Кейн. Ветер ночи - Вагнер Карл Эдвард - Страница 1

Со скалистого обрыва взирает на безмолвную, разоренную долину павшая крепость. В мрачном величии возвышается она над проклятой землей. Линортис — цитадель, стен которой не смогла одолеть ни одна армия, несломленная повелительница бескрайних дремучих лесов, распростершихся у ее ног.

Линортис, твои глаза ослепли, а плодородная долина, которой ты владела, превратилась в могилу для двухсот тысяч душ. В выжженном небе твоем не видно даже стервятников; шакалы давно оставили в покое груды белеющих костей. Ты стала обелиском для десятков тысяч своих защитников и для десятков тысяч солдат-завоевателей. Когда убийца проливает кровь убийцы, оба становятся равны перед лицом Смерти…

Армии двух народов погибли здесь. И хотя одна и считалась победительницей, спросите у мертвых, кто выиграл войну…

Девушка тяжело дышала и все чаще спотыкалась на бегу. Несколько часов назад она бежала мягче и уверенней — как олень. Но хоть олень и быстроног, гончие псы терпеливы. С полудня гнали они свою жертву через безумный кошмар выжженных лесов. Загорелые ноги девушки были в ссадинах и синяках, а босые ступни оставляли кровавые следы на узловатых корнях, когда, выбиваясь из сил, пробегала она под мертвыми колючими ветвями. Листья и мох запутались в длинных каштановых волосах беглянки. Изодранное короткое платье грязными лохмотьями свисало со стройного тела. Девушка слышала лишь собственное прерывистое дыхание — единственный звук, который вырывался из ее груди.

— Тут ее нет! — донесся хриплый крик справа. Девушка прикинула — до преследователей было метров сто.

— Здесь ее тоже нет! — ответный крик слева раздался намного ближе.

Эхо вторило топоту копыт и звону упряжи.

Девушка подбежала к обломкам гигантской катапульты. Куст дикой розы разросся вокруг прогнившей балки противовеса. Не обращая внимания на шипы, беглянка вжалась в обугленный остов огромной машины. Измазанное сажей и плесенью, загорелое тело девушки и ее одежда из плотной коричневой ткани слились с истлевшей древесиной. На исхудалом лице глаза казались огромными. Девушка замерла, лишь вздымалась грудь и беспокойно трепетали веки…

Сначала на нее спустили гончих псов. Они почти настигли ее, но, чуть дыша, девушка скользнула в засыпанный обломками туннель, и, когда лающая свора вбежала туда следом за ней, прогнившие опоры не выдержали. Теперь лишь человеческие глаза искали следы беглянки — это давало ей хоть жалкое, но преимущество…

Неожиданно девушка заметила, что на нее уставился поросший мхом череп; остальные кости были придавлены воротом катапульты. Два скелета в истлевших кольчугах торчали из окопа, опутанные побегами дикой розы. У ног ее валялся уже заржавевший кинжал; заплесневелая рукоять меча выглядывала из-под остова машины. Ржавое оружие не радовало ее, как и не пугали истлевшие кости. Ужас вселяли лишь обезумевшие люди, которые гнались за ней.

— Эгей! Тут свежая кровь! — раздалось у нее за спиной, и очень близко. Видно, девушка не сумела скрыть свои следы. Да и укрытие ее было не слишком надежным.

Ни на что не надеясь, она метнулась прочь, продираясь сквозь колючие кусты. Возбужденные крики звучали совсем близко — через несколько секунд преследователи доберутся до катапульты. Буйные заросли и вырванные с корнем деревья казались слабым прикрытием.

— О-о! Вот она!

Несмотря на боль в ногах, ужас заставил ее сделать еще один рывок. Она сломя голову неслась по полю битвы, отшумевшей тридцать лет тому назад. Каждый вдох ее напоминал агонию.

Преследователи наступали ей на пятки, хоть и пробирались через изувеченный войной лес слишком шумно, чтобы услышать ее шаги. Их козырем были кони.

Девушка ударилась о раздавленный арбалет, споткнулась на груде ржавых стрел с железными наконечниками. Рядом, в нескольких шагах от нее, оказался поросший травой окоп. Этого участка поля битвы она совсем не знала и потому не решилась укрыться здесь, опасаясь попасть в ловушку.

С трудом перепрыгнула она через окоп, наполненный пожелтевшими костями. Еще чуть-чуть…

Перетерпеть боль… И она доберется вон до той заросшей ложбины. Быстрей соскользнуть змеей вниз по склону, туда, где кости уложены в распаханной земле, как плиты — в мостовой…

Наверняка преследователи задержатся у окопа, проверяя, не спряталась ли там их жертва.

Чуть поодаль, за каменистой пустошью, застыли нагромождения сломанных деревьев. Можно укрыться там, если успеть туда добежать. Низко нагнувшись, девушка бросилась в сторону пустоши.

— Йо-хо-хо!

Она поскользнулась на скользком гравии. Полдюжины всадников выбрались из-за поваленных деревьев. Ее окружили.

— Ха, вот она!

К девушке скакали со всех сторон. Она мгновенно повернула назад, однако путь к бегству был закрыт — всадники вылетели из окопа, который она только что перепрыгнула. Беззащитная, замерла она на краю пустоши. Девушка оглянулась: да, она попала в ловушку.

Страх исказил ее лицо. Преследователи гоготали, приближаясь. Это была банда лесных головорезов, которые не станут торопиться и не подарят ей скорой смерти. Их экипировка была такой же разношерстной, как и они сами.

Съезжались они не спеша, дразня свою добычу: давай, мол, прорвись, попробуй!

Девушка выкрикнула в адрес бандитов проклятие и, съежившись, стала отступать; несколько громил тут же повернули назад, другие, за ее спиной, подъехали ближе. Они играли в кошки-мышки с добычей, стоившей им таких усилий.

Тучный всадник, выехавший вперед, свернул в сторону. Его звали Понурый. Он был главарем бандитов и хотел, чтобы его люди загнали жертву прямо ему в руки. На толстых губах разбойника играла торжествующая усмешка.

И тут конь Понурого споткнулся. Копыта его со зловещим треском пробили каменную корку.

Человек душераздирающе закричал. Из открывшейся в земле бреши взрыв выбросил вверх черное клубящееся облако, и оно поплыло над пустошью.

Конь Понурого повалился на землю, сбросив седока и сломав себе шею. Девушка видела, как у разбойника с лица, чернея и пузырясь, стала слезать кожа. Главарь бандитов вопил еще с минуту, а облако уже колыхалось над его товарищами.

Те, кто мог, в панике бросились наутек. Черный газ пронесся над ними, как туча из преисподней. Проплывая над пустошью, он коснулся дыханием смерти всех, кто оказался поблизости.

Девушка заметила, что ветер дует в сторону окопа. Все, кто был с Понурым, уже корчились, дико вопя, на усеянном костями шлаке. А те, что гнались за ней, пытались удрать, обогнав облако, от ужаса забыв о своей добыче.

Каким-то чудом девушка нашла силы для последнего рывка. Невзирая на риск, она побежала вдоль кромки приближающегося облака и вскоре оказалась вдали от постепенно тающих в воздухе черных полос. Двигаясь против ветра, она быстро добралась до леса. Смертоносный газ скоро рассеется, но пока уцелевшие бандиты снова соберутся, уже стемнеет. Если, конечно, они захотят продолжить игру…

Едва переставляя ноги, девушка доковыляла до деревьев, чьи ветви переплелись самым причудливым образом, — и попала прямо в объятия мужчины, который наблюдал за происходящим, спрятавшись в тени.