Величайший дракон - Раули Кристофер - Страница 69

• Предыдущая
• 69/85
• Следующая

Первый зверь на трех ногах заковылял к краю кустарника, где почти мгновенно попал в лапы незаметно вернувшегося хищника с жабьей головой. Тот утащил продолжавшую трепыхаться жертву в темноту и съел живьем.

Оставшийся в живых третий, весь окровавленный, убрался восвояси. За ним увязалось несколько жабоголовых, прятавшихся в окрестностях водопоя. Вскоре раздался последний предсмертный крик раненого зверя.

— Надеюсь, что этого достаточно, чтобы занять их на всю ночь, — сказал Релкин.

Вернувшись обратно к янтарному пламени костра, путешественники покончили с ужином и вытянули ноги, чтобы дать им отдохнуть. Релкин проверил, нет ли ран на спине и шее Базила, обнаружил там несколько царапин, которые немедленно промыл и смазал Старым Сугустусом, припасенным в походном мешке.

Мирк предложил караулить лагерь по очереди, и путники завернулись в одеяла и приготовились ко сну.

— И не забывай об этих жабоголовых. Я не хочу, чтобы один из них подкрался к нам.

Прежде чем заснуть, Релкин обратился к Лессис, которая первой стояла на страже.

— Ты сказала, что мы должны пройти испытание в храме.

Зачем?

— Золотой Храм хранит в себе лабиринт, который и является воротами ко всей Сфере Судеб. Каждый мир, принадлежащий Руке Матери, соединен с этим лабиринтом. Поэтому-то он и охраняется Орденом Святых и Непорочных.

— Я уже слышал, как ты упоминала об этом Ордене. Кто они?

— Это дети Эрриса, который вдохнул жизнь в воздух миров.

— Боги? — — Нет, мой дорогой, они как Синни, дети семи духов, но не боги. Богов нет, я думаю, ты это уже понял. Но были семеро великих, созданных для того, чтобы принести мирам жизнь. Лос был тем, кто дал нам свет. Серуль создал облака и многое другое.

Ваакзаам должен был создать почву. «Его предательство открыло миры для смертельно опасной магии.

— Орден Святых и Непорочных происходит от Эрисса, — продолжала Лессис,

— Эррис в своей сущности содержит и мужское, и женское начало одновременно. Его потомки в этом отношении подобны ему.

Релкин непонимающе уставился на нее.

— Они олицетворяют в себе одновременно оба пола, вот что я хотела сказать.

Он кивнул, но казался озадаченным.

— Но, если не считать этого, то они похожи на Синни?

— Да.

— А Ваакзаам тоже породил что-то подобное?

— Нет. В своей гордыне он воспользовался всей силой только для себя. В его тени произрастали только волшебники и повелители магии. Они и являются его единственными детьми.

Лессис не стала упоминать, что она сама — дитя Церулы, Королевы Неба, а значит, близкая родственница Эрриса.

— Как выглядят члены этого Ордена?

— Это прекрасные люди, высокие и красивые, обладающие благородством и любовью ко всему живому. Беспристрастные в своем правосудии, но яростные и безжалостные, когда дело касается порока. Если они находят пятно в душе человека, который собирается путешествовать по лабиринту, то разрывают его на куски.

Таким образом они охраняют проход между мирами от волшебников, злоумышленников и других нежелательных персон.

— Как же тогда наш враг миновал этот лабиринт?

— Он убил дракона и воспользовался его жизненной силой, чтобы открыть себе путь между мирами.

— Джамбла?

— Боюсь, что да.

Релкин почувствовал, как в его сердце поднялась волна гнева.

— Лучше бы ты рассказала мне о Непорочных раньше.

— Дитя мое, ты пройдешь. На тебе нет никаких пятен.

Релкин позавидовал ее уверенности.

Все же он незаметно уснул и проснулся только тогда, когда из темноты возникли какие-то большие животные, которые начали пить воду, громко плещась и фыркая. Релкин встал на караул следующим, за ним дежурил Базил, а потом, перед самым рассветом, — Мирк.

Следующий день начался оранжевым сиянием на востоке, а в остальном повторил предыдущий. Пробираясь по холмам, покрытым низкорослой травой и густыми колючими кустарниками, на юг, путешественники время от времени видели вдалеке пасущиеся стада животных. В этот вечер они нашли небольшую лужицу воды, оставшуюся в пересохшем русле ручья. Воды хватило только чтобы утолить жажду и наполнить фляги.

Животных поблизости не было, и отряду пришлось лечь спать на пустой желудок.

На следующий день они достигли леса. Деревья были не более десяти футов в высоту, и многие оказались изрядно объедены.

Ручьи пересохли, но было ясно, что почва здесь более влажная, чем в той части Лигарта, которую они преодолели.

Они устроили охоту и подстрелили зверя, очень напоминающего лося, если не считать того, что его рога росли скорее на носу, чем на голове. Ужин готовили на одинокой скале. Когда упала ночь, вокруг них повсюду начали сверкать оранжевые и желтые глаза, но путешественники не стали обращать на них внимание и постарались хорошо наесться перед сном.

Этой ночью их никто не беспокоил.

Следующие дни они провели, продвигаясь строго на юг через холмы и леса, где время от времени попадались озера с кристально чистой водой и быстрые ручьи. Почти каждый день им удавалось кого-нибудь подстрелить, и таким образом они избегали голода.

По подсчетам Релкина, а свой глазомер он отточил за годы военных кампаний, они прошли уже более сотни миль. К концу восьмого дня путешествия, поднявшись на очередную возвышенность, они увидели, что на вершине соседнего холма что-то блестит.

Сквозь отдаленные деревья они разглядели золотой купол.

— Должно быть, это и есть храм, — подумал вслух Релкин.

Так оно и было.

Обогнув холм по дороге, вымощенной булыжниками, они подошли к простым массивным воротам в десятифутовой стене из белого камня, которая окружала Золотой Храм.

Ворота были открыты. Никаких стражников не было. Они прошли через ворота и оказались в обширном дворе, отделанном белыми и черными камнями, образующими узор, который путешественникам уловить не удалось.

Двухэтажные каменные здания протянулись по обе стороны двора, сам храм

— простое квадратное строение, увенчанное золотым куполом — стоял прямо напротив ворот. Широкая лестница со ступеньками из белого камня вела ко входу, расположенному внутри изогнутой арки, украшенной лазуритом.

Единственным видимым обитателем была маленькая черная кошечка, сидящая на ступеньках у храмового входа. Завидев незнакомцев, кошечка приподнялась, внимательно посмотрела на них и, легко перепрыгнув ступеньки, скрылась в полумраке входа.

— Где же все? — пробормотал Релкин.

Дракон слегка пощелкал своими огромными челюстями.

Порыв легкого ветра заставил их вздрогнуть.

— Кто-то за нами наблюдает, — заметил Базил.

Мирк и Лессис уже поняли это.

— Почему они не показываются? — подивился Релкин.

— Всему свое время. Не бойся Довольно долго возможно, около полуминуты, продолжалась тишина, не нарушаемая даже шорохом ветра. Ничто, кроме воздуха, во дворе не двигалось.

Релкин заметил, что начал думать о своих провинностях. Он припомнил все, даже самые мелкие прегрешения, совершенные им за время его карьеры драконира. Перед его глазами проплывали молодые женщины, с которыми он сталкивался в разные периоды своей жизни.

Но украсть для драконопаса зачастую означало выжить. Вечно не хватало амуниции, к тому же, когда ее напяливали на двухтонных боевых драконов, она очень быстро изнашивалась. Дракониры вынуждены были как-то выкручиваться с нитками и ремешками, с металлической фурнитурой и материалом для полировки. А что касается женщин, которых он любил, то почему бы ему их не любить?

Внезапно раздался громкий удар колокола, разорвавший тишину. Прошло несколько секунд, и из боковых дверей появились около дюжины, а может больше, высоких созданий, облаченных в простые белые одежды и сандалии. Внешне они напоминали золотых эльфов, которых Релкин встречал в Мирчазе, но их лица были длиннее и тоньше, а кожа имела голубоватый оттенок. Волосы у них были седые или серебристые и доходили до плеч. У некоторых под белыми одеждами угадывалась женская грудь. Это было единственное видимое половое различие. Их сходство с эльфами Мирчаза вызвало у Релкина мурашки на спине. У них с Базилом было достаточно неприятностей из-за этих существ.

• Предыдущая
• 69/85
• Следующая