Величайший дракон - Раули Кристофер - Страница 41

• Предыдущая
• 41/85
• Следующая

Именно на это и надеется наш враг. В его сердце — страх и расчет, там нет места отваге.

Эти слова частично возродили в Джилсе мужество. Ведьмы в силах уничтожить Великого. Лессис знает его слабые стороны.

Они не проиграют! Не могут проиграть. Просто не могут и все.

Джилс продолжал держаться впереди, стараясь держаться подальше от кости, которую везла Лессис. Ведьма скакала рядом с Лагдален, а сразу за ними следовал Мирк.

Теперь Лессис знала своего врага намного лучше, чем при первой встрече. Сначала он хотел обезглавить Империю, затем помог разгореться пламени бунта в Аубинасе. Обе попытки потерпели провал, и Враг понял, что следует сменить тактику. Тогда он напустил чуму. Это был ход, которого они отчасти ожидали, и болезнь удалось обезвредить. Марнери и Кадейн выстояли. Другим городам было труднее, Риотва, к примеру, оказалась почти разрушенной, но армии Легионов уцелели, а белые корабли продолжали править морями. Правда, ряды Легионов изрядно поредели, но не утратили стойкости. С помощью Кунфшонских островов Легионы справятся с падмасцами.

Однако союз багути и падшего Повелителя Ваакзаама делал равновесие слишком шатким. Лессис уже отправила на юг птиц с предупреждением. Она молилась, чтобы генерал Трегор предпринял какие-то действия по защите северного фланга.

Для нее самой известие о заключении этого союза было шоком. Она знала, что после падения Херуты оставшиеся четыре Повелителя Падмасы оказались в мертвой точке, два против двух, они потеряли решающий элемент. Это давало уверенность, что они останутся в обороне и неизбежно будут уничтожены. Ей и в голову не приходило, что те отбросят свою гордость и залебезят перед Ваакзаамом. И все же они пошли на это, несмотря на свою легендарную надменность. Они поняли, что им нужен пятый, и заключили дьявольскую сделку с Ваакзаамом. Глупцы! Он высосет их души из костей, прежде чем позволит им умереть!

Отряд продолжал двигаться точно на юг, теперь они скакали по лесным тропам сквозь высокую траву, и часы тянулись очень медленно. Позднее травянистый покров изменился, и впервые за все путешествие трава не доходила лошадям до брюха.

Каждые два часа с неба кругами спускался орел, чтобы сесть Лессис на руку и доложить об обстановке вокруг. Большая группа всадников двигалась параллельно их маршруту, но была ближе к берегу Оона.

В полдень маленький отряд собрался вместе. Дорожная пища была твердой и вязкой, а воды у них осталось мало. Беруин считал, что впереди, возможно где-то в часе езды, будет вода. Но у Мирка такой уверенности не было. Они расходовали воду очень осторожно, понимая, что для них жизненно важно найти воду к вечеру, ведь в конце дня надо будет хорошенько напоить лошадей.

Жуя пеммикан и сухие травы, Лессис вспоминала недавний короткий отдых. Она тогда жила в своем доме, в старом милом Валмесе — прекрасный дом, построенный из валмесского камня, с выкрашенными в голубой цвет ставнями и персиковыми деревьями на заднем дворе.

Лессис вздохнула. Казалось, ей не дано когда-либо пожить спокойно в этом доме и насладиться его покоем. Всего лишь раз за последние девять лет она сумела попасть туда, чтобы полакомиться персиками. Она с таким наслаждением использовала свои знания, чтобы помочь урожаю и скоту, заботиться о больных и престарелых. И занималась медитацией, глядя на персиковые деревья.

Увы, государственная необходимость снова вторглась в ее жизнь.

Ее работа была еще не окончена.

Не успели они отъехать, как Джилс повернулся с озадаченным лицом.

— Я что-то чувствую, леди. Думаю, много людей скачут в нашу сторону…

Лессис повернулась к Мирку, который обменялся взглядами с остальными. Беруин спрыгнул с коня и приложил ухо к земле. Он прислушался, потом встал.

— Да, слышны копыта, но пока еще далеко.

— Нам лучше подняться на хребет и спрятаться за ним. Ни к чему, чтобы нас заметили багути.

Доклады орла-разведчика участились, — он увидел всадников.

— Они, должно быть, пересекли большую реку, — сказал Беруин.

— Тогда это не племя Иррим, — заметил Мирк.

Они отвернули от Оона и быстро поскакали к восточному горизонту. По счастливой случайности, они поднимались по длинному пологому склону и обнаружили небольшой ручеек, пробивавшийся на юг к Арго. Тут они остановились, спрятали лошадей, а сами поднялись на гребень хребта для наблюдения.

Примерно через час далеко на западном горизонте показалось темное пятно. Пятно быстро росло, и вскоре, по мере приближения орды, стали различимы блеск металла и движения отдельных лошадей, которые скакали наперерез их маршруту примерно в четырех милях от них. Поток лошадей и людей двигался мимо около часа.

Отряду Лессис пришлось подождать еще немного, пока все враги не скрылись за горизонтом.

Маленький отряд медленно и осторожно последовал за армией багути. Лессис заставила орлов постоянно кружить над ними, меняя птиц каждые несколько миль и получая доклады каждые несколько минут.

Багути быстро продвигались, держа курс строго на юг.

Мирк посоветовался с Лессис, и они решили повернуть на юго-восток. Им надо было найти воду, а багути вряд ли оставили после, себя воду хоть в одном колодце.

Лессис отправила очередную птицу в форт Кенор.

Лошадь Мирка почуяла воду за час до сумерек. Они проследовали по высохшему руслу ручья до узкого озера, которое было немногим больше обычного пруда. Дикие животные приходили сюда на водопой. В основном попадались следы оленей и бизонов, перемоловшие землю в грязь вдоль всего берега. В воде плескалась черепаха. Лошади принялись пить. Мирк наполнил фляги, забравшись на середину озера, где глубина доходила ему по грудь: вода там пока еще была чистой.

Лессис и Лагдален искупались на противоположном берегу за ивовым кустом, в то время как мужчины купались на глинистом берегу. После долгого дня, проведенного в седле, вода казалась великолепной.

После того, как все обсохли, они собрались около того места, где Мирк стреножил лошадей, и поели пеммикана с плоскими бисквитами. У Лагдален нашелся лимонный сок, который она накапала каждому на бисквит, чтобы предотвратить цингу. Позже они, завернувшись в одеяла, уснули на жесткой земле, а Мирк остался в карауле.

Третий бийский полк добрался наконец до форта Кенор в изрядно потрепанном состоянии. Ужасное событие уменьшило их численность примерно до шестисот действующих единиц. У многих выживших были до предела расстроены нервы, и обнаружилось, что они не могут заснуть.

Даже бийские драконы и то были взвинчены. У Мумзо, старого медношкурого, была серьезная рваная рана. Веб, огромный кожистоспинник, был весь в синяках — после того, как твари обвалили его шатер и едва не затоптали. У его драконира Ламми была сломана нога. Подразделение было эмоционально подавлено и физически разбито.

Сто девятый сделал все, что мог, чтобы радушно принять как Семьдесят седьмой эскадрон, так и весь бийский полк. Все они знали, что стоят перед лицом сурового испытания, что им противостоит армия в полтора раз больше их собственной и жизненно необходимо поддерживать боевой дух. Каждый вечер из коменданта форта выбивали несколько бочонков слабого пива, и после обильного обеда все драконы и дракониры собирались напротив главных ворот форта, где пили пиво и изо всех сил старались поднять боевой дух у себя и у других.

Было много домыслов: откуда могли взяться болотные твари.

Некоторые догадки были довольно непристойны. Смешки прекратились после замечания Роквила о том, что даже черепахи не будут скрещиваться с крокодилами, которые в глазах драконов были неописуемо уродливы, хотя и имели с ними общие черты.

Крокодилы были холоднокровными пресмыкающимися, но им повезло, что они пережили большинство своих соперников в мировой истории.

— И все же у них есть чешуя, четыре ноги и большие пасти.

— Они не драконы, — сказала самка-фримартин из Семьдесят седьмого бийского Зед Дек.

• Предыдущая
• 41/85
• Следующая