Дракон на краю света - Раули Кристофер - Страница 59

• Предыдущая
• 59/92
• Следующая

— Нет!

Релкин еще никак не мог на что-нибудь решиться.

— Бироик!

Статуя-демон ожила и наклонилась. Потом спустилась с пьедестала и направилась к беседке, страшно пыхтя.

— Это Бироик, — злобно сказал Мот Пулк, — тебе бы лучше не дать ему схватить себя в павильоне.

Релкин выскочил наружу и бросился прочь от демона-охранника.

Через полмира от города зла Мирчаза лежат благословенные Кунфшонские острова, зеленые и процветающие под летним солнцем. В большой гавани города Кунфшона — множество кораблей, стоящих на якоре или поднятых в доках. И над всеми царит белый «Ячмень», бока которого отражают солнце сверкающими зайчиками.

Через воды эстуария порта видны неприступные стены и гранитные башни города Андикванта. Здесь бьется сердце Империи Розы. Здесь также ведутся и непрерывные войны, знакомые бюрократам всего мира. Государственная система Империи довольно лояльна и управляется на удивление небольшим количеством чиновников, их заменяет тщательно разработанная законодательная система, так что правительству остаются немногие функции. И все же функционеры найдут повод для ссор и на небольшом пространстве. Лукавые слуги государства интригуют непрерывно.

Борьба ведется по самым разным поводам — от скромных, вроде той, что разгорелась между городской санитарной службой и корабельным управлением за перерасход бумаги, до серьезных, затрагивающих интересы всего мира.

Со стороны Андиквант кажется воплощением покоя. Стены домов увиты плющом, аккуратно нависшим над прямоугольниками зеленой травы, прохладной зеленью сверкающей под теплым солнцем. Сады Империи пестрят цветами, каштаны украшены белыми свечками.

Но внутри домов из серого камня все совсем не так.

Снаружи солнце ярко освещает стены и окна башни Ласточек. Внутри же, в комнате с высокими потолками и тяжелыми портьерами, возвышаются друг против друга в полутьме, рассеиваемой лишь парой свечей, две фигуры.

Император Розы, Паскаль Итургио Денсен Астури, сидит в своем любимом кресле, старом удобном навигаторском кресле, самом любимом уже долгие годы.

Напротив, через стол с картой, сидит Великая Ведьма Рибела из Дифвода, Королева Мышей, одетая в черное бархатное платье, украшенное серебряными мышиными черепами. Мышиными же черепами украшены шпильки, которые скрепляют ее длинные черные волосы, спускающиеся ей на спину. Рибела, как всегда, холодна, ее худощавое лицо прекрасно, хоть она и не молода.

Император Паскаль занимает свой трон уже больше десятилетия. Он выдержал не один шторм, видел и великие победы Империи. И все же ему нелегко даются встречи с этой колдуньей. Они необходимы, но выносить их трудно. С Лессис, по крайней мере, существовала какая-то дружественность, чувство взаимного уважения. От Рибелы же исходит одно холодное презрение, каким она дарит всех без исключения мужчин.

По правде говоря, времена и так тяжелы, требуют сложных решений, а вся эта кухня отношений между императором и главой Службы Необычайного Провидения отнимает необходимые для других дел силы.

Паскаль был знаком с Лессис большую часть своей жизни. Она была чем-то вроде странноватой, редко приходящей тетушки, неожиданно являющейся в критические периоды жизни Империи. Рибела же была существом из легенды, неумирающим, проводившим долгие годы в гробу, пока ее разум использовался для целей Руки Матери. Никак не предполагал император, что ему придется регулярно иметь дело с подобным существом.

Да еще и мириться с ее наглостью и презренном!

Основная проблема заключалась в том, что Рябела привыкла общаться лишь с подчиненными. Она не говорила, а отдавала приказы. Только с Лессис и другими Великими Ведьмами разговаривала она по-другому. Кроме того, она вышла из самой матриархальной и консервативной из всех провинций Куифшона и вообще плохо выносила мужчин. Подобное сочетание было смертельным для советника императора.

Император не принимает приказов, особенно такой, как император Паскаль Итургио Денсен Астури. Ну и в результате они непрерывно сшибались лоб в лоб, и то, что возникало между ними, чувством коллегиальности назвать было нельзя.

В тысячный раз пожалел император об отсутствии Лессис. Она оставила службу, уйдя в мистику после кампании в Эйго. Никто лучше самого Паскаля не понимал причин ее поступка, он и сам постарел лет на десять за одну ночь, когда колдунья показала ему список потерь. За эту ночь, говорят, волосы его поседели. С той поры сон стал для него мучением, и он избегал света дня.

После ухода Лессис существовал лишь единственный выбор главы Службы Необычайного Провидения. Это управление было самой секретной частью имперского правительства, полностью скрытой в недрах более крупной Службы Провидения. Необычайное Провидение опутало шпионской сетью дюжины стран по всему миру, объединив усилия многих Великих Ведьм, что дало Империи самую жизнеспособную разведывательную службу. Службу всегда возглавляла Лессис, вторая старейшая Великая Ведьма Кунфшона. Она советовала императорам, и императоры часто следовали ее советам. Однако теперь она ушла, и единственной, способной заменить ее, была Рибела, старейшая из всех.

Естественно, Рибела не искала этой должности, но она подчинилась решению других Великих Ведьм. Рибела — единственная из них, кто долгое время участвовал с Лессис в самых важных миссиях. Лессис же так долго занималась управлением, и ее действия на отдаленных территориях были столь сложны, что лишь Рибела была достаточно осведомлена для того, чтобы во всем этом разобраться.

Рибела яснее всех из живущих представляла себе замыслы Лессис. Все отчетливее понимала она значение работы Лессис для Империи Розы. Перехватить бразды правления, удерживаемые этой маленькой ручкой, оказалось колоссальной работой. Каким-то образом Лессис незаметно вела крепкий маленький командный кораблик, на который замыкалась работа нескольких сотен шпионов и информаторов, плюс еще управление сетью контактов, службой безопасности и сотрудничество с дружественными корабельными фирмами, и так далее, и так далее. Рибела диву давалась, как много нужно работать, чтобы удерживать все это в движении. Ей никогда не приходилось тратить столько сил на собственную работу. В Службе Необычайного Провидения Рибела занималась событиями на астральном плане, проводя чрезвычайно опасные исследования на высочайших уровнях.

Встревоженной и озабоченной, Рибеле приходилось отказывать себе даже во сне. Не то чтобы ей требовалось много спать, но довольно часто это было все же необходимо. Физическое истощение делало ее раздражительной. Тем легче ее было спровоцировать на столкновение с императором.

В частности, ее особенно раздражала появившаяся в нем осторожность относительно военных дел. Это являлось источником постоянных стычек между императором и ведьмой. Он не мог принять ни одного стратегического решения, если оно было рискованным!

И снова она удержалась от резких слов:

— Простите, мой император, я ничуть не оспариваю ваши мотивы. Но сейчас как раз настал момент для решительных действий. Мы вынудили нашего Великого Врага к защите. Эхохо — последняя твердыня между нашими силами и Внутренним Хазогом. Если мы сможем одолеть Хазог, мы пробьемся в сердце их владений. Мы сумеем заставить их принять сражение, пока они еще слабы и все еще отступают.

Паскаль кивнул, с трудом сдерживая себя, ведь минуту назад его фактически обвинили в трусости.

— Но, леди, разве мы не осадили Эхохо? Там находятся четыре легиона, плюс еще некоторые части пятого прикрывают подходные пути.

— Я знаю, мой император, но простой осады Эхохо недостаточно. Недостаточно, имея всего лишь четыре легиона. Мы должны захватить эту крепость. Эхохо должен пасть, и как можно скорее.

— Не могу рисковать больше чем четырьмя легионами одновременно. В противном случае мне придется объявить мобилизацию по всему Аргонату. В настоящее время тема эта весьма щекотлива. Здесь, на островах, мы все еще в трауре, как вы понимаете. Годы пройдут, прежде чем высохнут слезы в островных деревнях по жертвам Эйго. Вспомните Тел Делф: девятнадцать сыновей потеряла эта деревня.

• Предыдущая
• 59/92
• Следующая