на юго-запад. Такой путь до заветной магистрали Орша – Витебск был намного длиннее, но предполагалось, что оборона противника здесь не такая плотная.

Участок прорыва традиционно был выбран узкий, шириной 5,5 км на пересекавшем шоссе Орша – Витебск фронте Зазыбы – Дрыбино. В главную группировку армии, осуществляющую прорыв обороны противника, входили 42-я и 173-я стрелковые дивизии (69-й ск), 215-я и 199-я стрелковые дивизии (36-й ск), усиленные двумя танковыми бригадами (23-я и 213-я), двумя самоходными артполками (1830-й и 1819-й). Во втором эшелоне находились 222-я и 371-я стрелковые дивизии. Стрелковые дивизии первого эшелона в свою очередь строились в два эшелона каждая.

Численность выделенных для операции танковых бригад Западного фронта и их место среди других частей и соединений танковых войск фронта показана в таблице.

Состояние танковых войск Западного фронта на 20.00 20 марта 1944 г[88].

Хорошо видно, что в тот момент это были наиболее боеспособные танковые бригады фронта, если не считать 153-й бригады на ленд-лизовском антиквариате. Также 33-я армия получила два из трех остававшихся в составе Западного фронта самоходных артполка (см. таблицу).

Состояние самоходных артиллерийских полков Западного фронта на 20.00 20 марта 1944 г[89].

Сильнейший 1830-й сап должен был по плану поддерживать 173-ю стрелковую дивизию, но, как указывалось в его отчете по итогам боев, «работать должен на весь корпус, даже не стесняясь в выборе О [гневых]. П [позиций]., которые можно было выбирать в полосе действующих дивизий»[90]. 213-я танковая бригада и 1819-й сап должны была поддерживать 199-ю стрелковую дивизию. Передача наиболее многочисленной танковой бригады и сильного полка СУ-85 дивизии генерал-майора М. П. Кононенко показывает важность задачи именно этого соединения. Задача же эта заключалась в прикрытии фланга ударной группировки армии.

По другую сторону фронта в оборонявшемся на направлении советского наступления VI армейском корпусе по состоянию на 0 часов 00 мин 20 марта 1944 г. в 281-й бригаде штурмовых орудий насчитывалось 13 штурмовых орудий и еще 10 в краткосрочном ремонте, а в подчинении армии в 245-й бригаде штурмовых орудий 17 StuG и 4 StuH в строю и 2 StuG и 1 StuH в краткосрочном ремонте[91]. Нельзя сказать, что эти цифры впечатляют. Однако потенциально на направление советского наступления могли быть рокированы штурмовые орудия с других участков фронта. Также именно в подчинении VI армейского корпуса на тот момент находился 501-й батальон «тигров» (по глидерунгу 3-й танковой армии на 12 марта 1944 г.). На начало марта 1944 г. батальон насчитывал в строю 17 машин, но испытывал острую нехватку запчастей.

В процессе подготовки нового наступления советская сторона попыталась учесть прошлые ошибки, и особое внимание было обращено на организацию взаимодействия пехоты с артиллерией. С этой целью 13 марта командующим армией В. Н. Гордовым с командирами корпусов и дивизий был проведен проигрыш предстоящей операции на картах. Буквально в этот же день произошла смена командующего 33-й армией. Генерал Гордов был отозван в Москву, а в командование 33-й армией вступил генерал И. Е. Петров. Впоследствии В. Н. Гордов командовал 3-й гв. армией 1-го Украинского фронта.

Как вспоминал начальник оперативного отдела 33-й армии И. А. Толконюк, новый командующий был полной противоположностью Гордову. В мемуарах Толконюк характеризовал генерала Петрова так:

• Предыдущая
• 16/23
• Следующая