У Серебряного озера (На берегу Тенистого ручья) - Уайлдер Лора Инглз - Страница 25

• Предыдущая
• 25/35
• Следующая

Наконец все уселись за стол. Папа сказал, что под конец у него не было времени им написать: он работал на молотилке с рассвета до темноты.

— И подарков я вам не принес, — сказал он. — Зато теперь у меня есть деньги, чтобы их купить.

— Самый лучший подарок для нас, Чарльз, — то, что ты здесь, — сказала мама.

— До чего же славно опять очутиться дома! — воскликнул ей в ответ папа.

После завтрака все пошли проведать Сэма и Дэвида. Джек ни на шаг не отставал от папы. При виде сытых и ухоженных лошадей папа очень обрадовался и заметил, что и сам навряд ли смог бы лучше о них позаботиться, а мама рассказала, как Мэри и Лора во всем ей помогали.

Вернувшись в дом, папа спросил у Лоры, почему она прихрамывает.

— Мне жмут ботинки, — ответила Лора. Она изо всех сил старалась не хромать, но на радостях совсем об этом позабыла.

— Ничего удивительного, — сказал папа. — Ты просто из них выросла. А у тебя как с ногами, Мэри?

Мэри ответила, что ей ботинки тоже стали тесны. И тогда папа велел ей снять их и отдать Лоре. Лоре Мэрины ботинки оказались в самый раз — они нигде не жали и были совершенно целые.

— Я хорошенько смажу их жиром, и они станут совсем как новые, — сказал папа. — А Мэри придется купить новые башмаки. Лора будет ходить в Мэриных, а ее ботинки полежат, пока подрастет Кэрри. Ждать осталось недолго. Подумай, чего нам еще не хватает, Каролина, и мы постараемся купить все, что нужно. Как только я запрягу лошадей, мы все поедем в город!

Какая поднялась суматоха! Все принарядились, закутались в зимние пальто и платки и забрались в фургон. На дворе светило яркое солнце, а морозный воздух щипал носы. На замерзшей земле поблескивал тонкий ледок.

Папа сидел на сиденье рядом с мамой и Кэрри, а Мэри с Лорой, обвязав друг друга теплыми платками, устроились на дне фургона, куда папа постелил одеяло. Джек сидел на ступеньке и спокойно смотрел, как фургон отъезжает. Он знал, что все скоро приедут обратно. Казалось, даже Сэм с Дэвидом понимают, что раз папа снова вернулся домой, значит, все будет в порядке. Они весело бежали вперед, пока папа не крикнул «Стой!» Он привязал их к коновязи возле лавки мистера Фича.

Первым делом папа отдал мистеру Фичу часть своего долга за доски для постройки дома. Потом расплатился за сахар и муку, которые мистер Нельсон приносил маме, пока его не было дома, а под конец пересчитал оставшиеся деньги, и они с мамой купили Мэри ботинки.

Ботинки были такие новенькие и так блестели у Мэри на ногах, что Лора подумала: «До чего же несправедливо, что Мэри — старшая. Ее старые ботинки всегда будут мне впору, и у меня никогда не будет новых». Тут раздался голос мамы:

— А теперь мы купим материал на платье Лоре.

Лора подбежала к маме, которая стояла возле прилавка. Мистер Фич снимал с полок рулоны красивой шерстяной ткани.

Прошлой зимой мама выпустила все швы и складочки на Лорином зимнем платье. Нынче платье стало ей совсем коротко и порвалось на локтях. Мама так аккуратно залатала дырки, что их совсем не было заметно, но хотя это платье повсюду жало и Лоре в нем было не по себе, ни о какой обновке она даже и не мечтала.

— Как тебе нравится эта золотисто-коричневая шерсть, Лора? — спросила мама.

Лора не могла выговорить ни слова, а мистер Фич сказал:

— Я вам гарантирую, что она будет прекрасно носиться.

Мама приложила к золотисто-коричневой ткани моток узкой красной тесьмы и сказала:

— Я думаю отделать воротник, манжеты и пояс тремя рядами этой тесьмы. Мне кажется, это будет очень красиво. Как по-твоему, Лора?

— Да, да, конечно, мама! — ответила Лора и, подняв голову, увидела смеющиеся голубые глаза папы.

— Бери, Каролина, — сказал он, и мистер Фич принялся отмерять золотисто-коричневую шерсть и красную тесьму.

Мэри тоже нужно было новое платье, но ей здесь ничего не нравилось. Поэтому они отправились через улицу в лавку мистера Олсона. Там Мэри нашла именно то, что искала, — темно-синюю шерсть и золоченую тесьму.

Пока Мэри и Лора любовались покупкой, появилась Нелли Олсон в меховой пелеринке с капюшоном.

— Хелло! — сказала она и презрительно фыркнула при виде синей шерсти. — Для деревни это, конечно, в самый раз. Вы лучше поглядите, в чем хожу я! Тебе небось тоже нравится моя пелеринка, Лора, да только твой папа тебе такую не купит. Он ведь не лавочник.

Лоре очень хотелось хорошенько отколотить Нелли, но она, конечно, не посмела. Она так рассердилась, что не могла сказать ни слова, и только повернулась к Нелли спиной, а та со смехом вышла из лавки.

Мама купила теплое сукно на пальто для Кэрри, а папа — бобы, кукурузную муку, соль, сахар и чай. Осталось только наполнить керосином жестянку и зайти на почту. Между тем похолодало, и Инглзы быстро поехали домой.

После обеда мама развернула покупки, и все еще раз полюбовались красивой шерстью.

— Я постараюсь как можно скорее сшить вам новые платья, — сказала мама. — Теперь, когда вернулся папа, вы опять начнете ходить в воскресную школу.

— А где же та серая шерсть, что ты присмотрела на платье себе? Разве ты ее не купила? — спросил папа.

Мама покраснела, опустила голову, а потом сердито сказала:

— А где твое новое пальто, Чарльз?

Папа смутился.

— Ты же знаешь, что этим летом, когда саранча вылупится из яиц, она опять сожрет весь урожай, а смогу ли я найти работу, это еще неизвестно. А пальто у меня еще совсем целое.

— Так я и знала, — улыбнулась мама.

После ужина, когда стемнело и в комнате зажгли лампу, папа вынул из футляра скрипку и с удовольствием ее настроил.

— Вот чего мне все время недоставало, — сказал он, обвел всех взглядом и заиграл.

Сначала он сыграл «Когда Джонни возвращался домой», «Моя славная девочка ждет меня дома», потом спел «Родной дом в Кентукки», «Река Сувонни», а напоследок все вместе под аккомпанемент скрипки спели:

Зима опять выдалась теплая и бесснежная, но дули холодные ветры, и маленьким девочкам разумнее всего было сидеть в уютном доме.

Папы по целым дням не было. Он привозил бревна, рубил дрова, уходил далеко вверх по берегам замерзшего ручья, где никто не жил, и ставил там капканы на ондатру, выдру и норку.

По утрам Мэри с Лорой сидели за своими учебниками, а после обеда мама спрашивала у них уроки. Она сказала, что они хорошо учатся, и когда снова вернутся в школу, то увидят, что не отстали от своих классов.

Каждое воскресенье они ходили в воскресную школу. Нелли Олсон по-прежнему хвастала своей меховой пелеринкой. Лора не забыла, что Нелли сказала про папу, и внутри у нее все горело. Она знала, что это нехорошо и что если она не простит Нелли, то никогда не превратится в ангела. Она все время думала о красивых ангелах на картинках в большой Библии, которая лежала дома. Но ангелы были одеты в длинные белые ночные рубашки. Ни у кого из них не было меховой пелеринки.

Самым счастливым воскресеньем было то, когда преподобный Олден приехал в церковь из Восточной Миннесоты. Он долго читал проповедь, а Лора глядела в его добрые голубые глаза и надеялась, что, когда проповедь кончится, преподобный Олден с ней поговорит. Так оно и случилось.

— Мои славные деревенские девочки, Мэри и Лора! — сказал преподобный Олден. Он даже запомнил, как их зовут. — Какое у тебя красивое платье, Лора! — заметил он.

В этот день Лора надела новое платье. Юбка у него была длинная, рукава тоже, и поэтому рукава ее старого пальто казались еще короче, но зато из-под них выглядывали манжеты, обшитые чудесной красной тесьмой.

• Предыдущая
• 25/35
• Следующая