Изнанка королевского дворца - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 66
- Предыдущая
- 66/77
- Следующая
Удобный случай представился ровно через четыре дня.
Королевский двор решил выехать на богомолье в один из самых красивых храмов страны. Естественно, собрались все. И пастор с ними.
Шпион потер руки.
А следующей ночью, не иначе как волей Альдоная, из апартаментов пастора пропали все письма и записочки Лидии, а также все улики, указывающие на ее причастность к заговору (да? и такие были, а то вдруг любовь закончится).
Зато (Альдонай может все в милости своей) несколько подметных писем материализовалось во всех учреждениях. В кабинете короля, первого министра, начальника стражи и прочих. Кто-то же должен был отреагировать?
Лидером гонки за заговорщиком оказался канцлер Гай, который временно приболел и не поехал на богомолье. Да, ревматизм штука тяжкая, как прихватит – тут никакие кареты видеть не захочешь. Именно он организовал и направил стражу, именно он нашел яд, он же подготовил доклад для его величества и направил письма. И королю, и его охране с приказом арестовать мерзавца-пастора и допросить.
Впрочем, прочитав письмо, его величество и слова против не сказал. Наоборот. За – и нецензурно.
Лидия упала в обморок и не приходила в себя несколько часов. Альдон схватился за голову – мол, пригрел гадюку на груди. Рик и Джес особо не отреагировали – пастором больше, пастором меньше. Нет, неприятно, но им-то ничего не угрожало, их бы просто спровадили из Ивернеи. На Лидии Рик жениться так и так не собирался, общие границы у них не настолько большие… Одним словом, ативернцы сильно не обеспокоились.
А вот ивернейцы…
Бернард, не будь дурак, использовал это покушение, пусть и несостоявшееся, чтобы слегка завинтить гайки Церкви. Лидия, может быть, и протестовала бы. А может, и помогла. Любовь ее распространялась все-таки на одного конкретного пастора, а не на всю Церковь сразу. Но крушение любви просто придавило девушку к земле.
Лидия ходила сумрачная, не желала ни с кем разговаривать, постоянно срывалась, принималась рыдать. Даже Бернард обеспокоился. Но принцесса умудрилась объяснить свое поведение тонкой душевной организацией. Она верила, а ее вера (в Альдоная, разумеется) была так жестоко обманута…
А может быть, виной всему был один разговор…
– Ваше высочество.
Лидия устало подняла заплаканные глаза на придворного. Этого она не знала. А впрочем, сколько их при дворе? Младших сыновей, шевалье и прочих.
– Что вам угодно, любезнейший?
– Полагаю, мое имя вам ни о чем не скажет.
Лидия вскинула брови.
– А вот это письмо…
Лидия протянула руку, и в следующий миг ее передернуло. Это было одно из писем, которые она писала пастору Реймеру. Давно, еще в самом начале их отношений.
«Надеюсь на ваше понимание и благоразумие…»
«Не сомневаюсь, что у нас общие интересы…»
Сейчас закричать бы, позвать стражу, кликнуть на помощь. Но Лидия была абсолютно беспомощна. Связана по рукам и ногам этим пергаментом.
Письмо было составлено так, что было совершенно непонятно, о чем речь. То есть Лидия-то знала. Она писала о дружбе между ними. Между ней и пастором Реймером. И все получилось. Хотя их симпатия была абсолютно невинна, максимум, что себе позволял Эвери, это взять ее за руку или поцеловать в щечку.
Но… Если неясно, о чем речь, – она могла идти и о заговоре.
Не она первая принцесса, рвущаяся к власти, не она последняя.
А вот что с ней сделает отец, если ему «правильно» это подать? Казнит. В лучшем случае – быстро.
Лидия подняла на незнакомца глаза.
– Что вам от меня нужно? Чего вы хотите?
– Пока ничего. Только того, чего вы и сами желаете. – Мужчина был спокоен. – Вы ведь тоже не хотите замуж за Ричарда Ативернского?
Лидия вскинула брови.
– Нет, не хочу. Но…
– Вот и ладненько. Не хотите и дальше. Я вам обещаю – пока между вами и Ричардом ничего нет, ваших писем также не будет.
– Шантажист, – прошипела Лидия. – Подонок!
– Называйте, как хотите. Но условие вы поняли?
Куда только исчезла внешняя мягкость. Теперь перед Лидией стоял настоящий волчара. Только что слюна с клыков не капала.
Лидия сверкнула глазами, но выбора ей не оставили.
– Поняла. Письмо?
Мужчина с усмешкой вложил в протянутую руку пергамент.
– Наслаждайтесь, ваше высочество. У меня таких еще десяток.
И растворился в толпе.
А Лидия едва не застонала.
Так и попадают на крючок к шантажисту.
Письмо от Лилиан Джеса удивило. И очень сильно. Можно было ждать чего угодно, но такого?
Джес и не ждал. Собственно, он ничего не ждал из того, что на него свалилось. Ни вора-управляющего, ни убийц… а уж таких заявок от жены – тем более.
Первым порывом действительно было порвать письмо и сжечь. Тоже мне, героиня. Сначала его позорят на все королевство, а теперь он же еще и виноват?
Вторым – перечитать.
Третьим – посоветоваться с Риком.
Джес был неглуп. Но… в стандартной ситуации. А тут все было из ряда вон выходящим.
И что самое печальное, не поспоришь.
Виноват?
В каком-то смысле да. Действительно сплавил с глаз долой, действительно не проверял да и о смерти мечтал. Если по справедливости – Лилиан имеет право возмущаться. И почему она раньше этого не делала, тоже понятно. Дурман – штука такая. Сам Джерисон не употреблял, но знал людей, которые под его воздействием с ума сходили.
Чудо, что Лилиан выжила и находится в здравом уме. Хотя в здравом ли?!
«Это ведь так просто. Некрасивая и нелюбимая жена идет приложением к верфям и ее отцу. Сплавить ее с глаз долой и выкинуть из мыслей. Выживет – спасибо, помрет – большое спасибо. Лишь бы ребенка родила, и лучше мальчика. Так ведь?
Мне было очень больно, когда я это поняла».
Да что ты можешь понять, корова розовая?!
Сидела, сладости жрала. К тебе в комнату войти было противно, не то что пальцем притронуться! Свое дело я сделал.
Я взял тебя, купчиху, в жены. Дал свое имя. Ты жила в моем доме.
И я действительно пытался дать тебе ребенка.
Что еще нужно?!
Джес посмотрел на свиток и со злостью запустил им в стену.
Потом подумал, поднял его с пола и отправился к Рику. Надо же писать что-то в ответ. А в голову пока, кроме сакраментального «пошла ты…», ничего не лезло. Может, кузен что подскажет? Или хотя бы поможет успокоиться?
Рик действительно помог.
Посмотрел на друга и спросил:
– Тебе выпить?
В итоге до письма дошла очередь только утром, после «лекарства» от головной боли. У обоих.
Ричард читал внимательно. А потом посмотрел на друга.
– И сколько в этом правды?
– Да нет ее там! – возмутился Джес. – Я ей дал все! Титул! Положение в обществе! А она даже ребенка до конца недоносила!
Рик покачал головой.
– Прав ли? Не потому ли ты сейчас зол, как шершень?
– В смысле?
– Титул? Она не крестьянка.
– Ее титул ненаследный.
– Но тем не менее она дочь барона. И богатого. А про верфи вообще промолчим. Сам знаешь, что такого корабела, как Август…
– Знаю.
– То есть титул ей не слишком и нужен. Положение в обществе? В каком же?
– Э-э-э…
– Или у тебя в Иртоне двор завелся?
– Вор у меня там завелся.
– Вот это уже ближе к истине. Ты сам-то почему не замечал, что там происходит?
Джес пожал плечами.
А было ли, что замечать?
Да, он распоряжался подновить конюшни и псарни, когда приезжал туда, но в остальном…
– Я был на охоте с утра до вечера. А ночевал у жены.
– Вот. То есть ты не видел, потому что не смотрел.
Джес вздохнул.
– Не без того.
– Тебе просто не хотелось возиться, разбираться, восстанавливать Иртон-кастл. Зачем? Забросить и забыть. Очень яркая твоя черта. Если сделать вид, что раздражающего фактора нет, его и не будет?
- Предыдущая
- 66/77
- Следующая
