Лэшер - Райс Энн - Страница 42
- Предыдущая
- 42/132
- Следующая
– Ага, а вот здесь пишут, что король Эшлер в пятьсот шестьдесят седьмом году разбил датчан, обратив их в бегство, – заметил профессор, пробежав глазами еще несколько страниц. – Он будто бы размахивал перед неприятелем огненным крестом Джанет, дочь Рэналда, была сожжена на костре в том же году членами клана Эшлера. Впрочем, сам святой не желал ее смерти и умолял новообращенных христиан проявить милосердие к закоренелой язычнице.
Профессор достал еще одну книгу и вслух прочел ее название: «Легенды горцев».
– Вот, пожалуйста. Интересующий нас персонаж упоминается и здесь. В книге говорится, что святой Эшлер почитался в некоторых районах Шотландии вплоть до шестнадцатого века. Особенно часто к нему обращались за помощью молодые девушки, которые приписывали святому Эшлеру способность исполнять тайные желания. Не является канонизированным святым.
Что ж, это ничуть меня не удивляет, – изрек профессор, закрывая книгу. – В том, что святой Эшлер не относится к числу канонизированных святых, у меня не было ни малейших сомнений. Все эти предания восходят к временам глубокой древности, которая не поддается историческому изучению. Так или иначе, Римская церковь не признавала этого святого. Мы имеем дело с кем-то вроде святого Кристофера.
– Понимаю, – кивнул я головой и вновь погрузился в молчание, полностью отдавшись во власть воспоминаний.
Я видел старинный собор во всех подробностях. Впервые мне удалось как следует рассмотреть его окна: узкие, длинные, украшенные витражами, они представляли собой не картины, а мозаичные узоры из разноцветного стекла – золотистого, красного и синего. А вот и великолепное окно-розетка… Внезапно я увидел языки пламени. Стекло начало трескаться от жара. До меня донеслись пронзительные крики толпы. Я почувствовал, что нахожусь в самом ее центре, увидел, как простираю руки, пытаясь остановить разъяренный сброд.
Я затряс головой, отгоняя тягостное видение. Маленький профессор смотрел на меня с недоумением и любопытством.
– Я вижу, вы не на шутку увлечены всеми этими старинными легендами, не так ли? – спросил он.
– Да, можно сказать, дьявольски увлечен, – признал я. – Но вернемся к собору. Насколько мне известно, он был построен в двенадцатом веке. Это не такая уж глубокая древность. По крайней мере, эта эпоха вполне поддается историческому изучению.
– Да, вы правы, но… – Профессор подошел к полкам и вернулся с целой охапкой книг, посвященных истории шотландских церквей. – Слишком многое, однако, утрачено безвозвратно… слишком многое… Знаете, если бы в настоящее время наука не проявила интереса к этой эпохе, последние следы католического господства были бы… Вот, взгляните, – перебил он сам себя. – Видите?
«Соборы горной Шотландии», – прочел я.
– Здесь написано, – пояснил ученый, – что в период с тысяча двести пятого по тысяча двести шестьдесят шестой год по воле вождей клана Доннелейт, под патронатом которого находился собор, здание его подверглось реконструкции и было существенно увеличено в размерах. Католические богослужения, совершаемые францисканскими монахами, привлекали в собор тысячи верующих со всей Шотландии. В настоящее время не сохранилось документов и свидетельств, позволяющих воспроизвести облик собора. Известно лишь, что покровителями его неизменно являлись члены клана Доннелейт. Возможно, документы, связанные с историей этого храма, находятся в Италии.
Я глубоко вздохнул. Мне вовсе не хотелось, чтобы видения вновь унесли меня в далекое прошлое. Какой смысл в этих горьких воспоминаниях?
Профессор перевернул несколько страниц.
– Вот, поглядите, первоначальный вариант родословного древа клана Доннелейт! – радостно провозгласил он. – Вот король Эшлер, а вот его правнук, Эшлер Преподобный. А вот еще один потомок, Эшлер Благословенный, супруг Моры, королевы норманнов. Как видите, Эшлеров было немало.
– Да, – кивнул я.
– Вот еще один, и еще, и еще… Если принять на веру, что все они существовали в действительности, можно попытаться проследить всю их родословную. Как правило, такие кланы с гордостью и удовольствием оставляли свидетельства о своей жизни, надеясь, что исполненные почтения потомки сохранят их для истории. Впрочем, никакими точными данными на этот счет я не располагаю.
– Того, что я уже узнал от вас, вполне достаточно, чтобы удовлетворить мою страсть, – заметил я.
– Да, именно страсть. Вы нашли, пожалуй, самое точное слово. – Профессор закрыл книгу. – Не сомневаюсь, что мне удастся отыскать множество новых фактов. Однако, скажу откровенно, степень их достоверности будет приблизительно такой же, как и тех, с которыми вы только что познакомились. Эти старые книги, изданные частным образом, полны легенд и измышлений. В серьезных научных кругах подобные свидетельства принято называть фольклором.
– Но собор был разрушен в пятнадцатом веке, во времена Джона Нокса. Относительно этого периода наверняка сохранились документы, достойные доверия. Уверен, они непременно должны где-то храниться.
– Все эти документы сгинули в огне, – вздохнул мой собеседник. – Мы ведь говорим об эпохе церковной реформации. Вы и представить себе не можете, сколько монастырей было разрушено по приказу Генриха Восьмого. О, то был настоящий разгул варварства! Бесценные статуи и картины распродавали, а то и вовсе сжигали без всякого сожаления. Множество церковных книг сгинуло бесследно. Как вы помните, войска короля понесли немалые потери, прежде чем ворваться в Доннелейт, а когда наконец там оказались, превратили все в пепел.
Профессор принялся аккуратно складывать книги в стопку.
– Я непременно найду все интересующие вас документы, – заверил он. – Если мне удастся обнаружить хоть какое-нибудь указание на то, куда были перемещены церковные книги из Доннелейта, будьте уверены: я их из-под земли достану. А пока, если хотите, могу поделиться с вами своими предположениями. Все книги утеряны безвозвратно. И следы их канули в Лету. Этот негодяй, Генрих Восьмой, разгромил монастыри и соборы исключительно ради хранившихся там сокровищ. Ну и, конечно, ради того, чтобы беспрепятственно жениться на своей потаскушке Анне Болейн. Прискорбно, но один человек способен принести неисчислимый вред – особенно если этот человек облечен властью. О, взгляните-ка: «Святой Эшлер, любимый святой молодых девушек, которому они доверяют свои тайные желания». Уверен, что отыщу для вас несколько дюжин подобных упоминаний.
Вполне удовлетворенный этим обещанием, я простился со своим ученым другом.
Наконец я получил то, что хотел. Теперь я знал, каково прошлое Лэшера. Язнал, что когда-то он и в самом деле обладал плотью, был обыкновенным живым человеком и что с тех пор, как стал призраком, он исполнен жажды мщения.
Теперь я располагал неопровержимыми доказательствами всего этого и по пути домой перебирал в уме только что полученные сведения. Открывшиеся мне факты наводили на противоречивые размышления. Вопрос о том, почему демон проникся столь сильной привязанностью к нашей семье, чрезвычайно занимал меня. Он надеется, что мы поможем ему обрести плоть. Но почему для выполнения этой цели он избрал именно нас? Особенно волновала меня мысль о преимуществах, которые давало мне знание его настоящего имени. Возможно, теперь я сумею его уничтожить?
Когда я вернулся в свои апартаменты, Мэри-Бет была уже дома. Она спала на диване в гостиной, а Лэшер стоял рядом. На нем был старый костюм из сыромятной кожи, длинные темные волосы рассыпались по плечам. Давненько он не представал передо мной в подобном обличье. Увидев меня, он улыбнулся.
Лэшер был так красив и полон жизни, что несколько мгновений я лишь молча смотрел на него, не в состоянии вымолвить ни слова. Бесспорно, он заметил, какое впечатление произвел на меня, и это доставило ему удовольствие. Впитывая мое восхищение, он расцветал, и облик его с каждой секундой становился все более ярким и отчетливым.
– Ты вообразил, что обладаешь знанием, – произнес он, и я заметил, что губы его шевелятся. – Но на самом деле не знаешь ничего. И я должен вновь напомнить тебе о том, что будущее – это все.
- Предыдущая
- 42/132
- Следующая
