Пандора - Райс Энн - Страница 32
- Предыдущая
- 32/60
- Следующая
«Вы никогда того человека не видели?» – спросил жрец.
«Она не видела», – ответил за меня римлянин.
«Ну вот, опять, какой же вы талантливый оратор! – сказала я римлянину. – Я просто в восторге! Почему вы прячетесь под тогой? Почему стоите там, вдалеке, чтобы я вас не рассмотрела? Вы сами-то видели того, кто пьет кровь?»
«Потерпите немного», – ответил он с таким обаянием, что я не смогла заставить себя дальше с ним пререкаться и повернулась к жрецу и жрице.
«А почему вы не устроите засаду этому черному обгорелому существу, – спросила я, – этому слабаку? Я слышу в голове голоса. Но до меня доходят только слова женщины, предупреждающие об опасности. Это женский смех. Мне пора идти. Я хочу добраться до дома. Мне нужно кое-что сделать, но прежде хорошенько все обдумать. Мне пора».
«Я защищу вас от врага», – повторил римлянин.
«Очаровательно, – ответила я. – Если вы можете защитить меня, почему вы не устроите засаду тому, кто пьет кровь? Поймайте его в сеть гладиаторов. Вонзите в него пять трезубцев. Вы впятером вполне сможете его удержать. Вам только нужно не выпускать его, пока не встанет солнце, – лучи Амон-Ра его убьют. Может быть, понадобится два дня, даже три, но он умрет. Сгорит, как я сгораю во сне. А вы, телепат, что же вы не поможете?»
Я резко замолчала, потрясенная. Голова у меня шла кругом. Откуда такая уверенность? Почему я так небрежно произношу имя Амон-Ра, как будто верю в него? Я едва знакома с этими баснями.
«То существо знает, когда мы его ждем, – сказали жрец и жрица. – Ему известно, когда приходит высокий друг, и он не появляется. Мы бдительны, терпеливы, мы думаем, что больше его не увидим, но он опять приходит. А теперь еще вы со своими снами…»
Я погрузилась в яркое, ослепительное воспоминание из сна. Я была мужчиной. Я спорила и ругалась. Я отказывалась подчиняться приказу. Плакала женщина. Я дралась с теми, кто пытался меня остановить. Но я не предвидела, что, убегая, попаду в пустыню, где не смогу найти укрытие.
Если остальные и разговаривали, я этого не замечала. Я слышала, как плачет женщина во сне, царица в оковах, она тоже пьет кровь.
«Ты должен испить из источника», – сказал человек из сна. Но он – не человек. И я – не человек. Мы – боги. Мы – Те, Кто Пьет Кровь. Поэтому-то меня и уничтожило солнце. Силой более могущественного бога. Под отточенным фрагментом воспоминания лежало несколько слоев сна.
Я пришла в себя, точнее, осознала присутствие остальных, лишь когда кто-то вложил мне в руки чашу вина. Я отпила. Отличное вино, из Италии, оно меня освежило, но я моментально устала. Если выпить еще, я слишком устану по дороге домой. Мне нужны силы.
«Уберите это, – попросила я. Я взглянула на жрицу. – Как я уже говорила, во сне я была одной из них. Они хотели, чтобы я испила от царицы. Ее называли Источником! Они говорили, что она разучилась править. Все это я уже рассказывала».
Жрица разразилась слезами и отвернулась, опустив узкие плечи.
«Я была из тех, кто пьет кровь, – сказала я, – я испытывала жажду крови. Послушайте, я не любительница кровавых жертвоприношений. Что вам известно? Царица Изида действительно находится где-то в этом храме, закованная в цепи?..»
«Нет!» – вскричал жрец.
Жрица повернулась ко мне, вторя его возмущенным опровержениям.
«Ладно, но вы сказали, что давно известны легенды о том, что она существует в материальной форме. И как вы думаете, что происходит? Она вызвала меня, чтобы помочь тому обгорелому слабаку? Почему меня? Как я ему помогу? Я – смертная женщина. Воспоминания о сне про прошлую жизнь не наделяют меня новой силой. Слушайте! Я же сказала, ко мне безмолвно обращался женский голос, еще и часа не прошло, там, на Форуме, и женщина говорила: „Это я тебя вызвала“, – я сама слышала, и она клялась, что не потерпит, если меня у нее похитят. Потом подходит смертный человек, представляющий для меня большую опасность, чем любые мысленные беседы. Но голос меня о нем предупреждал! Мне не нужна ваша таинственная египетская религия. Я отказываюсь сходить с ума. Это вы, все вы и особенно талантливый телепат, должны найти ту тварь, пока она не принесла еще больше неприятностей. А сейчас позвольте мне уйти».
Я встала и направилась к выходу. У меня за спиной раздался ласковый голос римлянина:
«Вы действительно пойдете ночью одна, прекрасно зная, что вас ждет – что враг хочет убить вас, что вы почерпнули из снов знания, способные привлечь к вам того, кто пьет кровь?»
Манера речи высокого телепата изменилась до такой степени, что я едва не рассмеялась.
«Я иду домой!» – твердо заявила я.
Все на свой лад взмолились:
«Останьтесь в храме!»
«Ни за что, – ответила я. – Если сны вернутся, я их для вас запишу».
«Ну как можно так глупо себя вести?» – с вежливым нетерпением обратился ко мне римлянин. Такое впечатление, что это он – мой брат!
«Это уже непростительная дерзость, – сказала я. – Разве правила вежливости не распространяются на магов и телепатов? – Я посмотрела на жреца и жрицу. – Кто же он все-таки такой?»
Я вышла, они последовали за мной. Я поспешила к двери.
При свете я смогла рассмотреть лицо жрицы.
«Мы знаем только, что он наш друг. Прошу вас, послушайтесь его совета. Храм видел от него только добро. Он приходит читать наши египетские книги. Он скупает их в лавках, едва они приходят по морю. Он мудр. Вы же видите, он читает мысли».
«Вы обещали мне сопровождение охраны», – напомнила я.
«Я пойду с вами», – услышала я голос римлянина, но не знала, где он находится. В большом зале его не было.
«Приходите жить в храм Изиды, и вас никто не тронет», – сказал жрец.
«Я не вполне подхожу для жизни на территории храма, – ответила я как можно более смиренным и благодарным тоном. – Я вас сведу с ума за неделю. Пожалуйста, откройте дверь».
Я выскользнула на улицу. Я чувствовала, что вернулась из темного, заросшего паутиной коридора в римскую ночь, к римским колоннам и римским храмам.
Я обнаружила, что Флавий прижался к соседней колонне и пристально смотрит вниз. Четверо факельщиков столпились вокруг нас, очень встревоженные.
Рядом стояли и стражи храма, но они держались у дверей, как Флавий.
«Госпожа, вернитесь», – прошептал Флавий. У подножия лестницы стояла группа римских солдат в полном военном облачении, в шлемах, с отполированными выпуклыми нагрудниками, в коротких красных плащах и туниках. Смертоносные мечи были при них, словно они собрались на битву. В свете жаровен храма поблескивали бронзовые шлемы.
Боевое облачение – в городе! Только щитов не хватает. И кто ими командует?
Рядом с командующим стоял мой брат Люций. Он оделся в боевую красную тунику, но не взял ни нагрудника, ни меча. Свернутая тога переброшена через левую руку. Он вымылся, его волосы блестели, весь его вид свидетельствовал о богатстве. Один украшенный драгоценными камнями кинжал брат носил возле локтя, другой – на поясе.
«Вот она! – воскликнул Люций, указывая на меня дрожащей рукой. – Из всей семьи она одна избежала приказа Сеяна. Она участвовала в заговоре против жизни Тиберия, но благодаря взяткам сумела сбежать из Рима!»
Я быстро оглядела солдат. Двое азиатов, но остальные – немолодые римляне, шесть человек. О боги, должно быть, они считают меня Цирцеей!
«Возвращайтесь, – сказал мой дорогой, верный Флавий, – просите убежища».
«Спокойно, – сказала я. – Это сделать никогда не поздно».
Самое главное – это командующий, я увидела, что он старше остальных, старше моего брата Антония, но моложе моего отца. Густые седые брови, безупречно выбрит.
Он гордился своими боевыми шрамами – на щеке и на бедре. Он устал до предела и периодически встряхивал головой, чтобы прояснить зрение, – глаза покраснели от напряжения.
Руки загорелые, мускулистые. Это означало, что в жизни он знал лишь войну – войну и еще раз войну.
«Приговор распространяется на всю семью. Ее следует казнить на месте!» – заявил Люций.
- Предыдущая
- 32/60
- Следующая
