Голодные игры: Из пепла (СИ) - Ясинская Яна - Страница 48

• Предыдущая
• 48/78
• Следующая

- Ты что здесь делаешь? – шипит Китнисс.

Наконец-то, она начала со мной разговаривать! Уже прогресс!

- Хочу посмотреть на тебя, - честно признаюсь я.

- За двадцать лет ещё не насмотрелся? – ругается жена.

- Нет. Не насмотрелся, - нахально улыбаясь, подхожу к ней.

Китнисс как можно плотнее пытается закрыть дверцу душевой кабины, чтобы я её не видел.

- Пит Мелларк, отвали!

- Китнисс Мелларк, ты же знаешь, что мне ничего не стоит открыть эту дверцу, так что выходи.

- Выйду, если отдашь полотенце. Хватит надо мной издеваться!

Я оглядываюсь, нахожу полотенце, отдаю его Китнисс. Она выходит из душа, кутаясь в нёго. С вызовом смотрит на меня.

- Что ещё?

Окидываю её фигуру взглядом. Вроде бы никаких особых изменений нет. Всё те же длинные стройные ноги. Под полотенцем видны контуры полной груди, которая, как ни странно, не уменьшилась после того, как Китнисс перестала кормить Мэтью.

Взгляд скользит ниже.

Манящие округлые контуры её стройной талии не изменили даже роды. Да, бёдра Китнисс стали чуть шире, но это потому что она оба раза рожала сама. В моих глазах это лишь прибавило моей жене красоты.

Живот…

Пожалуй, это единственное, что изменилось в фигуре Китнисс. Странно. Ещё полгода назад у Китнисс был почти плоский животик, а теперь… Плоским его точно не назовёшь. Может быть, я, конечно, ошибаюсь, и это полотенце создаёт иллюзию… Надо бы для чистоты эксперимента посмотреть без него.

- Эй, Мелларк!  - голос Китнисс выводит меня из задумчивости. – Ты долго на меня планируешь пялиться? Я вообще-то одеться хочу.

- Одевайся, я тебе не мешаю, - в наглую отвечаю я. – Не думаю, что за двадцать лет семейной жизни я у тебя что-то ещё не видел.

- Вот нахал! – возмущённо ахает она.

- Китнисс, сними, пожалуйста, полотенце.

- Чего?! – возмущения моей жены нет придела. – А скальп с тебя не снять? Мелларк, ну ты совсем обнаглел!

Однако я уже почти не слышу её слов. До меня внезапно начинает доходить, о чём мне ещё совсем недавно отнюдь не тонко намекал проницательный Хэймитч. Лишь от одной догадки у меня перехватывает дыхание.

- Китнисс, какой у тебя был срок, когда я заставил тебя…?

Брови Китнисс удивлённо взлетают. Она быстро понимает, о чём я говорю. С горечью усмехается.

- … когда ты отправил меня убить наших детей? - «услужливо» уточняет  она.

Слова Китнисс бьют меня сильнее любой пощечины. Не знаю, понимает ли она, что я сам себе никогда не прощу этого. Что для меня нет ничего желанней детей, выношенных и рождённых ею. Но сейчас я не могу думать даже об этом. Все мои мысли о другом…

Я, словно завороженный, не свожу глаз с её далеко не плоского животика, всё ещё прикрытого полотенцем. Меня начинают одолевать дикие сомнения. И если я их сейчас же не развею, то сойду с ума. Этот крошечный проблеск надежды лишает меня разума и в то же время заставляет ликовать.

Что, если Китнисс всё же не послушалась меня?

Что, если Хэймитч прав… И если мои подозрения – не просто подозрения… То это же чудо! Чудо, о котором я даже не смел мечтать. И имя этому чуду – Китнисс.  Неужели она…

- Да, - сквозь силу выдавливаю я. – Когда я отправил тебя на аборт.

- Три месяца, - в словах Китнисс столько горечи и боли; это и упрёк и обвинение в мой адрес одновременно. – У меня был срок три месяца. У твоих ребятишек, между прочем, уже были к тому времени ручки и ножки. И бились сердечки. Кстати, если тебе, Пит Мелларк, интересно, УЗИ показало, что это были мальчики. Твои сыновья.

Моё сердце заходится. Я просто обязан убедиться в своих подозрениях прямо сейчас, иначе я просто сойду с ума. Я подхожу к жене и фактически силой отбираю у неё полотенце, в которое она кутается.

- Эй, Мелларк! Руки! Руки убери! Ты что творишь?!

Но я уже не слышу возмущённых возгласов Китнисс. Я встаю на колени перед своей обнажённой женой и не могу поверить в то, что вижу. Провожу ладонями по явно выступающему животику Китнисс. Он точно такой же, какой был, когда она вынашивала мне Прим и Мэтью.

Внезапно чувствую под своими ладонями внутри неё лёгкое движение. У меня захватывает дух. В горле ком. В глазах – слёзы. Мне хорошо знакомо это ощущение. Когда твой ребёнок пинает тебя из утробы своей матери.

Хмурая обнажённая Китнисс стоит спокойно. Видимо, понимает, что сопротивляться мне сейчас просто бесполезно.

- Ты не сделала аборт. Правда или ложь?- с замиранием сердца выдыхаю я.

И жду её ответа, понимая, что от него теперь зависит вся моя жизнь.

Китнисс медлит. Явно желая помучить меня.

- Правда. Как и то, что я тебя ненавижу, Пит Мелларк, - Китнисс, из последних сил, сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, выхватывает у меня полотенце, и, кутаясь в него, выбегает из ванной.

А я так и продолжаю стоять посреди ванной комнаты на коленях.

========== 10. Не смей! ==========

Какой же он всё-таки лицемер, это Пит Мелларк! Мне обидно до слёз. Сначала цинично отправляет меня на аборт, а затем… Чувствую его руку на моём животе. Муж спит рядом, прижав меня к себе. Весь вечер на коленях передо мной стоял, прощение вымаливал, а когда думал, что я уже сплю, живот мне целовал.

Что-то мне подсказывает, что мужу моё прощение и не поможет. Он сам себя не простит за то, что отправил меня на аборт. Честно, не понимаю: что вообще на Пита нашло? Я же не слепая, вижу, что он до безумия хочет этих детей. В тот день, когда Пит мне про аборт сказал, на нём лица не было. Однако осознание этого не уменьшает мою обиду. Мне так горько и жалко себя с малышами, что сил нет! Будь моя воля, откатилась бы на другой конец кровати, но не стоит и пытаться. Уже пробовала – всё равно не отпустит.

Всхлипываю. Жалею себя. Ловлю на мысли, что из-за беременности мои эмоции подчас трудно контролировать. Чувствую себя пленницей. И ведь не сбежишь никуда. Далеко беременной двойней, да ещё с двумя маленькими детьми не уйдёшь. Кому я такая проблемная нужна? Вдобавок, что-то мне подсказывает, что Мелларк меня из-под земли достанет. От осознания степени своей безысходности мне так плохо, что хоть волком вой.

И как меня вообще угораздило выйти за Пита Мелларка?! Не понимаю. Ведь ничто не указывало на это. Вспоминаю школу. Для меня это всё было как вчера. Вот он стоит на перемене во дворе с друзьями, что-то весело им рассказывает. Я как раз иду в столовую. Оборачиваюсь. Наши взгляды на секунду пересекаются, и мы тут же оба отворачиваемся. Мы же даже в глаза друг другу в школе смотреть не отваживались! Зато сейчас лежу у него под боком!

• Предыдущая
• 48/78
• Следующая